Мой бухгалтер - Кира Ветрова

Пустой зал, её одинокая фигурка застывшая почти под потолком на лентах в какой-то немыслимой позе с вывернутыми в охрененном шпагате ногами. Она изворачивается так плавно и изящно и меняет позу, теперь вися вниз головой. Обтягивающий костюм не скрывает ничего. Ни плавной линии пышных бёдер, ни сочной задницы, ни полоски поблескивающей в полутьме кожи между этими развратными штанами и коротким топом.

Она снова выворачивается в этих лентах и оказывается висящей вниз головой, но уже лицом ко мне, ноги сложены в замок и запутаны в лентах, её глаза закрыты, она плавно опускает руки, и они повисают ещё сильнее стягивая узкий топ вниз. Манящая грудь тяжёлыми полушариями выглядывает из декольте, норовя окончательно вырваться на свободу кажется при малейшем движении. И я внезапно так хочу чтобы это произошло, но тут парни и я им глотки вырву, если они расскажут, что видели её такой. Мотаю головой, чтобы свалили.

На ровной мерцающей коже, много шрамов. Глубоких, выделяющихся даже сейчас. На покатых плечах узкие порезы, словно кто-то раз шесть провёл по ним узким острым лезвием. На спине я успел разглядеть несколько глубоких зарубцевавшихся шрама, будто кто-то бил ножом с верху вниз с такой яростью выдирая нож из её плоти, что вырывал лезвие вместе с мясом. На руках, кроме того, что я уже видел, на запястье. Тонкие порезы на предплечьях перемежаются, широкими, уродливыми кляксами. На правой ключице, на животе, на рёбрах. Она вся исполосована. При том шрамы довольно старые, на вскидку лет десять им точно есть. Со мной она где-то около того, и я такого дерьма не допускал, значит ещё раньше.

Я не могу увидеть её ноги сейчас, но скорее всего там картина не лучше.

Жажда убивать захлестнула быстро, пробуждая знакомую ярость. В отличие от Фина бешенство оставляет мою голову кристально чистой. Я смотрел на свою мышку и представлял, что она пережила. Какой уёбок мог сотворить такое с кем то подобным ей? С кем то таким добрым и светлым. Невинным. Даже в этой ёбаной куче дерьма умудряющемся оставаться совершенно невинной.

— Ох… — её испуганный взгляд сталкивается с моим.

Моя мышка сегодня не только без своей обычной брони из ткани, но и без очков.

Яркие голубые глаза с неподдельным ужасом смотрят на меня, а я не понимаю, что сказать или сделать, чтобы успокоить.

Она в два кувырка разматывается из этих лент и ступает вниз.

Такая маленькая, хрупкая и удивительно сочная.

Она метнулась в сторону одиноко лежащей на полу сумки. Её упругая задница маняще колыхалась от каждого движения. У меня в штанах мгновенно образовался такой стояк, что пришлось зубы стиснуть от боли в уздечке.

Теперь я бы точно не сказал, что с ней мне достаточно лишь пожрать и поспать. Нет, я определённо хочу свою горячую мышку. Сжать сладкую задницу, а потом шлёпнуть от души, что скрывала от меня всё это богатство по нелепыми бабкиными шмотками. А эти сиськи… Которые она сейчас усиленно прячет в мешок на замке. Боже как она может?

Слюни скопились во рту, когда я представил как сначала зароюсь лицом между ними, а потом оближу каждую так чтобы сосок собрался в тугую горошину и влажно блестел.

— Какого…? Ты… я… Это уж слишком! — она подскочила ко мне от ярости даже не с первого раза нахлобучив на аккуратный носик эти ужасные очки.

— Кто это сделал?

Она побледнела и сделала шаг назад, я подался ближе опасаясь, что она упадёт.

Глава 29

Он стоит передо мной и с невозмутимым видом спрашивает кто это со мной сделал.

Серьёзно? Да я даже в самых кошмарных снах не представляла, что он увидит это. Увидит этот уродливый кошмар.

Когда я фантазировала о нашем сексе, я всегда представляла, что мы делаем это в темноте, и я конечно в плотном сексуальном боди, а лучше в корсете, чтобы он не смог ощутить самые глубокие шрамы пальцами. Я даже мысли не допускала, что он может увидеть.

А он пришёл и снова сделал это. Снова забрал у меня место где я чувствовала себя в безопасности. Сначала он сделал этот у мамы дома, потом у меня, а теперь и здесь. Я даже и подумать не могла что он придёт сюда. Это было фактически единственное место где я настолько оголяюсь.

Позволяю себе эту фантазию, что я как все и у меня нет этих уродливых, вызывающих отвращение и жалость отметин по всему телу. Позволяю себе расслабиться и наслаждаться жизнью. Или хотя бы гармонией и ощущением свободного парения.

У меня хорошая растяжка и не смотря на свою полноту, я стараюсь держать себя в форме. Ага, в форме всё же отличающейся от идеальной формы шара.

Но дело не в этом. Если бы я была только толстая с этим бы можно было что-то делать или не делать по выбору, но эти шрамы, не убрать, не свести. И когда я попыталась смириться с их существованием в прошлый раз. Секс видео с моим участием посмотрели все мои сокурсники. И ещё большое количество незнакомых мне людей. В общей сложности число просмотров перевалило за триста тысяч, прежде чем Даша с каким-то своим другом смогли его снести отовсюду. И то всегда остаётся шанс, что оно где то на просторах интернета радует кого-то, кому мои уродства самый главный фетиш.

— Это тебя не касается! Зачем ты вообще сюда пришёл? — осеклась я, сообразив что впервые за столько лет вслух обратилась к нему на ты. Кажется по его лицу скользнуло что то похожее на удовольствие.

Он полуприкрыл глаза и навис надо мной, захватывая все пространство вокруг. Подавляя собой, заставляя ощущать себя маленькой и никчёмной.

Я постаралась оттянуть рукава толстовки ниже, неосознанно пытаясь закутаться в одежду, скрыть тело. Я просто не могу пока смириться с мыслью, что он их видел.

— Меня касается всё, что я решу. Ты сама скажешь мне кто это сделал? — глубокий бархатный баритон, негромко роняя слова в пространство, заставил волну мурашек пробежать от кончиков пальцев до макушки.

— Я повторюсь, тебя это не касается. Эта история давно в прошлом. — стягивая потуже кофту на груди, стесняясь ставших внезапно торчком сосков, отозвалась я, облизав пересохшие губы.

Чёрные зрачки вспыхнули сосредоточившись на моих губах, невольно отпрянула назад, разрывая этот мучительный контакт, хотя бы пространством.

Но ненадолго.

Резкий рывок и Раф притягивает меня вплотную к себе, сжимаясь бёдрами