Туристы. О путешествиях во времени. - Анна Белкина

- Ты что? - изрыгнул Сенцов, осознав, что ничего такого не произошло, просто наглый Репейник решил подарить ему пару троек седых волос и нервный тик...

- Привет, Старлей! - заболтал Репейник, а улыбка его расползлась до ушей и даже мешала ему болтать. - Открывай спутник! Мы смотрим, как тебя в Кальмиусе ловят! Быстрее, а то пропустишь!

Репейник веселился молодым козликом, а Сенцов словно оказался на дне гигантской замшелой бочки, и ноги перестали держать его. Всё, Бисмарк уже кого-то "законопатил" и сбросил в тёмные воды городской реки, чтобы объявить Сенцова мёртвым и вырвать из привычного мира обывателя в фантастический мир Отдела Предотвращений. В эту самую секунду Константин Сенцов навсегда утратил себя, и превратился из милиционера в агента секретной полиции... Из рядового человека - в таинственного героя, чья жизнь отныне - невидимое спасение человечества... И в эту самую секунду Сенцов навсегда утратил Катю...

Потеря Кати придавила Константина тонной свинца, Сенцов собрался фыркнуть и прогнать Репеника с экрана видеотелефона, но вдруг раздумал. Он сам решил вступить в оп - никакой чёрт не тянул его на верёвке! Чего он тогда ноет? Да и глянуть просто интересно: всё-таки, не каждый день тебя ловят в Кальмиусе!

- Ч-чего аларм-частоту занял? - выдохнул Сенцов Репейнику и потянулся за пультом, чтобы переключить свой новый телевизор с канала "Интер" на игрек-спутник.

- А, так! - хохотнул Репейник. - Позвонишь тебе на простой - так ты и трубку не снимешь, спать будешь... в ботинках! Всё, брат, приятного просмотра!

Репейник сделал ручкою и исчез с горизонта, сделав видеотелефон тихим и тёмным. Как хорошо, когда он тих и тёмен! И сколько можно припоминать Сенцову сон в ботинках??? Небось, Репейник так не устаёт на работе пробойщика, как уставал Сенцов, будучи милицейским оперативником!

- Чёрт! - снова чертыхнулся Константин и прилепил на экран телефона жвачку - как раз в том месте, где минуту назад глаголил Репейник.

- На́ тебе! - усмехнулся Сенцов и уселся перед телевизором - смотреть, как находят его условный труп.

Константин увидал на экране своего игрек-телевизора уединённую тихую речку - узкую такую, заключённую в беспорядочные бетонные плиты давным-давно сломанной набережной. Тут не ходили люди, не тревожили одиночество здешней природы, и всё здесь было, есть и всегда будет таким уединённым, спокойным...

Мерно покачивались на несильном ветру высокие речные травы. Где-то там, среди них заливисто квакали лягушки, в воздухе проскакивали мелкие птички.

Константин отлично знал это место, заброшенное, дикое, даже зловещее: за шлюзом Кальмиусского водохранилища, где речка постепенно превращается в извилистый тонкий ручеёк. По берегам его произрастают дикие дебри, про которые в народе ходят пугающие легенды. Константин часто слышал от своей суеверной соседки тёти Нины, что там, в дебрях, бесследно теряются люди и бродят неведомые звери, которые, якобы, пролезают из параллельного мира через паранормальные ворота... Сам Сенцов, будучи оперативником не раз выезжал в эти места, когда тут находили чей-нибудь труп...

В этот солнечный день тут снова нашли труп - некий грибник, который выискивал в здешних зарослях грибы, которые и есть-то нельзя, случайно увидал в неглубоких мутных водах человеческое тело, и тут же позвонил в милицию. Константин Сенцов утопал в неприлично мягком диване и видел служебную машину, из которой грузно выбирались сонные Федор Федорович, Крольчихин, Овсянкин и сержант Казачук, таща за собою видеокамеру. Кроме них тут уже собралась небольшая толпа: местный участковый с помощниками, врачи и санитары, грибник этот топчется, показывая пальцем вниз, под свои ноги, закованные в высокие резиновые сапоги. Константин по инерции посмотрел туда, куда он показывает. А там, на мокром и грязном, покрытом тиною пологом бережке лежал человек с аккуратно простреленной дыркою прямо во лбу. На его неподвижном распластанном теле Константин сразу узнал свою одежду: свои любимые джинсы, свою красную футболку и свою же куртку, которую он обычно надевал, отправляясь на работу. На кануне он отдал их Звонящей: и джинсы, и куртку и футболку - а теперь они натащены на этого убиенного незнакомца, которого выловили из Кальмиуса, положили сюда, на бережок и обступили, разглядывая. Константин нажал кнопку "приближение", чтобы хорошенечко разглядеть лицо того, кого оп решил выдать за него, Сенцова. Так, причёска его - незнакомца даже успели постричь - точь-вточь так же, как был пострижен Сенцов. Константин даже удивился, настолько точно неизвестный парикмахер из опа скопировал его отросшую стрижку... Наконец-то Сенцов смог увидеть лицо. Нос, брови, уши... Константин даже испытал шок: на грязном берегу лежал не некто незнакомый, отдалённо похожий, а он сам, Константин Сенцов - застреленный, утопленный и уже посиневший! До боли знакомый криминалист Овсянкин дрожащими руками обыскивал карманы сенцовской куртки. Он что-то нашёл, извлёк на свет и показал в камеру, которую держал сержант Казачук. Через игрек-спутник Сенцов отлично видел, что в кармане условного трупа Овсянкин обнаружил его милицейское удостоверение, которое Константин тоже отдал Звонящей. Бисмарк подбросил убиенному это потрёпанное удостоверение, а Овсянкин повертел его перед камерой Казачука и положил в пакет для вещдоков. Другой рукою криминалист нащупал в промокшем кармане что-то ещё, и тоже вытащил, показывая в камеру. На этот раз Овсянкин обнаружил паспорт. Не какой-нибудь, а его, сенцовский паспорт, который Константин, ещё будучи подростком семнадцати лет, случайно облил напитком "Спрайт".

Федор Федорович перехватил у Овсянкина этот паспорт, приблизил к глазам, потом - протянул Крольчихину, который нервно топтался прямо над условным трупом с таким выражением на лице, из-за которого казалось, что он сейчас укусит локоть. Топчась, следователь не замечал, как по скользкому илу съезжает к воде, и спохватился только тогда, когда его правый ботинок окунулся так, что речная вода промочила ногу насквозь.

- Чёрт бы всё это сожрал! Чёрт! Чёрт! - свирепо зарычал он, высоко подпрыгнув. - Туристы чёртовы!

Увидав, что Федор Федорович протягивает ему сенцовский паспорт, Крольчихин схватил его, полистал, вытаращив глаза, злобно чертыхнулся и затолкал паспорт в другой пакет. Со стороны, как если бы Константин смотрел кино, это могло бы показаться комичным, если бы не было так жутко... Даже для Сенцова, который по-настоящему жив... Всякие там околонаучные фантасты говорят, что душа наблюдает сверху за умершим телом - так и Константин наблюдал сейчас за своим условным трупом, испытывая почти что мистический ужас.