История римских императоров - Теодор Моммзен

Административные реформы Августа и в военной сфере по политическим соображениям тоже были смягчены. Если армия имеет в своем распоряжении гвардию, это может быть вредным или полезным. В данном случае это было крайне вредным, поскольку гвардии во всем отдавалось предпочтение, особенно касаемо продвижения по службе. Легионеру, отслужившему 20 лет, была положена ветеранская премия (praemia veteranorum), гвардеец должен был отслужить всего 16 лет и потом с 36-летнего возраста мог продолжать службу в качестве привилегированного (avantageux). Для этого был создан привилегированный корпус для солдат сверхсрочной службы (evocati), из которых выходили унтер-офицеры легионов. Это было очень значительной привилегией и возбуждало жгучую зависть.

В то время как пограничные легионы постоянно находились в сражениях, [MH. I65] преторианцы почти никогда не сталкивались с врагом. Гвардеец был солдатом мира и парадов. Так, гвардия стала «инкубатором» для революций. Видимо, было бы лучше, если бы ввели очередность службы внутри легионов. Однако для этого народные и республиканские предубеждения были слишком сильны. И то, что Август их не сломал, было вопиющей ошибкой. Его реформы во многом свидетельствуют о том, что он был слабохарактерным человеком.

В остальном положение вещей в Италии являет многочисленные изменения к лучшему. Государство становится лучше функционирующей машиной. Собственно городское управление, и прежде всего строительство, находились в совершенно разрушенном состоянии. Виной тому было то, что цензура существовала только на бумаге. Август не мог ее воскресить; предположительно, такое положение вещей не было ему неприятно. Эдилы и цензоры не делали того, что было необходимо городу с мировым господством. При цензуре не использовался принцип ежегодных выплат. Строительство велось всегда только за счет сбережений, и смета всегда составлялась на 5 лет. Но цензура была уничтожена. Август действовал двумя путями. Во-первых, с помощью цензуры должны были увеличиваться податные обложения Империи, во-вторых — она способствовала строительству. Первое Август взял в свои руки. Политически это было неправильно. Строительству он оказывал поддержку из собственных средств. Результатом его заботы является не только форум Августа с храмом Марса (forum Augusti с templum Martis),218 намного более важной была реставрация общественных построек. Сегодняшний внушительный облик Рима является делом рук императоров, в особенности Веспасиана, Траяна и Адриана. Август восстановил 82 храма.219 Это делалось без всякого правооснования. Наряду с этой деятельностью он возобновил работу административных органов по надзору за строительством, [MH. I66] и не только в отношении Рима, но и всей Италии, хотя это, собственно, находилось вне сферы его деятельности.

Большие дороги220 были необходимы для управления страной, это было важной идеей времен Республики. По большим дорогам происходило завоевание страны, и Республика никогда не пыталась переложить груз строительства дорог на муниципии. Страна больших дорог есть земля, находящаяся в общей собственности римского народа (solum publicum populi Romani). Консулы сами осуществляли надзор (до сегодняшнего дня сохранилась консульская дорога (via consularis)). Все это пребывало в страшном упадке, и Август должен был помочь. Фламиниевой дорогой занялся он сам, остальные большие дороги восстанавливали другие.221 Наряду с этим возник орган управления, ответственный за содержание дорог в исправности. При этом Август отошел от принципа централизации; она была невозможна. Был назначен целый ряд специальных служащих. Строительство проселочных дорог носило политическую окраску, эта настоящая военная деятельность. Однако это не касалось собственно imperator’a; здесь он вмешался в сферу власти сената, и это объясняет форму организации. Служащие (curatores) назначались Августом. Всеми они были сенаторами, которых Август сначала хотел избирать через сенат. От шести до восьми больших военных трактов с 20 г. до н. э. получили своих особых curatores.

Несколько позднее в руки сенаторской комиссии, состоявшей из пяти человек, было передано ведение водопроводом.222 Во главе ее стоял смотритель водопроводов (curator aquarum). Подобным же образом для общественных работ (opera publica) Август назначил нескольких служащих (curatores operum publicorum). В их обязанности не входила постройка новых каменных зданий, они должны были лишь отреставрировать уже существующие. [MH. I67] Тиберий сразу после смерти Августа вменил им в обязанность также исправление русла Тибра, которым занимались смотрители берега и русла (curatores ripae et alvei).223

Сложной задачей было обеспечение Рима.224 И тут Август был вынужден взять выполнение этой задачи на себя, не располагая никаким арсеналом средств. Раздача зерна была проклятием, которого он не мог избежать. Это было роковой ошибкой уже Республики: приучить столичный plebs к дешевому зерну. Зерно продавалось правительством по италийской себестоимости или вовсе даже раздаривалось, и это означало систематическое разорение италийских земледельцев. Август очень хорошо осознавал вред от этого. Он хотел упразднить пожертвования (frumentationes publicae); однако за этим тут же последовало бы мгновенное вступление на трон претендента на власть. Зачастую нельзя так просто избавиться от большой несправедливости. Многие италики принялись за овощеводство и виноградарство, большая часть крестьянских хозяйств пришла в упадок. Для обеспечения зерном был необходим хороший орган управления. Республика упустила это из виду и совершила тем самым двойную ошибку. Для praefectus annonae открывался путь к трону, этому нас учит карьера Помпея.225 Так что таким делом должен был заведовать сам монарх; иначе это было бы политическим самоубийством.

В 22 г. н. э. Август сначала взял на себя управление ведомством по обеспечению продовольствием (cura annonae), несмотря на то что это была собственно городская служба.226 Тем, что Цезарь увеличил число эдилов с четырех до шести, он не добился ничего. Ежегодно сменявшиеся молодые люди даже не располагали прочными фондами и во всем зависели от сената. Это никуда не годилось. Август вступил в должность как владыка Египта [MH. I68] и платил в известном смысле из собственного кармана. Своего представителя в качестве curator annonae Август, бросив клич, пытался найти в сенате, но из этого ничего не вышло. В конце правления мы сталкиваемся с удивительной вещью: место praefectus annonae занял curatores annonae.227 Он был из всаднического сословия (eques) и доверенным лицом императора. Сенат не должен был больше заниматься обеспечением продовольствием. Правда, когда точно это произошло, нам неизвестно.

Cura annonae несло ответственность за императорские кладовые и их заполнение. Тем самым в отношении его столичной деятельности была исключена всякая случайность. Пожертвования (frumentationes publicae) не обязательно были связаны с этим. Это ужасное наследство, видимо, досталось Риму из времен охлократии. Тем не менее все прошло не совсем гладко. Во времена Республики, вне зависимости от потребности, каждый гражданин что-то получал в качестве пожертвования. Раздача была неограничена, а сброд концентрировался в Риме. Этих sentina (отбросы общества) Цезарь по большей части отвел в Карфаген и Коринф для колонизации и фиксировал в списке число получателей зерна в количестве 150 000 человек.228 Так что теперь не каждый был в состоянии позволить себе кормиться за счет народа. Август первоначально предоставил делу возможность идти так, как оно шло. Однако во 2 г. н. э. он снова вернулся к предписанию Цезаря и внес в список 200 000 человек.229 Это было обеспечением бедных и все-таки выходило за рамки всех пропорций. Только из политических соображений Август позволил сохранить panes et circenses (хлеб и зрелища).230 К этому учреждению имели отношение денежные подарки при праздновании триумфа и получение денег через завещания, что тоже является наследием республиканской эпохи. Так что Август раздавал подарки в соответствии с завещанием Цезаря.231

[MH. I69] К категории денежных подарков относятся еще congiaria.* Уже во времена Республики солдаты-победители иногда получали денежные подарки; однако то была выплата, ограничивавшаяся только военным сословием, поскольку производилась из добычи. На граждан в целом это распространил уже только Цезарь, который раздал столичной черни по 400 сестерциев (около 100 марок) каждому.232 Это было губительным мероприятием. Сделав один раз такой шаг, отступать было уже нельзя. Август233 преобразовал это учреждение в систему и старался, чтобы она действовала в интересах новой монархии, раздавая между тем во время праздников, посвященных дому императора, денежные вознаграждения. Так что, когда Гай и Луций Цезарь получали toga virilis,** чернь каждый раз получала денежные подарки (congiarium). Раздача [денег] была объединена с раздачей хлеба, и распределялось это на 200—300 000 персон. В то время как раньше в подобном случае uterque ordo234 исключались только фактически, то теперь это было закреплено юридически. Только на эти денежные пожертвования Август на протяжении своего правления истратил 120—150 миллионов марок. Принимая во внимание существовавшие денежные затруднения, в которых находилась aerarium при Августе, это можно считать огромной слабостью правительства, слабостью, которая осталась постоянным грузом на плечах Империи.