Горькая кровь - Рэйчел Кейн

— Кое о чем, — пожала Клэр плечами. — Ты знаешь. Ей одиноко.

— Я знаю это чувство, поверь мне, — он одарил ее взглядом щенка, и она направила в его сторону удар, от которого он увернулся.

— Но она сказала кое-что странное.

— Миранда? Вот тебе раз!

— Она сказала… — должна ли она повторить это? Так или иначе, сказав все вслух Шейну, это станет более… реальным. Но он должен знать. — Она сказала, что Майкл и Ева говорили о переезде.

— Переезде, — повторил он, как если бы не знал такого слова. — Переезде чего?

— Я думаю "из". В другой дом.

— Зачем нам переезжать?

— Не нам, Шейн. Им. Майклу и Еве. Как паре. Переехать.

— Хм, — сказал он, как будто он все еще не понимал, а потом произнес: — Ох, — он выглядел так, будто кто-то пристрелил его собаку, и сел на разобранную кровать, уставившись в свою кружку с кофе. Она была одной из Евиных, черная с фиолетовыми летучими мышами на ней. — Ты имеешь ввиду оставить нас.

Он просто свел всё к острому, причиняющему боль пункту: оставить нас. Потому что так и было на самом деле: не то, что им нужно было пространство, а то, что Майкл и Ева оставят Клэр с Шейном позади, в прошлом.

— Им нужно пространство, так сказала Миранда. Ты знаешь, типа совместное пространство.

— Они не единственные, — сказал Шейн. Он не смотрел вверх. — Черт. Майкл ничего не говорил.

— Так же как и Ева. Так что, может быть, это просто, ну…

— Разговоры? Возможно. Но если они говорят об этом, то это действительно имеет значение, — он втянул в себя воздух и медленно выдохнул. — Я сам об этом думал.

— О переезде Майкла и Евы? — она была единственной, кто не считал это нормальным?

— Нет. О собственном переезде.

Клэр не могла бы быть более ошеломленной, если бы он заявил, что решил превратиться в вампира. Она села слишком резко и просто чудом не выплеснула весь кофе на себя; даже не заметила всплеск, поскольку все ее внимание сосредоточилось на ее парне, а в животе образовался узел, причиняющий боль.

— Что?

— Это просто… — он неопределенно махнул на дверь. — Здесь мы находимся под боком друг у друга. Иногда было бы не плохо просто быть…

— Ты хочешь переехать, — сказала Клэр. — Сам.

— Нет! — Шейн, наконец, испуганно поднял голову. — Я имею ввиду, мы могли бы… найти место…

Время замерло с ними обоими, смотрящими друг на друга, это был разговор, которого Клэр никогда не ожидала, и, конечно, не сидя утром в пижаме с растрепанными волосами. Также Шейн явно не продумал это. Вдруг все это почувствовалось сырым, хрупким и неправильным. И она не знала почему. И-за этого боль в ее животе стала еще сильнее.

— Во всяком случае, — сказал в итоге Шейн тоном "мы собираемся сделать вид, что никогда не говорили об этом". — Просто это дом Майкла. Он должен быть у Майкла и Евы, и ни у кого другого. Я всегда могу… мы можем… — он никак не мог собрать его слова вместе, и она увидела растущий в нем приступ паники, которую чувствовала сама. Мы не готовы к этому, подумала она. Действительно не готовы. Это напомнило ей о том, что сказала ее мать вчера по телефону, так пророчески. Ты уверена, что вы не слишком торопитесь?

Она ненавидела, когда ее мама была права.

— Хорошо, ясно, это сумасшедший разговор в любом случае, — сказал Шейн, нарочито вздыхающим тоном. — Давай не будем говорить об этом. Соревнуйся за свою очередь в душ после Евы.

— Иди ты, — сказала Клэр. Ее губы онемели. Она пила кофе, но просто чтобы что-то делать, а не чтобы попробовать его, казалось, ее мозг переполнен эмоциями. Слишком много вещей происходило слишком быстро, ни одна из них не вовремя. — Я подожду.

— Ладно, — он хотел сказать что-то еще и даже открыл рот, чтобы сделать это, но храбрость подвела его. Он закончил пить, а Клэр уставилась на фиолетовых летучих мышей на его кружке и задалась вопросом, могла ли она как-то перезагрузить утро и вернуться к поцелуям? Поцелуи были такими замечательными.

Но, как указал Шейн, момент упущен и, очевидно, не вернется в ближайшее время.

После нескольких неловких моментов и выпитых чашек кофе, Шейн, наконец, решился:

— Я сделал больше плакатов.

— Хорошо, — сказала Клэр. — Давай их сюда.

Она подумала, что они оба были свободны, чтобы сделать что-нибудь.

Шейн, должно быть, сделал еще около двадцати плакатов, что было излишним для такого города как Морганвилль. Клэр и Ева обе хихикали, глядя на разнообразие рисунков — в основном не лестных — которые выбрал Шейн.

— Нужно отдать это Монике, — сказал он, любуясь своей работой. — Ты не поверишь, но у этой девушки есть собственный альбом на Photobucket (прим. пер.: Photobucket — фото-хостинг в интернете). Даже Кардашьян сказала бы, что это слишком. К счастью для меня, ей нравится выкладывать фото, где она пьяная.

— Разве идея не состоит в том, чтобы ее избрали? — Наконец-то удалось прохрипеть Еве, а затем она разразилась новым неконтролируемым приступом хохота. — Ах, Боже мой, вот этот. Это мой любимый, — она вытянула один плакат и положила его сверху. На нем была Моника с ее фирменным стилем обтягивающе-и-коротко, она позировала стоя, держа руки на бедрах, морща губы в дакфейс. — В этом столько неправильного.

— Это не помешает ей быть выбранной, — сказал Шейн. — Глупых людей постоянно избирают. Это Америка. Мы любим несерьезных. И сумасшедших.

— Я предпочитаю думать о нас лучше, — сказала Клэр, — Но да. Ты прав.

Он предложил лучшие пять, и она нехотя согласилась, а потом они разделили плакаты между собой. Они были тяжелее, чем Клэр представляла себе, и она немного нагнулась от их веса. Шейн, не спрашивая, перераспределил их, взяв остальные, и подмигнул Еве.

— Хочешь пойти?

— Кто-то должен работать здесь, — сказала она. — Я полагаю, моя очередь. Снова.

— Удачи с дневной работой.

— Лентяй!

— И горжусь этим, наемный раб.

Выйдя на тротуар, Шейн жонглировал плотными картонками, пока Клэр не догнала его со своим рюкзаком, покоившимся на плече.

— Ты взяла степлер?

— Взяла, — сказала она. Рассматриваемый степлер был гигантской, старой промышленной вещью, сделанной из тяжелой стали, которой, вероятно, они могли бы залатать автомобиль, если бы таковой был. — Также взяла кое-какие подставки, если нужно будет установить плакат где-нибудь на газоне.

— Как, скажем, на этом? — Шейн с тоской посмотрел на передний двор Стеклянного Дома, и Клэр громко рассмеялась. Она открыла рюкзак и вручила ему упаковку подставок (забавно, но они не предназначались для вывесок). Он вбил подставку в землю и прикрепил плакат к ней; они отступили назад, чтобы полюбоваться эффектом. — Красиво.