Кот и Лиса (СИ) - Пожидаева Ольга

Второй раунд чудом оставил в дураках Мишу. Скорее всего, потому что он все время глазел на Алису, толком не следил за ходом игры. Он тоже избавился от носков. За ним пришла очередь Ви. Она виртуозно стащила лифчик, не снимая майку.

— Повезло, что тепло, — хохотнула брюнетка, поерзав, за что отхватила шлепок по бедру от Глеба.

— Не отвлекай меня, — протянул он, чмокнув подругу в плечо.

— Тебе пора продуть, — понадеялась Ви.

На это он лишь хмыкнул, взял карты. Не сбылось. Алиса опять осталась с веером карт в конце игры. Она так и сидела, не зная, что делать. Лифчика на ней не было, поэтому фокус, что показала Ви, отпадал сам собою. Миронова взглянула на Мишу. Он смотрел, чуть приподняв бровь, готовый к ее трусливому отступлению от правил. Покосилась на Глеба и Ви. Эти двое улыбались, тоже, видимо, не верили, что она сможет достойно принять поражение.

— Ох, фиг с вами.

Алиса бросила карты на стол, схватила стакан, выпила залпом половину для храбрости. Зажмурилась, чувствуя, как моментально закружилась голова. Пока смелость плескалась в ней вперемешку с опьянением, расстегнула пуговицу, дернула молнию и стянула вниз по ногам джинсы.

— Уф, — выдохнул Мишка.

Глеб и Ви разразились овациями.

— Круто, Алис. Молодец, — подбадривала ее Ви.

А Глеб просто пожирал глазами стройные ноги, которых так давно не касался. Он отвел взгляд, но все же украдкой заценил трусики из голубого кружева и даже заметил, что полупрозрачный ажур прикрывал гладкую зону бикини. Он едва сдержал вздох вожделения, но вовремя проглотил его, помня, что в комнате есть еще кто-то, кроме них. Геллера слегка отрезвила мысль, что тут присутствовал Мишка, который в данный момент считался парнем Алисы. Ну и присутствие Ви тоже не прибавляло эротизма. Хотя она вполне могла согласиться на тройничок. Только вот Алиса никогда бы не пошла на это. Он отвел глаза, стараясь не мечтать оставить ее в дураках еще раз, чтобы посмотреть, хватит ли у нее смелости расстаться с тонкой кофточкой, под которой (он уже давно разглядел) не было белья.

А Алиса, словно поймала кураж. Избавившись от штанов, она как будто сбросила оковы. Смеялась, шутила, все время подтрунивала над Мишкой, который постоянно ерзал и спрашивал, не холодно ли. За свою несобранность он и поплатился… майкой. Собирался из солидарности снять джинсы, но в последний момент передумал.

— Эх, Михалыч, а чего кубики заплыли? — не спустил ему Глеб.

— Мамка пирогами откормила, — пожаловался и оправдался Симонов.

— Мама и пироги — это святое, — философски изрекла Ви.

— Поддерживаю, — подмигнула ей Алиса.

Геллер насупился, протянул колоду Мишке. Он сдал снова. И в этот раз они снова оставили проигравшей Алису. Глеб едва ли не потирал руки. Ви посмеивалась. Миша кусал губы. Но Миронова в это раз не раздумывала ни минуты. Лишь вздохнула обреченно для порядка, взялась за край кофточки, одним сексуально соблазнительным движением сняла, оставшись в одних трусиках. Глеб аж крякнул.

— Алииииис, — протянула Ви, прикрывая глаза ладонью, но подсматривая сквозь пальцы, — Ну ты даешь. Вот это сиськи. Признаться, я сама тебя немного хочу.

— Да уж, — не к селу, не к городу поддакнул Глеб, — Неожиданно.

Но Алисе было плевать на них. Она смотрела на Мишу, который изо всех сил старался вернуть на место челюсть, которая отвисла и никак не хотела вставать обратно. Он так и сидел с открытым ртом, пялясь на свою девушку.

А Алиса, как ни в чем ни бывало, собрала карты, перемешала, раздала новую партию. В этот раз почти не разговаривали. Лишь Ви иногда пыталась пошутить, но Алиса не улавливала юмора, а парни даже не пыталась сделать вид, что слышать хоть что-то. Оба они глазели на Алисину грудь. То ли по закону всемирной справедливости, то ли из-за полной несобранности, дураком остался Геллер. Но ему даже не дали шанса раздеться. Он пытался. Даже ссадил с колен подругу и потянулся к носкам, но в этот момент Ви достала вайпер. Глеб тут же забыл об игре.

— Даже не думай дуть эту дрянь в квартире.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Хм, — она скорчила гримасу, — Не больно и хотелось. Я на балкон.

— Меня возьми, — крикнул ей в спину Мишаня.

— Ты куришь? — удивилась Алиса.

— Бывает. Балуюсь.

— Пар ему выпустить надо, — хохотнул Глеб, — Давай-давай.

Он хлопнул друга по спине.

— А я пойду еще креветок заброшу, раз уж перекур, — объявила Алиса.

Мишка почти дошел до балкона, но в последний момент развернулся, вытащил из шкафа рубашку, накинул на плечи Алисе. Она открыла рот, но он не дал сказать.

— Ради бога, прикройся. Или я за себя не отвечаю.

Она улыбнулась, кивнула. Миша взглянул на Глеба сурово, почти сердито, дабы тот не вздумал возникать по части правил и всего такого. Геллер понял его прекрасно, развернулся и снова пошел отлить. Мишка, наконец, дошел до балкона. Алиса передернула плечами, чуть ежась от прохлады рубашки, отправилась на кухню. Она сполоснула кастрюлю, налила воды, поставила на плиту, чтобы вскипела. Вздрогнула, понимая, что находится в кухне не одна. Не успела и рот открыть, а Глеб подошел к ней почти вплотную.

— Опять твои хитрости, Лисичка? — выдохнул он ей в ухо.

— Что? — Алиса вздрогнула. Волна тепла и табун мурашек пробежали по спине из-за близости Глеба и его горячего хмельного дыхания.

— Никак не успокоишься? — продолжал он.

— Не понимаю, о чем ты.

Она попыталась отстраниться, но он даже не думал отступать, так и нависал сверху косой Пизанской башней. Пришлось вжаться в плиту и гипнотизировать взглядом воду, чтобы быстрее закипела

— Я оценил твой стриптиз-цирк, Лисичка. Ты молодец. Опять меня уделала.

И тут до Алисы дошло.

— Глеб, ты головой поехал?

— Скорее другими местами. Ты же этого хотела, да? Все дразнишься?

Она нервно засмеялась. Лучшим оружием против его непрошибаемой самовлюбленности ей показалась правда.

— Сдурел, Геллер? Это шоу не в твою честь. Я Мишку хотела потравить.

— Ах, да, Мишку. Конечно. Можно подумать ты с ним трахаешься от великой любви, а не чтобы меня позлить, — Глеба понесло, — Как будто он твои сиськи до этого не видел, ага.

Алиса хотела сказать, что не видел, но вовремя осеклась. Она прикрыла глаза, сжала губы, чтобы не начать говорить, лишь тихо прошептала:

— Ты пьян, Глеб.

— Так точно. И я охренеть, как хочу тебя.

Геллер схватил ее за плечи, повернул к себе лицом. Алиса не успела потребовать, чтобы он убрал руки, потому что Глеб сам одернул их, словно обжегшись об Мишкину рубашку. Он продолжал прижимать Алису к плите, склонил голову, бормоча пьяно ей в шею:

— Неужели ты с ним до сих пор не спала? Третий месяц за ручку ходите? Круто, Лиска. Мишаня скоро импотентом станет. Ты этого хочешь?

На этом ее терпение кончилось. Алиса схватила Глеба за волосы, дернула, чтобы он запрокинул голову, перестал касаться ее кожи губами, смотрел ей в глаза.

— Я хочу всего лишь мужчину, Глеб. Который меня уважает. Который меня ценит. Который всегда мне рад. Я хочу отношений, серьезных. Хочу свадьбу, детей, семью, сдохнуть в один гребаный день. И я хочу, чтобы мой мужчина хотел этого вместе со мной. Сейчас. Чтобы он хотел только меня. Твой великий разум, наверно, никогда не снизойдет до такого плинтуса. Но я хочу именно этого. И, слава богу, кажется, нас убогих не так мало.

Глеб не пытался вырваться, просто слушал ее, как-то неестественно выгнув шею. Алиса видела, что его глаза посылают друг друга нафиг и полагала, что из всего сказанного он мало что понял. Так и вышло.

— Стало быть, ты Мишке не дашь до свадьбы?

— Мудак.

Алиса выпустила его волосы, оттолкнула.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Правда, Лис, откуда такое лицемерное целомудрие? Ты же любишь секс. Нахера постишься?

— Переспала с одним придурком на второй день знакомства, — ответила она, засыпав остатки креветок в кипяток, — Предпочитаю теперь не спешить.

— Ну-ну, — присвистнул Геллер.

Когда Алиса повернула голову, его уже не было на кухне. Она умылась холодной водой, чтобы немного остыть и успокоиться. Дождалась, когда креветки сварятся, вывалила на тарелку, надела на лицо невозмутимое выражение, пошла в комнату. Но Глеба там не было. Равно, как и Ви. Только Мишка сидел в кресле, рассеянно тасуя колоду карт.