Спроси у ветра (СИ) - Эль Беннет

Олив лежала на полу в гардеробной, обнимая Фредрика. Они оба тяжело и громко дышали. Никогда раньше она не испытывала такого всепоглощающего чувства, когда сносит голову. Словосочетание «крышесносный секс» сейчас заиграло для нее яркими красками.

Фредрик поднял голову, его глаза сияли. Он положил свою руку на шею Олив и стал поглаживать. Она не удержалась, повернула свою голову к его рука и лизнула кончик его большого пальца. Фредрик припал к ее губам, но на этот раз поцелуй был нежным и очень чувственным. Сердце Олив защемило от переполнявших ее эмоций. На каком-то уровне она поняла, что переживает и чувства Фредрика. Их эмоции сплелись в энергетический клубок, который она пока не могла развязать. Ей и не хотелось. Такое чувство единства приводило к Нирване.

— Семьсот лет ожидания того стоили, — нежно гладя ее щеку сказал Фредрик.

Он смотрел на Олив и чувствовал, как его сердце также переполняет эмоциями. Важные слова крутились на его языке, но Фредрик сдержался. Он и так потерял контроль и взял Олив в первый раз на полу гардеробной комнаты. Рассказать о своих чувствах он решил позже в более благоприятной обстановке.

Она погладила его по волосам и шее и почувствовала, как огонь страсти разгорается с новой силой.

— Хочу тебя снова, — прошептала она целуя его, Фредрик с готовностью ответил на поцелуй.

Но тут раздался стук в двери гардеробной.

— Эй, любовнички. Мы тут собираемся пиццу заказывать, вы присоединитесь к нам? — это был голос Каролины. Только она могла выкинуть нечто подобное. Спасибо, что не застала их с расспросами во время того, как Олив с Фредриком занимались любовью.

— Так вам заказывать пиццу, а то потом Олив опять будет ныть, что мы ее не спасли, не накормили и тэдэ.

Фредрик недоуменно посмотрел на Олив, а потом они тихо рассмеялись. У двери все еще сопела Каролина.

— Кэр, нам две веганские пиццы, — прокричала Олив.

— Большие, — добавил Фредрик, — пожалуйста.

— Замётано. Выползайте из свое норы и спускайтесь в гостиную.

Фредрик с Олив еще немного полежали обнявшись. Реальность постепенно стала просачиваться в их кокон. Твёрдая поверхность пола стала уже не такой комфортной. Фредрик закряхтел и нехотя опустив Олив стал подниматься.

Став на колени он посмотрел на Олив, которая все еще лежала с разведенными ногами и выглядела хорошо оттраханной. Он не удержался и погладил ее опухшую после хорошего секса киску. Его сперма стала стекать из ее дырочки. Фредрик размазал сперму между ног Олив.

— Хочу, чтобы в тебе всегда была моя сперма. — прошептал он все еще гладя ее между ног.

Олив застонала.

— Если ты продолжишь в таком же духе, мы не вылезем из этого шкафа еще очень долго, — прошептала она тяжело дыша.

Фредрик огляделся вокруг. Да, это была не та обстановка, в которой он хотел насладиться Олив в первый раз. Она была его женщиной, его близнецовым пламенем его королевой, и она достойна всего самого лучшего. Потому Фредрик засунул свой все еще твердый член в джинсы, встал на ноги и помог подняться Олив.

— Есть и свои плюсы от секса в гардеробной, — проговорила она избавляясь от ошметков платья, которое разорвал на ней Фредрик, — жаль, оно было миленьким.

Фредрик ухмыльнулся.

— В следующий раз будешь знать как дразнить взрослого мужчину. И тебе лучше поскорее одеться, иначе я опять трахну тебя, — поправляя свой член проговорил на улыбке Фредрик.

Олив усмехнулась.

— Обещания, обещания…

В этот раз она надела серые свободны спортивные штаны с завышенной талией и бледно-розовый широкий топ поверх спортивного лифчика на тонких бретельках.

Когда Олив натягивала на себя одежду, она ощущала, как ткань царапает еще разгоряченную кожу. Она никак не могла успокоиться после того, как испытала такое сильное удовольствие. Натягивая майку она стояла к Фредрику спиной. Он подошел к ней и обнял сзади.

— Я чувствую тоже самое, Оливка. Меня переполняют эмоции и хочется прикасаться к тебе постоянно, — проговорил Фредрик и в доказательство своих слов уперся в ее зад своей эрекцией.

— Почему так происходит, Фредрик? Я как будто чувствую тебя, твои мысли… — она так и стояла к Фредрику спиной, пока он обнимал ее. Олив откинула свое голову ему на грудь. Фредрик наклонился к ее уху и начал шептать. В этом не было нужды, ведь они и так были одни комнате, но ему хотелось уединения, сакральности.

— Такое бывает у близнецовых пламён. Со временем связь укрепляется и близнецы начинают слышать и чувствовать друг друга. Они могут общаться друг с другом не разговаривая, а просто обмениваясь мыслями и образами. Так было у Бароу с Налой.

— Это так… реально.

И опять таки, он понимал что она имеет в виду. С каждым мгновением их связь становилась более реальной. От этой мысли у Фредрика участилось сердцебиение.

Олив развернулась в его руках, обняла за талию и прижалась своей щекой к его груди.

— Фредрик… — начала она но остановилась.

— Я знаю, детка, — сказал он поглаживая ее и покачивая из стороны в строну, — я знаю, родная. Я тоже это чувствую. Давай не будем спешить и дадим этому время укорениться.

Его слова успокоили Олив.

— Пошли поедим. Я проголодался, женщина, — Фредрик шлёпнул ее по попке.

Уже на выходе, он вспомнив о чем-то и обернулся.

— Кстати, а что ты искала тут?

— Глюкофон, — Олив вспомнила зачем пришла в гардеробную и подумала о том, что надо будет у Кассандры спросить об инструменте.

Они вышли из гардеробной, потом перешагнули порог комнаты и стали спускаться по лестнице вниз.

— Глюко… что? — недоуменно переспросил Фредрик, — вераксам нельзя употреблять химические вещества, Олив, — Фредрик укоризненно посмотрел на нее. Олив рассмеялась.

— Глюкофон это музыкальный инструмент — язычковый барабан. Он помогает мне успокоиться и гармонизировать себя, когда я нервничаю или типа того. За столько лет странствий я таки нашла способы контролировать свои силы — и игра на глюкофоне один из таких способов.

Фредрику не надо было больше объяснять. Он прекрасно понимал, что их встреча выбила их обоих из колеи.

— Надо будет и мне побренькать на твоем глюкофоне, может, хотя бы тогда стояк уйдет, — сказал Фредрик и подмигнул Олив.

Олив заливисто рассмеялась. Боги, ему так нравился ее счастливый смех.

Они спустились с лестницы и зашли в гостиную.

— Каси, ты опять умыкнула мой глюкофон.

Каси повернула голову к вошедшим Олив и Фредрику и прищурилась.

— А что?

— В смысле «а что»? — рассмеялась Олив, — а то, что это мой инструмент и он мне нужен. И это твое «а что?» выдало тебя с потрохами. Неси