АнтиМЕДИНСКИЙ. Псевдоистория Второй Мировой. Новые мифы Кремля - Алексей Исаев

Полагаю, что грандиозный историко-политический сталинский миф о советско-нацистской войне должен быть рассмотрен комиссией в числе самых первых.

Тогда же следует заняться и всеми новейшими потугами поддержать вымыслы сталинского агитпропа — в том числе и книгой «Война» . Исключение в этой книге составляет только «разоблачение разоблачающих» — создателей черного мифа о том, что не было в России героев.

Юрий Нерсесов. Геббельс из секонд-хенда

Я не знаю, читал ли депутат Государственной Думы РФ от «Единой России» Владимир Мединский труды министра пропаганды Германии от Национал-социалистической рабочей партии Йозефа Геббельса. Но, изучив его скорбный труд «Война. Мифы СССР. 1939— 1945», поневоле вспоминаешь колоритные мысли, приписываемые покойному. О том, что «худший враг любой пропаганды — интеллектуализм» и «если вы произнесете достаточно большую ложь и будете ее повторять, то люди в итоге в нее поверят». Впрочем, и сам достопочтенный думак выражается в подобном духе.

«Вы наивно считаете, что факты в истории — главное, — писал Мединский историку, уличившему его во лжи, Алексею Исаеву. — Откройте глаза: на них уже давно никто не обращает внимания! Главное — их трактовка, угол зрения и массовая пропаганда».

На последних страницах книги разоблачение скучных фактов, мешающих полету профессорской мысли, продолжается.

«Факты сами по себе значат не очень много. Скажу еще грубее — в деле исторической мифологии они вообще ничего не значат. Факты существуют только в рамках концепции» (с. 643).

Согласитесь — очень похоже. Йозеф Фридрихович писал куда забористее Владимира Ростиславовича, зато по количеству вранья российская мини-копия ничем не уступает оригиналу, а то и превосходит его! В полном соответствии с заветами Геббельса гражданин Мединский компенсирует свою ложь многократным повторением. Особенно это заметно, когда он пытается сравнивать потери Красной Армии и гитлеровских войск.

Статистика от наперсточника

Советские историки могли без труда замалчивать количество погибших советских солдат и многократно завышать неприятельские потери. Отечественные архивы были закрыты, зарубежные исследования малодоступны, и проверить демонстрируемую читателям цифирь было невозможно. Сейчас источников достаточно, и Мединский даже пытается их использовать, но при этом врет так нагло, что никакому брежневскому замполиту и не снилось!

«Под Смоленском наши безвозвратные потери составили 486 171 человек, а санитарные 273 803 человека. Страшные цифры. Но и у немцев танковые дивизии лишились половины личного состава и машин, общие потери составили около полумиллиона человек. Впервые — уже в первые месяцы войны мы выходим на паритет по потерям» (с. 151).

Профессору и доктору политических наук положено знать, что сравнивать следует подобное с подобным, а не разорванного в клочья снарядом с обладателем простреленной задницы. Смоленское сражение длилось с 10 июля по 10 сентября. Рассмотрим общие потери убитыми согласно наиболее тщательно изучившему урон вермахта в 1939—1944 гг. (сведения по 1945 году даны по выборочной статистике) германскому исследователю Рюдигеру Овермансу. Тем более итоговые данные в его книге «Человеческие жертвы Второй мировой войны в Германии» (5,3 млн) наиболее близки к результатам исследований высоко ценимого Мединским американского военного центра «Джемен менпауэр» (5 100 728), что значительно больше, чем наиболее часто встречающиеся в немецких исследованиях 4,2—4,5 млн.

По данным Оверманса, гитлеровцы за июль — сентябрь 1941 года на всем Восточном фронте потеряли 185 198 человек убитыми. Пленных, согласно справке начальника 2-го отдела Главного управления по делам военнопленных и интернированных А. Бронникова, Красная Армия за весь 1941 год взяла 9147 человек. То есть безвозвратные потери немцев на всем Восточном фронте в 2,6 раза меньше, чем у Красной Армии на одном только Смоленском направлении.

Рекомендую кассе, в которой Мединский получает зарплату, однажды выдать ему 38% от обычной суммы, объяснив, что новый оклад выходит на паритет с прежним. Возможно, после этого профессорские мозги встанут на место, но пока что их обладателя несет все дальше и дальше.

«Восьмого сентября Ельнинский выступ, вдававшийся в нашу оборону, был срезан. Пять немецких дивизий потеряли за неделю боев на одном участке фронта 45 тыс. человек. Теперь прошу минуту внимания. При разгроме Франции и всей ее армии, при разгроме английских экспедиционных сил во Франции, захвате Бельгии, Голландии, Люксембурга германская армия потеряла 45 774 убитыми. То есть столько же, сколько под Ельней в сентябре 1941-го за неделю — за целый год (!) войны в Европе» (с. 151).

Согласно дневнику начальника германского Генерального штаба Франца Гальдера, вермахт за сентябрь 1941 года потерял 34 221 человека убитыми и пропавшими без вести. Гальдер писал свой дневник по горячим следам, имел неполные сведения, и послевоенные исследователи называют несколько большие потери. Оверманс пишет о 51 033 убитых (в плен, как уже говорилось, мы за весь год взяли 9147 немцев). Но это на всем фронте от Мурманска до Севастополя, на всю глубину от Бреста до передовых окопов и за весь сентябрь, а не на пятачке вокруг Ельни с 30 августа по 8 сентября.

Если предположить, что пять немецких дивизий, имеющих по штату 84 295 человек, за неделю лишились 45 тыс. только убитыми и пленными, то с учетом раненых и потерь за предыдущие месяцы их жалкие остатки были бы тут же отведены в тыл. Именно так случилось в феврале 1944 года с ошметками германской группировки, окруженной в Корсунь-Шевченковском котле и потерявшей там убитыми, ранеными и пленными больше половины личного состава. Между тем все дивизии, отступившие из-под Ельни, остались на фронте и через три недели участвовали в наступлении на Москву.

С потерями немцев на западе еще смешнее. Мединский даже не знает, сколько длилось наступление немцев во Франции, Бельгии и Нидерландах, о котором он пишет. На стр. 145 мы читаем, что 14 дней, с 10 по 24 мая 1940 года, а на стр. 151 — две недели превращаются уже в год. Для бездельников, которым лень посмотреть в энциклопедию, сообщаю: наступление, стоившее немцам 45 774 убитых, пленных и пропавших без вести, длилось 45 дней — с 10 мая по 25 июня 1940 года. С 20 июня против Франции действовали также итальянские войска, потерявшие 1247 человек убитыми и пропавшими без вести. Это примерно вдвое меньше, чем потери Германии и ее союзников на Восточном фронте за любые шесть недель первых трех месяцев войны, но никак не на порядок.

На этом депутатское шулерство не прекращается. Чем дальше, тем больше Мединский манипулирует цифрами, демонстрируя ловкость рук, достойную уличного наперсточника.

«Оккупация Норвегии стоила Германии 1317 убитых. Захват Греции — 1484 человека. Польши — 10 572 человека. Только на одном участке Восточного фронта, растянувшегося от Карелии до Черного моря, в течение всего лишь трех недель под Москвой с 6 декабря по 27 декабря 1941 года — немецкая армия потеряла убитыми 120 тыс. человек» (с. 387).

На самом деле за 4,5 месяца боевых действий немцы безвозвратно потеряли в Польше 16 663 человека, а в Норвегии — 3670. В континентальной Греции погибло и пропало без вести действительно 1484 человека, но к ним наш фокусник скромно «забывает» прибавить десантников, горных стрелков, летчиков и моряков, погибших при захвате греческого острова Крит, — с ними получится 5470, а всего по трем странам не 13 373, а 25 803.

На первый взгляд, непонятно — к чему такое мелкое жульничество? Ведь на Восточном фронте погибли и попали в плен многие миллионы солдат Германии, и по сравнению с этой бойней их потери в Полыпе-Греции-Норвегии ничтожны, независимо от мединского усекновения. Но для намеченной подтасовки в конце процитированного абзаца фальсификация необходима. Потому что иначе пропадает красивая фраза о том, что бои 6—27 декабря 1941 года под Москвой стоили немцам в 10 раз больших потерь, чем оккупация Греции, Норвегии и Польши.

Пафосная фраза бессмысленна еще и потому, что 120 тыс. немцев, убитых под Москвой с 6 по 27 декабря 1941 года, тоже вранье. Согласно Овермансу, за октябрь — декабрь 1941 года гитлеровцы на всем Восточном фронте потеряли 117 297 человек убитыми, то есть в среднем по 39 099 в месяц. Поскольку основная часть их погибла под Москвой, среднемесячные потери примерно равны реальному количеству погибших и пропавших без вести за 17 недель боев в Польше, Норвегии и Греции, а не превосходят это количество в десять раз, как лжет Мединский. После чего торжественно достает для ушей читателей заплесневелую лапшу советского главного политуправления о 55 тыс. немцев, погибших в Корсунь-Шевчен-ковской операции 24 января — 17 февраля 1944 года (стр. 417), и чуть более свежие макаронные изделия о 48,3 тыс. финнов, убитых в Зимней войне 1939/40 года (с. 111).