Театр любви - Наталья Калинина

Через пять минут я уже стояла в прихожей одетая. Дом был погружен в тишину, если не считать громкого тиканья больших настенных часов. Помню, раньше Стас всегда их останавливал — ему, как и мне, действовали на нервы все механические звуки. Теперь я отношусь к ним спокойно. Что ж, мы все со временем меняемся.

Я бесшумно притворила за собой дверь и очутилась на улице. Пахло ночной фиалкой. Поселок был погружен во мрак, только уличные фонари светили вдалеке. До станции, я знала, было меньше километра. Вдруг я вспомнила, что ночью электрички не ходят.

Я свернула в переулок и через пять минут уже стояла на Минском шоссе. Мне во что бы то ни стало нужно было добраться до Москвы.

Первая же машина — это была черная «волга» — послушно притормозила. Водитель молча кивнул головой на мою просьбу подкинуть до Москвы.

Возле самого дома я вдруг изменила решение. Потому что во всех окнах нашей квартиры горел свет. Я чувствовала, что не в состоянии общаться с кем бы то ни было, а тем более со своим бывшим мужем.

— Вы не могли бы подкинуть меня на Павелецкий вокзал? — спросила я водителя. — Разумеется, за отдельную плату.

— Хорошо. Но вы, наверное, знаете, что первая электричка почти через два часа.

— Да.

— Я мог бы подвезти вас, если это не дальше Барыбина. Я еду за хозяином в Барыбино.

— Мне в Белые Столбы. — У меня не оставалось сил удивляться столь счастливому совпадению. Я откинулась на спинку сиденья и зажмурила глаза. Мне казалось, я или взлечу, или провалюсь в бездну.

В доме было темно. Тропинка от калитки успела зарасти молодой травой. Ну да, последнее время мне было как-то не до поддержания порядка.

В бледном свете начинающегося утра все казалось каким-то ирреальным. Егор спал на тахте, свернувшись тугим калачиком. Он даже не поднял головы, когда я отперла дверь веранды. Он не любил, если его надолго бросали, хоть я и оставляла ему еду на веранде.

Я села на диван возле камина, уставившись незрячими глазами в его темную топку. Мне вдруг так захотелось, чтоб меня оставили в покое. Все. В том числе и Саша. Я устала…

Мой мозг продолжал работать помимо воли. С годами мы умнеем, но по этому поводу не стоит хлопать в ладоши — разум притупляет чувства. По крайней мере, я заметила это за собой.

Итак, похоже, вот-вот сбудется моя наивная детская мечта об идеальной любви. Сказка о прекрасном принце. То, что согласно логике бытия не должно сбыться. «К черту логику!» — услыхала я внутренний голос. Но он был слишком слаб и робок, чтоб я могла прислушаться к нему всерьез. Так или иначе нужно что-то предпринять. И сделать это самой, без чьей бы то ни было подсказки, даже Апухтина. Поставить точку в отношениях с Борисом, для того чтоб начать новую жизнь.

Я вдруг вспомнила, что десять лет назад тоже собиралась начать новую жизнь.

Откуда-то потянуло холодом, и я встала за шалью. Она лежала на верхней полке шкафа. Я дернула за край, и мне на голову что-то свалилось. Это был желтый конверт размером с книгу. В нем оказалась потрепанная тетрадка в серой обложке. Я вертела ее в руках, не решаясь раскрыть, когда услыхала шаги. Я не успела испугаться. Все, что я успела, так это спрятать за спину тетрадку. В следующую секунду на пороге комнаты появился Апухтин.

— Я… Я собиралась позвонить тебе, — сказала я и заставила себя сделать шаг в его сторону, одновременно протягивая правую руку. Он вяло пожал ее и улыбнулся мне вымученно и виновато. Сел на диван, достал пачку с сигаретами.

— Ты пропадала где-то больше суток. Я волновался.

Я не глядя положила тетрадку на небольшой столик возле окна.

— Я была у Стаса. — Я подошла к Апухтину и села рядом. — Собиралась позвонить тебе, но… — Я вдруг поняла, что Апухтин чем-то очень расстроен. — Что случилось? — тихо спросила я, чувствуя, как все внутри превращается в комок льда. — Что-то с… Кириллиным?

— Надеюсь, с ним все в порядке. — Он повернул голову и посмотрел мне в глаза. — Таня, я не собираюсь выпытывать, где ты была, а тем более что делала все это время, но на один или два вопроса тебе все-таки придется ответить. Скажи, пожалуйста, Борис был один, когда ты приехала домой позавчера вечером?

— Да.

— И он никого не ждал?

— Откуда мне знать? Мы теперь абсолютно чужие люди.

— Погоди. Я не о том. Между вами произошла ссора?

— Нет. Мы расстались с Борисом как цивилизованные люди.

— Он требовал, чтоб ты вернула ему машину?

Я чувствовала: если скажу правду о нашем последнем разговоре с Борисом, придется исповедаться Апухтину в том, что случилось в дальнейшем.

— Да. Но я сказала, что не отдам ее. — Мой голос казался чужим. — С какой стати я должна возвращать назад подарки?

— Как говорится, погода была ясная, но ночь стояла темная. — Апухтин усмехнулся: — Похоже, я исчерпал отпущенный мне лимит вопросов.

— Нет, почему же? Спрашивай, где я была потом, что делала и так далее. Ты шагу мне сделать не даешь самостоятельно. Ты следишь за мной каждую секунду. Ты…

Я задохнулась в бессильном гневе и поднялась с дивана.

— Успокойся. И прости. Кажется, я на самом деле перегнул палку. — Он вздохнул: — Увы, ситуация окончательно вышла из-под контроля. К тому же я, как и ты, не верю в совпадения.

— Можешь объяснить внятно, в чем дело?

— Постараюсь. — Он посмотрел на свои часы. — Шесть с половиной часов назад, то есть в ноль часов пятнадцать минут, неизвестный мужчина позвонил из автомата к нам на Петровку и сообщил, что произошло убийство. Он назвал твой адрес и повесил трубку. Мы были на месте преступления через восемнадцать минут. По квартире словно Мамай прошел. Труп уже успел окоченеть. Наш медик констатировал, что смерть наступила примерно за пятнадцать часов до нашего появления.

— Чей труп?

Я почувствовала, как холодеют руки и ноги.

— В кармане брюк мы нашли водительские права на имя Завидова Вадима Ростиславовича, плюс полторы тысячи долларов. По всему полу были разбросаны фотографии порнографического содержания и несколько видеокассет на ту же тему.

— Думаю, вы подозреваете в убийстве Бориса, но он не мог этого сделать.

— По крайней мере, не исключаем его из круга подозреваемых в убийстве. — Апухтин взял меня за обе руки и опять усадил рядом с собой на диван. — Завидова убили длинным ножом, каким обычно пользуются хозяйки для разделки мяса… Его ручка, а также осколки стакана, из которого пили пиво, были сплошь в отпечатках твоих пальцев. — Он перевернул мою правую руку ладонью кверху и стал внимательно разглядывать подушечки моих пальцев. — Дело в том, что я не успел вымыть бокалы, из которых мы с тобой пили вино, помнишь? Но кому в голову придет, что…

— А почему бы и нет? — Я вырвала свои руки и спрятала их в складках платья. — Что, разве я не похожа на убийцу?

— Не говори глупости! Конечно, даже ангела, если постараться, можно довести до такого состояния, что он потеряет контроль над собой. А ты к тому же не ангел. Но я никогда не поверю в то, что Завидова могла убить ты.

— А кто-то очень хочет, чтоб в это поверили. Уж не Борис ли? — вслух рассуждала я.

— Сеулицкий словно испарился. Правда, мы его пока не слишком старательно разыскивали.

— Ну да, ведь убийца уже в ваших руках. Надеюсь, ты захватил с собой наручники?

— А как же! — Апухтин рассмеялся и хлопнул себя по коленям. — Ну и дурака я свалял! Таня, ты не представляешь, какого я свалял дурака!

Я смотрела на него с недоумением и опаской.

— Хочешь посмеяться надо мной? Давай, давай, пока не слышат студенты академии, которым я читаю курс по психологии. Наверное, догадалась, в чем дело?

— Куда уж мне, если я не сообразила придумать себе алиби.

— Вот-вот, Как же мне раньше не пришло в голову, что у тебя стопроцентное алиби?

— Ничего не понимаю. Ты-то откуда знаешь?

— Ты сказала, что была у Стаса. Дело в том, что я видел его, когда садился в машину после того, как проводил тебя до двери.

— Забавно. Я думала, он…

— Ты что-то хотела сказать? Впрочем, я уверен, ты уже этого не скажешь.

— Почему? Стас непредсказуемая личность. Он может несколько часов сидеть на окне в подъезде и читать журнал, а потом вдруг вспомнить, что пришел ко мне.

— Ладно. Предлагаю оперировать, как говорится, голыми фактами. — Апухтин предложил мне сигарету, и я с удовольствием затянулась. — Ты не помнишь, как долго продолжался ваш разговор с Борисом?

— Минут тридцать, не больше. Потом я хлопнула дверью и на лестнице столкнулась со Стасом.

— Уточним еще один голый факт: почему ты хлопнула дверью? Ведь ты сказала пять минут назад, что вы с Борисом расстались, как цивилизованные люди.

— Он требовал, чтоб я пригнала машину.

— Ага. Теперь я начинаю кое-что понимать. Все-таки ты решила швырнуть подарок в лицо дарителю, верно?