Я великий друид которому 400 лет! Том 2 - Дмитрий Дорничев

Взяв ножницы, начал срезать стебли соломы и, собрав, отнёс вниз, в мастерскую. Там разложил небольшую часть соломы на столе и поставил туда своё «изобретение».

Грубо говоря, деревяшка на ножах с ручкой сверху. Ударив маной по соломе, заставил её рассыпаться на волокна. Причём эти волокна стремительно меняли цвет и форму, проходя биологическую обработку. Схватив одну из них, начал крутить вокруг деревяшки.

Взял ручку и закрутил её. Деревяшка крутилась и накручивала на себя сразу льняную нить, пока на столе не остался лишь мусор, не годившийся для использования. Солома сама цеплялась друг к другу, что облегчало работу.

Мусор я тоже собрал, ибо всё это тоже имеет ценность. Ну и на этом закончил, всё же маны тратится на это дело очень немало. Правда, если делать в более спокойном режиме, то можно тратить маны раз в пять меньше.

А так… У крестьян на обработку льна уходит до полугода, и там целая технология. А у меня магия. Друид я или нет? Так что, получив немалое количество нити, положил в тазик и залил его специальным раствором.

Нить пропитается в нём, станет крепче, ну и окрасится. А завтра доделаю остальной лён и буду ждать новую партию. Корни сохранились и напитались соком стеблей, а также в них уйма маны. И эти корни можно использовать в алхимии. Но не буду. Лучше подожду, когда они дадут новый урожай.

Ладно. Спустившись вниз, приобнял Любаву, которая почти доготовила ужин, и сел за стол. Но этот день и не думал заканчиваться…

— Участковый уполномоченный лейтенант полиции Петров, — представился мужчина на уазике, подъехавший к ферме. — Вы почему на телефон не отвечаете? — ворчал он.

— Нет телефона. Зачем он мне, если здесь связь не ловит? —поинтересовался я у участкового. Ему было лет так двадцать семь, выглядел щупленьким, и форма немного великовата.

— Понятно… — сказал он с видом будто ничего не понял. — На вас поступило заявление! Дебош устроили в Рыбкино! Людей избили!

— Скажите, а скольких избили?

— Девятерых.

— Я один их избил?

— Да, — уверенно ответил тот.

— Вы серьёзно? Вот так один напал на девять человек и избил их? Причём в другой деревне? — я приподнял бровь, а парень немного опешил.

— Ну… Таково было заявление…

— Значит, вы, основываясь на заявлении, которое даже по логике вещей ложное, обвинили меня в дебоше? — нахмурился я.

— Я немного не так выразился. Вас обвиняют в дебоше, — поправился участковый.

И я уточню в Рыбкино и Старой Вишне нет постов полиции, участковых и даже фельдшерских пунктов. Так что они приезжают к нам либо из города, либо более крупных деревень.

— Хорошо, тогда я пишу заявление на нападение группы лиц и покушение на убийство, ибо на меня напали с топором и ножами.

— У вас есть свидетели?

— Нет. А у них?

— Говорят, что полно, — ответил парень.

— Дайте угадаю, среди этих свидетелей лишь плохо говорящие по-русски люди? — хмыкнул я, а участковый поморщился. — Лейтенант. Эти люди украли собаку, я пошёл её спасать. Отдавать пса они отказались и мало того напали на меня. В итоге получили по шее.

— Мне нужно отработать заявление…

— Мне вам написать с десяток заявлений? — хмыкнул я. — И кстати, а что вы не отрабатываете заявления местных?

— Я ничего не получал, — уверенно заявил тот.

— Значит, жители Рыбкино врут? Пожалуй, я передам им, что, оказывается, они не писали никаких заявлений, не звонили и даже не приезжали к вам со своими жалобами.

— Лично я не получал, мне ничего не передавали… Может, майор отработал заявления… — задумался тот.

— Или, может, на беспредел мигрантов целенаправленно закрывают глаза? Передайте, пожалуйста, майору, что, если он не возьмётся выполнять свою работу, все жители Рыбкино, а также Старой Вишни, начнут массово жаловаться. Уверяю, такой поток жалоб уже не удастся проигнорировать. Особенно если их юридически правильно зафиксировать, — заулыбался я, но с последним не уверен, однако оно и не важно. Главное, чтобы лейтенант поверил.

— Передам… И с пострадавшими поговорю… Может, отзовут заявление. Удачного вечера.

Парень поспешил уехать, так и не взяв от меня заявление. Ну что за люди, совсем работать не хотят. Зато… надеюсь, он передаст майору «подарочек». Хотя куда он денется?

Глава 10

Малосибирск.

Отдел полиции.

Утро.

Лейтенант Петров, измученный долгими поездками и разбирательствами, уснул очень поздно, так что на работу приехал разбитый и невыспавшийся.

В небольшом кабинете было тихо и пусто… Молодой участковый сел за рабочее место, которых здесь было два. Одно стояло напротив окна, а второе — напротив этого стола, но в другой части кабинета. Между ними была входная дверь, а вдоль стены — различная мебель, включая картотеку, и виднелся кондиционер. А также большой горшок с высокой диффенбахией. Ну и портрет президента на стене.

Скинув верхнюю одежду на спинку стула, лейтенант принялся за работу. Нужно было проверить почту, обращения граждан и сделать очень много бюрократической работы. Причём как за себя, так и за своего коллегу.

В мгновение ока пролетели два часа, и открылась дверь, а в кабинет ввалился зевающий мужчина с пивным брюшком. Лейтенант же лишь вздыхал, глядя на это, но ничего не мог сказать старшему. Да и боялся его.

— Майор…

— Чё? — спросил тот и, скинув куртку на стоячую вешалку недалеко от двери, кинул взгляд на лейтенанта. — Разобрался с тем «дебоширом»?

— Нет. Он грозится народный бунт поднять… И выяснилось, что это не он напал на девятерых, а они — на него…

— Какой ты тугой, — простонал майор и сел на свой большое кресло, которое заскрипело от натуги. — Очевидно же, что он первый напал. Иначе как он одолел девятерых?

— Но… Он сказал про собаку…

— Какая к чёрту собака⁈ — прикрикнул майор. — Девять на одного. Думаешь, он бы справился, не напади он первый? Так что к чёрту его заявления. Отрабатываем то, что вчера получили, и отдавай в работу.

— Но… Он сказал, что если, вы не возьмётесь выполнять свою работу, все жители Рыбкино, а также и Старой Вишни, начнут массово жаловаться. Мол, такой поток жалоб уже не удастся проигнорировать. Особенно если их юридически правильно зафиксировать, — лейтенант почти дословно повторил слова Ласточкина,