Год Собаки I. Среди Теней (СИ) - Тай Алеш

— Там какой-то перец…

Ма поднялась и направилась к входной двери.

Стук повторился. Приглушенный мужской голос произнес:

— Техническая служба.

— Войдите… — сказал я.

Входная дверь щелкнула. Потом в прихожей возник техник в сером комбинезоне.

— Принцесса Ма… — сказал он. — Что-то случилось с замком… Карточки не работают. Не могли бы вы открыть дверь ключом?

Ма рассеянно кивнула.

Дождалась, когда техник уйдет и сказала:

— С сегодняшнего дня мы больше не расстанемся… Переедем в один номер. Все меняется слишком быстро… Темп игры нарастает.

Ма подошла ко мне и посмотрела в глаза.

— К тому же, безрассудно оставлять вас одних… — она улыбнулась. — На растерзание хищным красоткам. Мальчики от природы удивительно беспомощны…

— Ура! — шепотом сказал Илья.

— Схожу к Аарону за ключом и заберу вещи… — решила Ма.

И ушла.

Мы остались с Ильей вдвоем, потом я поймал на себе его взгляд.

Он странно и напряженно смотрел на меня.

— Не ревнуешь? — спросил я. — Не буду вам мешать?

Илья серьезно ответил:

— Нет… Ма мне как сестра.

— Погоди, — медленно сказал я. — Почему «как»?

Он распахнул окно, вдохнул свежий воздух, и встал под утренние лучи, закрыв глаза… Ворвался теплый ветер, день обещал быть жарким, по-настоящему летним.

Потом сказал:

— Мы вместе, сколько себя помню… С детского сада, или даже раньше. Наши родители дружили… Мы даже купались вместе в одной ванной.

— Ничего себе… — только и сказал я.

Илья пожал плечами.

— Папа Ма и моя мама сошлись, когда мне было пять, а Ма шесть. Родители целыми днями пропадали в институте и на работе, за нами присматривала Аля… Помнишь ее?

Имя ничего мне не говорило.

— Нет… — я покачал головой.

Илья смотрел на плывущие вдали облака.

— После школы занятия… — продолжил он. — Ма ходила в музыкалку утром, я вечером. Потом фехтование, рукопашка… Жили в апартаментах института, общая ванная комната на бокс из четырех квартир.

Илья повернулся спиной к окну.

— У всех маленькие дети, бесконечная стирка. Помню, белье на веревках. Как паруса… Потом родилась Лина. Времени на раздельные водные процедуры не было. Поэтому так.

Я молча смотрел на своего друга.

Он спокойно рассказывал простую и одновременно непростую повесть своего детства.

— Потом папу пригласили работать директором, и появилась своя квартира. Люкс в небоскребе и дом у озера. Служебные, но все-таки…

Илья вздохнул.

Эта история была мне незнакома. Но я понял, почему они с Ма ощущают дежавю, а не просто вспоминают друг друга.

Они были из разных версий двадцать первого века. Илья был из двадцать девятого прохода, а Ма из пятого или шестого.

— Она твоя сестра, бро… — сказал я. — Без всяких «как»… Даже не сомневайся.

Вдруг Илья подошел ко мне вплотную и прошептал:

— Обидишь ее — наваляю…

Вроде, в шутку сказал, но глаза были серьезными.

Это уже было слишком…

Даже для Ильи.

— Вы сговорились, что ли? — резко произнес я. — Занимай очередь за Грегом!

Потом посмотрел в его желто-зеленые требовательные глаза. Он был растерян и расстроен моей реакцией.

Я ответил тихо:

— Не обижу… Не бойся.

Илья облегченно вздохнул…

И, все-таки, я должен был кое-что ему сказать. Но пока не мог, не знал — как. Не смел сказать Илье, что это другая Ма.

Он опередил меня:

— Хочешь сказать, что она другая… Думаешь, не знаю?

Я без улыбки смотрел на Илью.

Его проницательность все время ставила меня в тупик. Ожидать от абуминога можно было чего угодно.

— Знаю, бро… Сразу заметил… — произнес он грустно. — Но это не важно. Просто не имеет значения.

Щелкнула дверь в прихожей.

Вернулась Ма, катя перед собой тележку с блюдами завтрака и вчерашнего ужина под металлическими колпаками, и с большой синей сумкой на плече.

Она с грохотом бросила сумку на пол и захлопнулся дверь.

— Забрала, что нашла…

Ма собирала ее наспех, молния не застегивалась до конца, и наружу торчали рукояти мечей.

Сумка раскрылась, показывая свое содержимое.

Смена одежды, купальники, книжка, нижнее белье и аксессуары. Мечи упали на пол, а следом скользнул вчерашний диплом, и выкатилась статуэтка.

— Нашла утром в номере, — пояснила Ма. — Видимо, доставили посыльным…

Илья подошел и склонился над сумкой.

Она строго произнесла:

— Куда полез? Там женское.

Илья быстро выпрямился.

— Мои штаны… — робко указал пальцем. — Под твоими трусиками.

Ма молча вытащила из-под мечей одежду Ильи.

Джинсы, футболку и куртку, что остались вчера в гримерке: он уехал с музыкантами в костюме.

Из кармана куртки выпал черный прямоугольник.

— А это еще что? — сурово спросила Ма.

Но сразу было понятно, что это телефон, который абуминог тихонько запрятал и никому не сказал.

У Ильи рот открылся от удивления.

— А я его потерял!

Подхватил и прижал к груди свою прелесть.

— Взял поснимать на балу… — извиняясь, пояснил он. — Разрядился под вечер. Теперь что делать непонятно…

Ма взяла телефон в руки.

— С твоей Земли?

Илья молча кивнул.

— Нет кнопок и отверстий, — она подняла на брата глаза. — Выглядит просто как кусок стекла.

— Вернее, как бесполезный кусок… — отозвался Илья.

— Кнопки сенсорные?

Он пожал плечами:

— Вообще никаких кнопок. Управляется намерением. Нужно приложить пальцы в нужные места и захотеть.

Я поднял брови:

— Ого… Похоже, не обошлось без корпорации Зен.

— Ты думаешь? — спросила Ма.

Илья махнул рукой:

— Близнецы смеялись, говорят, старье… А Мелисса с Анной, наоборот, говорят, раритет, стоит денег.

Он помолчал, а потом добавил:

— Не знаю, как здесь, но у нас это была последняя модель.

Я протянул руку:

— Дай, посмотрю…

Взял телефон, повертел, осматривая со всех сторон.

Обычный черный прямоугольник полупрозрачного сверхпрочного стекла. Никаких признаков электроники. Полированная пластина со скругленными краями. Не зная о назначении, можно никогда не догадаться, что это телефон…

Вдруг метка на моей рубашке моргнула, а стеклянная окантовка черной пластины засветилась синим.

Телефон начал заряжаться.

— О… — сказал Илья. — Ты пернатая батарейка…

Он со странным выражением лица обошел меня и посмотрел со спины.

— Чего? — подозрительно спросил я.

Абуминог похлопал меня ладонью по копчику.

Оттянул сзади штаны и заглянул:

— Аккумуляторов не нашел. Смотрю, где у тебя провод к розетке. Не торчит ли…

— А по шее? — поинтересовался я.

Ма покачала головой:

— Я бы врезала… Для профилактики.

— Оскорбляешь, гуманоид… — сказал я Илье. — Мои чипы не переваривают примитивное электричество.

Абуминог, улыбаясь остановившейся улыбкой, сделал несколько танцевальных движений, имитируя неисправного робота.

Механическим голосом произнес:

— За-ря-ди… Буду с тобой дружить…

Я восхищенно смотрел на Илью. Совсем забыл, что он умеет чертовски здорово танцевать.

И ответил таким же ржавым тембром:

— Бро… Мои электроны — твои электроны…

Ма рассмеялась.

— Зачем тебе? — спросила она. — Все равно нет сети…

Абуминог отключил режим старого робота.

— Музыку слушать… Камера работает, фотографирую на память. Вдруг опять… — он посмотрел на нас. — Разбросает в разные времена и пространства… Останутся снимки и ваши голоса.

К концу фразы его голос стал сиплым.

Он отвернулся.

— Эй, абуминожек… — тихо позвала Ма.

Абуминог повздыхал.

Потом сказал:

— Хотите фотки Земли посмотреть?

— А у тебя есть? — воскликнул я. — Давай, конечно!

Он поднял телефон вместе с моей рукой и включил его, начертав бемоль на черном стекле.

Я посмотрел на абуминога.

Илья был как прежде, только ресницы стали влажными.