Восхождение Мрака - Тальяна Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ничего опровергать Арай не собирался, но уловил самое важное – к нему здесь отнеслись как редчайшему экземпляру, а не как к главному злодею. Значит, будут готовы слушать и услышать:
– Я пришел просить Медовую Пустошь о помощи. Могу я встретиться с вашим главой и поговорить с ним… – он запнулся, покосившись на женщину постарше, и исправился: – Или с ней. Это важно. Свет окажется под угрозой, если вы не выступите на стороне законного императора. Готов честно рассказать, как все было на самом деле, и понести наказание за свое преступление. Только примите верное решение. Похоже, власть вам не нужна, тогда не отдайте ее тем, кто будет беспощадно истреблять жителей.
Предположение об отсутствии амбиций он сделал наугад, но подтверждением служила вся обстановка: затворники тут живут по своим правилам, им будто вовсе безразлично, что происходит за их стенами, лишь бы неведомый Брахос от зависти стал еще сильнее. Взгляд Арая блуждал по крышам зданий, по аккуратным грядкам, пока не споткнулся о медовую бабочку, которая уже пристраивалась к руке одного из учеников. Быстро обернулся и понял – он немного разорвал защиту, когда проходил через нее, и зубастые насекомые уже отыскали лазейку. Вскинул руки, чтобы исправить ситуацию, но старик остановил:
– Не нужно, Арай, моим неумехам не помешает тренировка. Силадка, беги, залатай щель, – он мягко подтолкнул вперед молодую ученицу. – Если получится как в прошлый раз, сама будешь всех бабочек сачком отлавливать!
Девушка отошла, сосредоточенно поджала губы и вскинула руки. Арай уже видел, что она слишком спешит с прочерчиванием знака. Но, возможно, в этом тоже есть смысл: если сама поймет свою ошибку, то запомнит процесс навсегда. Старик только после этого решил ему ответить, указав взглядом на самую высокую башню поселения:
– Глава уже пару тысяч лет никого не принимает. И точно не станет делать исключение ради такой мелочи.
– Мелочи? – в голосе Арая почти звякнуло непривычное изумление.
– Конечно. – Учитель протянул руку открытой ладонью вверх, выпятил пальцы, и одна из крупных бабочек приземлилась к нему на ладонь. Но кусать не стала – поползла к кончику указательного пальца, чтобы занять место повыше. Возможно, местным эти зубастые твари не страшны, или только высший кейсар с такой легкостью может приручить безмозглое насекомое. Старик с удовольствием рассматривал медовые крылья, рассуждая вслух: – Мы стараемся не вмешиваться в дела людей, не видим в этом смысла. Человек – он ведь как эта бабочка. Сначала истребляет все чужое, а когда чужого не остается – бросается на такого же, как он, человека. Мы продлеваем свою жизнь, чтобы становиться сильнее и безмятежнее. И если вдруг люди сгрызут друг друга, наша сила и безмятежность поможет восстановить то, что осталось. Этот мир прекрасен сам по себе, и нет большой разницы, кто там у вас сейчас называется императором. Вмешаемся, если только мировой баланс нарушится слишком сильно.
Арай старался говорить монотонным голосом, хотя едва боролся с раздражением:
– Будет вам нарушение. Когда настоятели из Сэрса захватят власть, это ощутят все. Я знаю – я вырос там.
– Если окажешься прав, тогда мы и выступим против них. Ты хоть представляешь размеры трагедии, если Медовая Пустошь столкнется с Сэрсом? Выжженная земля и ни одной живой души на расстоянии двадцати дней пути. Не маши крыльями, бабочка, если не хочешь поднять еще более сильный ветер.
Последнее было адресовано гостю, а не любопытному насекомому на кончике пальца старика. Но Арай проигнорировал совет, ведь не зря проделал такой сложный путь:
– А поможете, если они пойдут на столицу? Этого будет достаточно, чтобы их намерения стали очевидны?
– Арай. – Старик мягко улыбнулся, словно говорил с несмышленым ребенком. – Сейчас все воюют со всеми, а мы не выбираем сторону. Твоя сторона ничем не лучше многих других. Но в Сэрсе очень сильные заклинатели – ты был там, ты знаешь. А у нас тридцать семь кейсаров пятого круга.
– Сколько?… – в голос Арая просочился хрип. Очевидно, светские сплетники сильно преуменьшали количество высших заклинателей в мире. Один кейсар четвертого круга уже смог противостоять двум армиям, а на что способны тридцать семь пятого?
– Вот именно, – учитель оценил его удивление. – Но большинство из них уже не выходят из медитаций. Зачем? Ради этой пустой суеты? Надеюсь, размеры катастрофы тебе стали понятнее. Наша сила – это не то, что можно использовать в политической игре.
И это был единственный ответ, которого Арай добился. Он пытался завести разговор заново, но получал только добродушные приглашения отведать их грибной похлебки перед долгим путешествием. Суп на самом деле оказался неплохим, но вкус его был испорчен горечью поражения. Сэрс может остановить только сила, равная Сэрсу. А Медовая Пустошь вмешается уже после того, как падет Винсент Шестьдесят Четвертый. Быть может, Араю стоило бы утешиться хотя бы этим? Но пока он пытался унять всплески эмоций и не слишком сильно ругаться про себя. Безмятежные идиоты! Они погрязли в своем сказочном беззаботном мире. Самое грозное оружие ни в какую не хочет быть оружием чьим-то… И это было как-то неожиданно правильно – Арай одобрил бы, не иди их решение вразрез с его целью. Быть может, если он проживет тысячи лет, тоже придет к ним, чтобы погрузиться в ту же бесконечную иллюзию.
Пока он ел, в большой столовый зал заглянули еще несколько учителей – точно таких же добродушных стариков. И ответ ордена оказался на самом деле общим. Тогда Араю в голову пришла новая идея:
– А может, мне на самом деле поступить к вам в ученики? Получу пятый круг, тогда попробую решить задачу сам.
Но первый учитель покачал головой:
– Не получится. Мы мало что знаем о пути бесчувствия, даже помочь не сумеем. Скорее помешаем. Возможно, тебе легче это будет сделать самому.
– Как же? – уточнил Арай без особого интереса.
– Бесчувствием, конечно, – рассмеялся пожилой мужчина, что сел подальше, поскольку для него места за столом не оставалось. – Ты в этом разбираешься лучше всех нас. Я вижу твою силу – и отдаю дань уважения наставникам из Сэрса. И мне кажется, что пятый круг тебе тоже дастся проще, чем остальным. Но как – это только к ним или к самому себе. Предполагаю, в конце этого пути остается только разбить остатки своего сердца, если от него хоть что-то осталось.
С этим как раз в последнее время были проблемы. Ви заставила его чувствовать –
