That will never work. История создания Netflix, рассказанная ее основателем - Марк Рэндольф

Мы могли объяснить самые важные аспекты работы в Netflix, поделиться ожиданиями от людей и рассказать, чего они могут ждать от нас. Но на сегодняшнем обеде «культура» могла приобрести другое значение. Потому что я собирался есть с двумя нашими новыми программистами.

Два месяца назад мы обнаружили, что найти программистов оказалось куда большей проблемой, чем мы предполагали. В Кремниевой долине всегда идет интенсивная борьба за них среди сотен компаний, конкурирующих за светлые головы. У меня был некоторый опыт в кадровой борьбе, и со временем я понял ключевой момент: для большинства программистов вопрос не в деньгах. Это было хорошей новостью для Netflix, так как наш столбик жетонов оказался немного меньше, чем у более развитых компаний. Большинство программистов могут выбирать место работы, и их методика принятия решений сводится к двум вопросам:

1) Уважаю ли я людей, с которыми буду работать?

2) Будет ли у меня возможность решать интересные проблемы?

На первый вопрос у нас был ответ: с нами работал Эрик Мейер, признанный гений, которого уважал коллектив. И, если вы спросите меня, ответ на второй вопрос звучал как «да».

Перед запуском я также рассчитывал на другое преимущество в найме сотрудников – расположение. Около девятнадцати тысяч людей в день ездят из Санта-Крус на «холм» в технические компании Кремниевой долины. Примерно восемнадцать тысяч девятьсот девяносто семь из них ненавидят этот процесс. Я предполагал, что найдется много местных инженеров, которым так надоест ездить на работу, что они ухватятся за возможность найти работу поближе к дому. Я был настолько в этом уверен, что запустил объявление о найме в кинотеатре Скоттс-Вэлли.

Но я просчитался. Я рассчитывал, что нам понадобится много фронт-енд разработчиков – людей с навыками создания страниц, предназначенных для интернет-магазина. Но оказалось, что нам нужны были люди для решений бэк-энд проблем – процессов, связанных с обработкой заказов, управлением запасами, аналитикой и финансовыми трансакциями. И если вам нужны программисты для такого рода работы, никакая реклама в кинотеатре Скоттс-Вэлли вам не поможет. Большинство хороших бэк-энд разработчиков живут около Сан-Франциско, и, несмотря на репутацию Эрика (и мои возможности убеждения), практически невозможно уговорить кого-то ездить на работу семьдесят пять миль[47] в один конец.

Однако Эрик нашел решение.

Забудьте о разработчиках в семидесяти пяти милях от вас. Как насчет разработчиков в семи тысячах миль от вас?

Оказывается, в Кремниевой долине есть много индийских программистов, которые ищут работу и очень хотят присоединиться к неоперившемуся стартапу. С помощью Суреша Эрик нашел культурные центры и крикетные поля Кремниевой долины, где можно было нанять талантливых программистов-иммигрантов, таких как Ден и Ишаан, которые сейчас ждали меня. Когда я торопился на обед, то думал о том, как помочь им чувствовать себя более комфортно в их новой жизни, и как я могу убедить их, что работа будет вознаграждена. А еще о том, что я собираюсь заказать в Zanotto, итальянском ресторане на другой стороне улицы.

12.45

Когда я вернулся с обеда, то увидел, что звонила Лоррейн. Я не горел желанием говорить с ней, потому что знал, что будет дальше. Финансовые проблемы. Морган готова пойти в детский сад осенью, и мы планируем отдать ее в заведение при частной школе в Санта-Крус, куда ходит Логан.

«Как мы вообще сможем себе это позволить?» – начинает Лоррейн, когда я наконец связываюсь с ней. На заднем плане я слышу детей и звук, похожий на чаек.

«Ты на пляже?»

«Я с одноклассниками Логана. Я знаю, что Морган очень хочет пойти в Gateway, но я думаю, что мы совершаем большую ошибку».

Она делает паузу, и я слышу грохот волны, сопровождаемый счастливым детским визгом.

«Нам следует продать дом», – говорит она.

Это привычный рефрен. Почти столь же привычный, как и напоминание, что Монтана и моя мечта о жизни почтальона – то, что нас ждет, если с Netflix все пойдет прахом. «Все будет хорошо», – напоминаю я ей. Через стекло я вижу, как Дев и Ишаан вскрывают коробки с новенькими сетевыми шлюзами. Эрик с улыбкой на лице наблюдает за ними.

«Я просто хочу, чтобы ты был реалистом, – говорит она. – Мы можем обойтись без многих вещей. Может быть, нам нужно подумать о том, чтобы еще больше урезать расходы». «Мы здесь далеко продвинулись, – говорю я ей. – На сегодняшний день мы компания, стоящая миллион долларов». Я не говорю ей, что мы компания, которая в перспективе стоит миллион долларов, и не упоминаю, как я озабочен тем, из какого источника приходят деньги. Я просто говорю, что мы можем пообщаться обо всем этом за ужином – как обычно, я приеду.

14.00

«Ты выключил телефон?» – Те входит в мой кабинет. Как всегда, она знает ответ на свой вопрос еще до того, как задала его. «Мы пытаемся заверить пресс-анонс для продвижения Sony, – она делает паузы, сжимая губы в демонстративной гримасе. – Кажется, почти невозможно убедить их принять наш релиз». Sony действительно не удостоила меня вниманием, когда я впервые обратился к ним с предложением о скидке. Но как только они увидели, что мы работаем с Tohiba, то сразу решили, что им тоже это нужно.

Вы все время видите это в бизнесе и спорте: молодой выскочка пробует что-то новое, и когда это срабатывает, лидер индустрии использует прием в собственных целях. Почему? Потому что может.

К тому же их собственная рекламная компания – диск с концертом Джеймса Тейлора[48] – не сдвинула чашу весов. Джеймс Тейлор работал на Sony, так что он не стоил им почти ничего. Но им следовало бы разбираться во вкусах аудитории получше. На дворе 1998 год, прошло двадцать лет со времен альбома «Fire and Rain», и Милашка Джеймс не так уж привлекателен для технарей.

Те положила стопку бумаг на мой стол для совещаний. «Посмотри на этот бардак, – сказала она, тряся головой так активно, что я чувствую запах лака для волос. – Не понимаю, как они вообще что-то делают. У них, кажется, нет никого, кто обладал бы полномочиями принимать решения. Я начинаю думать, что нам надо просто послать их и сделать объявление, не важно, утвердят они релиз или нет».

«Ужасная мысль, – сказал я, выходя из-за стола и склоняясь над страницами. – Я потратил недели, чтобы они комфортно чувствовали себя и могли доверять стартапу. Если мы устроим тут Дикий Запад, то все испортим».

Но она не лжет насчет