Мой бухгалтер - Кира Ветрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— К слову, а что ты тут делаешь вообще? — да, я решила игнорировать его вопрос.
— Пришёл к тебе, а парни сказали, что ты тут. — передернул плечами, а потом всё также ненавязчиво сорвал резинку с волос, позволяя хвосту рассыпаться по плечам.
— А зачем ты ко мне пришёл? Я тебе уже говорила, что эти визиты пора прекратить.
Он замолчал пытливо вглядываясь в меня, я стояла и правда ждала ответ на свой вопрос. Зачем он таскается ко мне?
— Если я скажу правду, обещаешь не задавать вопросов?
Меня пробрало любопытство, я кивнула.
— У меня понты со сном, а с тобой я высыпаюсь. — в груди ёкнуло, как я его понимаю. — И уютно у тебя.
Глава 30
Я не могла ему отказать.
Не могла.
Но почему? Потому что это Раф? Или потому что я знаю каково мучиться бессонницей? Но у меня есть Вик, с которым я могу заснуть, легче от одной мысли, что у меня есть возможность выспаться. Для этого просто надо найти брата и уложить рядом с собой спать. А Рафу каково? Просто сводящая с ума бесконечная бессонница. И тут я, каким то чудом помогающая ему заснуть. Я просто не могла ему отказать. Даже если одна мысль, что он будет спать в моей кровати, прижимать меня к своему твёрдому горячему телу, а потом идти к другим, причиняла такую боль, что внутренности скручивались узлом.
Мы прошли в квартиру и я решила всё таки озвучить правила. Чтобы хоть немного обезопасить себя.
Развернулась в дверях в комнату, перегораживая путь и упёрлась грозным взглядом в расслабленного и очень довольного на вид Рафаила. Руки в карманах, глаза полуприкрыты. Он настолько явственно излучал притягательность, что мне пришлось сглотнуть вязкую слюну наполнившую рот, прежде чем продолжить. Яркая картинка того, как я опускаюсь перед ним на колени и расстегиваю ширинку, а он с тем же самодовольством наблюдает за мной полуприкрыв веки, совершенно не желала покидать мою голову. До того жаркая и яркая вышла фантазия, что меня обдало жаром, будто я сунулась в парную или резко опустилась в почку с горячей водой. Сознание словно раздвоилось на Вику-нимфоманку голодную и жадную, и Вику — разумную, прекрасно отдающую себе отчёт, что Раф причинит мне такую боль, что я до конца своих дней буду жалеть о том на что решилась под влиянием гормонов.
Тряхнула головой и заставила себя сосредоточиться:
— Я предлагаю придерживаться следующих правил — чтобы не осложнять и без того странную ситуацию. Мы просто спим в одной кровати. Никаких намёков и поползновений не должно быть, никаких поцелуев и руки не распускать. — насквозь порочная ухмылка раздвинула его чувственные губы и я чуть не застонала, от мгновенной реакции организма на эту неприкрытую сексуальность.
Да о чем я думаю? Какой просто спать? Стоит мне расслабиться и отпустить контроль, я сама на него залезу.
— Чур за член и себя во сне я не отвечаю, мышка. — низкий хрипловатый голос с мягким оттягом произносящий откровенную на грани пошлости правду, заставляет сжать бёдра, чтобы хоть немного успокоить взбесившийся организм ещё толком не отошедший от поцелуя.
И он это замечает, быстрый взгляд на мои бёдра и его язык скользящий по пересохшим губам, взгляд мгновенно растерявший всю расслабленность с голодной хищностью впивается сначала в мои бёдра, а потом в лицо.
— Видишь ли, Викуля, я точно не могу обещать тебе, что не будет намёков и тем более прикосновений. Могу пообещать только, что не сделаю ничего, что тебе не понравится. — он шагнул ко мне, я резко отшатнулась и прижалась спиной к стене, он словно и не заметил моих манёвров плавно загнал меня в ловушку своих рук и последние слова проговорил почти шёпотом мне на ушко, обдавая сверхчувствительную кожу шеи горячим воздухом.
— Тогда тебе лучше уйти. — с нескрываемой дрожью в голосе ответила я, стараясь отстраниться как можно дальше от него, или хотя бы отклонить голову.
— Нет. Ты прекрасно понимаешь, что я не уйду. И ты знаешь, что тоже этого хочешь. — длинные сильные пальцы едва касаясь проводят в миллиметре от моей груди, заставляя судорожно вздохнуть и словно специально колыхнуть грудь до желанного прикосновения. — Хочешь. — пальцы тут же принимают приглашение, безошибочно находя и обхватывая тугую горошину соска. — Так к чему ходить кругами? — вторя словам его пальцы нежно подкручивают сосок, я не успеваю сдержать громкий стон и он ловит его своими губами едва ощутимо касаясь, смешивая наше сбившееся дыхание.
— Это не правильно. — чуть не хнычу я, изо всех сил стараясь пробудить сознание и заставить себя отказать и себе и ему.
— Кто сказал? — выдыхает он и чуть подаётся вперёд толкая горячий влажный язык между моих губ.
Его пальцы пощипывают и выкручивают чувствительные горошинки по очереди, кофта за которой я пряталась расстегнута и остаётся последний оплот моей защиты — спортивный лиф. Но даже сквозь плотную ткань спортивной одежды, твёрдые словно камень горошины торчат как яркое свидетельство моего возбуждения.
Вторая его ладонь накрывает лобок. И одновременно губы перестают дразнить меня и нападают в полноценном поцелуе. Я ногтями вцепляюсь в его запястье, сама не понимая чего хочу больше, плотнее прижать его ладонь, заставить сдавить жаждущие складочки хотя бы сквозь ткань леггинсов или оттолкнуть, и не совершать ошибку. Не связываться с Рафаилом.
Он решает сам, с силой сдвигает пальцы глубже, надавливая на клитор и вырывая ещё один стон. Обжигающие губы оставляют рот, позволяя мои стонам разорвать тишину квартиры. Его губы скользят по шее, плечу и обратно, покрывая открытые участки тела поцелуями, словно клеймя и оставляя ожоги.
Резкий рывок и моя грудь открыта, а топ задран наверх. Выдох облегчения от освобождения от давящей некомфортной тряпки совпадает с почти болезненным укусом жаркого рта. Он втягивает мой сосок в рот с жадным причмокиванием мнёт в одном ему понятном безошибочном ритме вторую грудь и поглаживает постепенно, усиливая давление, сладко тянущую промежность.
И я сдалась.
Вцепившись ему в волосы притянула его голову к к своей груди.
А он словно только этого и ждал. Так быстро подхватывая меня под бёдра и безошибочно, в слепую утаскивает на кровать.
Я не успеваю прийти в себя, окунаясь в ворох уютного пледа и подушек, как он уже рваными сильными движениями срывает с меня штаны вместе с бельём и кроссовками.
И тут же, словно прекрасно
