Новый старый год. Антиутопия - Дмитрий Барчук

Затопали сапоги. Затем Крутой услышал разговор.

– Ты что, не мог пристрелить ее в другом месте? Всю кровать испачкал. Такую мебель теперь нигде не купишь. Испанская. А ну быстро сваливай ее на пол, пока матрац кровью не пропитался, – приказал старший.

– Эта сука мне все яйца своей коленкой отбила. Не стерпел я, – превозмогая боль оправдывался насильник.

– Вы сильно не переживайте о потере, – приговаривал местный провокатор. – У них еще две дочки имеются. Старшей уже лет пятнадцать будет. В самый раз пользоваться начинать.

Услышав эти слова, Крутоложин обрел чувство реальности. Девочки. Света и Валя. Надо хоть их спасти. Родителям все равно ничем уже не поможешь. У него тоже была дочь. Валина ровесница.

Андрей тихо, по-кошачьи, снял с вешалки махровый халат Самохвалова и незаметно юркнул в прихожую. Здесь, к его счастью, никого не было. Мародеры орудовали в комнатах, переворачивали мебель, вытряхивали все из шкафов в поисках тайника, где должны были, по словам деревенского осведомителя, храниться сотни тысяч долларов. Он подобрал с пола Иринин дождевик и, как был, босиком вышел во двор, обогнул лежащее на асфальте тело своего компаньона и пошел подальше отсюда по холодной осенней грязи.

У развилки, где проселочная дорога, ведущая к дому Игоря, сливалась с шоссе, он встретил девчонок. Они брели по лужам, укрывшись под одним зонтиком, и внимательно рассматривали собранные листья, потому не сразу заметили его. А когда увидели, то дружно захохотали.

– Дядя Андрей, вы в папином халате и мамином дождевике похожи на привидение, – сказала старшая, Валентина.

Он молча подошел к девчонкам, обнял их и твердо сказал:

– Вы сегодня будете ночевать у нас.

– Ура! – радостно закричали девочки.

– А папа с мамой нас отпустили? – спросила послушная Света.

– Думаю, они бы не возражали, – ответил дядя Андрей.

– А где они? Дома? – задала вопрос Валя. – Я схожу домой. Надо взять учебники и тетради. Чтобы завтра утром сразу от вас пойти в школу.

– Туда нельзя, девочка. Там милиция, – сказал Крутоложин.

– А что случилось? – встрепенулись они.

– Ничего страшного, – соврал он. – Папин джип оказался в розыске. Они уехали выяснять, как это случилось.

– Вечно у них с машинами что-нибудь случается, – проворчала младшая.

Вечером, когда девчонки, вдоволь насплетничавшись, улеглись спать, Андрей, несмотря на протесты жены, решил вернуться в дом Самохвалова. С большим трудом ему удалось поймать частника, согласившегося за блок сигарет отвезти его за город.

Ни в окнах, ни во дворе свет не горел. Это его успокоило. Он двинулся дальше и в темноте чуть не запнулся об Игоря. Он лежал на том же самом месте, что и вечером, только вокруг его тела уже успела засохнуть кровавая лужа. Крутой взвалил на себя бездыханного товарища и оттащил его на газон. Затем, крадучись, поднялся на крыльцо.

В доме тоже было тихо.

Он не стал зажигать свет и двигался по коридору вдоль стенки, то и дело в темноте натыкаясь на валявшиеся повсюду предметы. Так он добрался до спальни. Свет полной луны, проникавший через незашторенное окно, щедро освещал всю комнату, и даже за кроватью на полу можно было разглядеть контуры полуобнаженного тела. Ирину он взял на руки, кое-как протиснулся с ней через заваленный коридор, вынес из дома и положил рядом с мужем на траву.

Ворота гаража были широко распахнуты. Ни джипа, ни спортивной машины, на которой ездила Ирина, в нем не было. Крутоложин впотьмах отыскал штыковую лопату и вернулся на лужайку. Он не стал рыть глубокую могилу, но все равно провозился с похоронами не меньше двух часов.

Закончив работу, он присел на завалинку рядом с земляным холмиком и впервые после приезда сюда закурил. Вдруг со стороны улицы послышался какой-то скрип, наподобие звука, который издают несмазанные дверные петли. Андрей быстро затушил сигарету и спрятался за могилой. Калитка отворилась, и в нее вкатилась треугольная тачка, какие обычно используются на стройках для подвозки раствора. Тачкой управлял невысокого роста сгорбленный мужчина. Рядом с ним семенила полноватая женщина в спортивной куртке с накинутым на голову капюшоном.

– Пока я буду грузить тачку, ты отнесешь домой видак и музыкальный центр. А то вдруг менты раньше времени вернутся. И хотя они мне за информацию о богатеях обещали премию, всякое может случиться. Сейчас никому верить нельзя, – наставлял жену глава местной администрации.

Его противный фальцет Крутой узнал бы из тысячи голосов.

Дождавшись, когда навьюченная женщина скрылась за калиткой, Андрей поднялся в дом. Он уже не скрывался, а шел уверенным шагом, не обращая никакого внимания на скрип половиц под ногами.

Из сауны высунулась острая, как у хорька, мордочка старосты.

– Уже приехали? – спросил он прежде, чем мощный удар ногой в грудь откинул его назад. Деревенский глава упал на кафельный пол, переворачивая кресла и стол из белого пластика.

– Вы меня с кем-то спутали. Я не хозяин этого дома, – промямлил он, пытаясь подняться.

Но Крутой нанес ему еще один удар ногой – в челюсть. Мужичок завопил от боли.

– Я тебя, суку, ни с кем не спутаю, – сказал Андрей и подтащил окровавленного старосту к краю бассейна.

– Смотрю, ты уж больно разгорячился приватизацией чужого добра, дядя. Не мешало бы остудить твой пыл. Чтоб другим неповадно было, – приговаривал бывший спортсмен, клоня испуганную до смерти рожу провокатора к желтой водяной глади, на ней еще плавали березовые листья с веников, которыми совсем недавно парились друзья.

Крутой приложил еще одно усилие, и голова старосты ушла под воду. Пару минут тот пытался освободиться, дергался, извивался, но железная хватка не выпускала его наверх, к воздуху, и вскоре он обмяк. Убедившись, что виновник гибели Игоря и Ирины мертв, Андрей вытащил за веревку пробку, и вода начала уходить из бассейна. Когда показалось дно, он спрыгнул вниз и, простучав несколько плиток на дне, нашел то, что искал. Одна из керамических плиток легко вынулась, а под ней оказался герметичный сверток из толстого полиэтилена. Это были доллары. Десять туго перетянутых резинками вдоль и поперек пачек по сто долларов.

Андрей бросил сверток в целлофановый пакет и поспешил покинуть дом. Больше делать ему здесь было нечего.

Валя и Света Самохваловы поселились в квартире у Крутоложиных. Тетя Клава, жена дядя Андрея, почему-то не выпускала их из дому, даже просто на улицу, погулять. На вопросы девочек, где их мама и папа, взрослые отвечали уклончиво, мол, их задержали в милиции, потому что машина значилась в угоне, но их родители не виновны, скоро все выяснится и их отпустят. Ни у Андрея, ни у его жены язык не поворачивался сказать детям правду. Даже телевизор им смотреть не разрешалось, одни только видеофильмы.

Прошла неделя. И как-то вечером Люда, дочь Крутоложиных, собралась в гости к своей подружке за новой партией видеокассет в соседний дом через дорогу, и Валентина упросила тетю Клаву отпустить ее вместе с Людой. Дяди Андрея дома не было. И хотя он сейчас нигде не работал, но все равно надолго уходил из дома и возвращался поздно, расстроенный и злой.

– Долго не засиживайтесь. А когда будете выходить из гостей, позвоните домой. Я вас встречу, – наказала мать.

Крутоложин сегодня пришел домой раньше и, узнав, что жена отпустила старших девочек к подружке, наорал на нее. Но, поужинав, немного отошел, а когда Люда позвонила домой и сказала, что они уже выходят, вовсе успокоился и отправился их встречать.

Он задержался у киоска, чтобы купить сигарет. Ему было прекрасно видно, как девочки подходят к оживленной автостраде. Но продавщица долго отсчитывала сдачу с сотни.

Вдруг серая «Волга» резко затормозила рядом с Людой и Валей. Дверцы распахнулись, из машины выскочили два мужика, схватили подружек и быстро запихали их, упиравшихся и звавших на помощь, внутрь автомобиля. Андрей, не обращая внимания на несущиеся автомобили, большими прыжками преодолел автостраду и уже подбегал к «Волге», когда та рванула с места, обдав его бензиновой гарью.

Машин в этот час на дороге было много, поэтому похитители не могли развить большую скорость. И на светофоре дважды попадали на красный свет. Эта счастливая случайность и хорошая физическая подготовка позволили бежавшему вслед за машиной Андрею не потерять ее из виду. И когда километра через полтора от его дома «Волга», показав левый поворот, свернула с большой дороги в сторону частных домов, разбросанных в сосновом перелеске напротив женской колонии, она была уже в поле зрения бывшего бегуна на длинные дистанции.

«Волгу» он нашел сразу. Она стояла во дворе единственного здесь двухэтажного особняка из красного кирпича за забором из отлитых из чугуна двухметровых пик. Андрей легко перемахнул через забор и подкрался к входной двери. Нажав кнопку звонка, он вплотную прижался к кирпичной стене. Послышался лязг отворяющейся двери, и изнутри высунулась крупная лысеющая голова пожилого мужчины, на которую и обрушил всю мощь своего удара Крутой.