Я великий друид которому 400 лет! Том 2 - Дмитрий Дорничев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кормящую⁈ Да Петя кучу сил вложил в ту ферму! Она можно сказать на нём и поднялась!
От такого заявления я обомлел. Мне мать успела рассказать про Петра. Да, он работал инженером-электриком на ферме. Впрочем, ферма всю родню кормила. Вот только сам Пётр настолько обнаглел, что перестал ходить на работу и что-либо делать. А если что-то и делал, то спустя рукава.
Дошло до того, что, чтобы сделать работу Петра, пришлось вызывать людей из города. А когда с ним по-человечески поговорили и попросили взять себя в руки, он обиделся и мол: «Ах вот как? Тогда я увольняюсь, посмотрим, как долго ваша ферма без меня протянет!».
В итоге ферме стало лишь лучше…
— Лера, как ферма может подняться на электрике? Петя твой, что, землю копал? Скотину пас? Да ни черта твой Петя не делал! Мой Лёша только и ругался на твоего Петю, которого пинать приходилось, чтобы починил то, что чинил в прошлый раз, и оно вновь сломалось, — перебила её баба Аня.
Как я уже говорил, немало народа в деревне работали на ферме.
— Это твой Лёша был лоботрясом! — раздался ответ, а я, махнув рукой, пошёл отсюда. Эти могут весь день ругаться.
Дойдя дома Корнея, нашёл Любаву, и вскоре мы отправились на ферму. Занн была загружена «подарками», так что двигались мы не спеша.
— Уста-а-а-ла. Тяжело работать с людьми, — девушка в кожаной куртке прижалась ко мне и положила подбородок на моё плечо.
— Это да. Но я уже привык.
— Завидую. Я пока ещё теряюсь, когда на меня давит толпа… — она вздыхала, а потом начала рассказывать слухи. Всё же Любава успела пообщаться с деревенскими девчатами.
Половина из компании Константина и Крыса переехала в город, ибо здесь, после всего что они сделали, им жизни больше нет. Да и остальным не сахар. Ещё не изгои, но близки к этому.
Но основные сплетни касались соседних деревень. Там дома скупают и отдают под заселение работников агрохолдинга. Так в Рыбкино в двух домах поселилось аж двадцать человек, и деревенские взвыли. Но это далеко не всё…
— В Рыбкино недавно старика одного убили. А он лишь замечание сделал за то, что мусорят, где попало, так его толпой забили! Теперь дело пытаются замять… — ужасалась Любава. — А ещё они тащат всё, что плохо лежит. А ведь была прелестная деревня, где можно было даже дома не запирать…
— Да уж.
— Вань, можно с ними что-нибудь сделать? Участковый сам боится к ним соваться. Им, мол, «переводчик» нужен, так как они резко забывают русский язык.
— Ну, поехали.
Мы развернулись и поехали в Рыбкино. Оно находилось сравнительно недалеко, так что вскоре мы прибыли к этой деревне.
Она была поменьше нашей, и сравнительно рядом с ней находился рыбразвод. Рыбу, в общем, разводили. Также имелась ферма, которая была выкуплена агрохолдингом. Там вроде корма для животных и рыбы делались.
Деревня же была тихой. Но при этом здесь почищена основная улица. Правда, кажется, что сами деревенские её и почистили, очень уж характерные следы видны от лопат.
Народ же в основном сидел в домах или ходил в гости. Это, можно сказать, основное развлечение зимой в деревне. На озеро рыбу половить не сходить. Озеро теперь частное. На охоту можно сходить, но это на редкого любителя.
— Лошадка! — раздался возглас, и мы увидели мальчика лет десяти и девочку шести лет на санях, которые тащит мальчик.
— Это лосиха, — поправил я детишек. — И почему вы одни гуляете?
— С нами Гаврилозавр! — воскликнул мальчик, а я заозирался. — Ой, а где Гаврила⁈
— Гаврила? Гаври потерялся! — разревелась девочка.
— Давайте его поищем? — предложил я. — И опишите его, какого он роста, как выглядит…
— Так он, — мальчик ладонью показал рост собаки. Невысокая. Но и не шавка. — Шарпей он.
— Понял, давайте поищем.
Мы пошли назад. Мальчик и девочка кричали, зовя Гаврилу, но тот не откликался. Как вдруг…
Обнаружена жизнь соответствующих параметров.
После очередного магического сканирования я обнаружил что-то похожее. Не факт, что это наш Гаврила, но шанс есть.
— Детишки, а кто живёт в той стороне? — указал я на узкую раскопанную дорожу слева.
— Нам нельзя туда! Там хулиганы! — воскликнул мальчик.
— Я посмотрю там, а ты пригляди за ними, — попросил я Любаву и спрыгнул с лосихи.
— Угу, — закивала рыжая, а Занн присела на колени. Так что вскоре детишки начали тискать лосиху, которая потом получит вкусняшки.
Сам я уже шёл по дорожке, пока не пришёл на запах растительного масла. Прям сильно пахло, и пришёл я к двум домам. Там были протоптаны дорожки к калиткам. А вот у соседних домов, калитки были расчищены лопатами.
Дома же… один этаж, старые, с треугольной крышей, а за калиткой… Следы крови на снегу, будто кого-то зарезали. Ну и куда ни глянь пятна жёлтого снега, «подснежники», мангал, старая покосившаяся баня и трое мужиков, склонившихся над собакой, запутавшейся в сети…
У одного из них нож…
— Эй! — крикнул я и прорычал. — Собаку отпустили!
— Ти кто тякой? Вали! — крикнул мне грозно выглядящий мужчина.
— Собаку отпустили сейчас же, — приказал я и двинулся на них. А те набычились и пошли на меня. Третий что-то прокричал, но я не знаю его языка.
А затем из дома выскочили ещё трое мужиков. У одного в руках был топор, у второго — кочерга.
Толпа шустро окружила меня, и вперёд вышел, тот который с ломом.
— Чего надо? Уходи, — потребовал он, говоря с сильным акцентом.
— Собаку отпустите.
— Наш собака! — возразил мужчина с бородой, но без усов. Одеты они все были в потёртую зимнюю одежду, но многие без шапок.
— Не ваша собака. Или отдавайте, или сам заберу.
Мужчина что-то грозно сказал, и в тот же миг на меня сзади напрыгнули, пытаясь взять в захват. Но я локтем разбил нападавшему лицо, да так, что тот рухнул, теряя сознание. А затем, что-то крича, на меня налетела вся толпа!
По телу пробежала мана, и я резко рванул вперёд, отталкивая того, который с кочергой. Железяку я тут же отобрал и пустил
