Спроси у ветра (СИ) - Эль Беннет

что предсказания Каси это серьезно, то, в общем, мы свернули свою операцию по спасению тебя.

— Но мы скучали по тебе, Оливка, — улыбаясь подытожила Айви.

Кассандра сидела молча и смотрела на Олив, ее взгляд умолял Олив понять и простить ее.

— Кас, не хочешь ничего сказать? — вкрадчиво спросила Олив.

Она уже не злилась, но хотела услышать от подруги то, что она не просто так ее бросила тогда.

— Олив, это все правда, что они рассказали. Я увидела вас с Фредриком в своем видении. Это произошло в баре. Я пыталась тебя предупредить о том, что вынуждена тебя покинуть. Но я так переживала и все это время места себе не находила. Прости меня, пожалуйста. Я это сделал только ради тебя.

— Это правда, — сказала Арья, — она даже спалила волосы Каролине, когда та собиралась на вечеринку, потому что витала в облаках с того происшествия в баре. Бродила по дому вечно задумавшись, серая как туча.

Олив успокоилась. Умом она понимала, что предсказания Кассандры это всегда было серьезным событием для всех, но она все еще держалась за свою обиду. Наверное, это было потому что, она так долго искала своих людей, которые бы не отреклись от нее и приняли такой какая она есть.

«Травма отвержения» — подумала Олив.

— Просто я думала, что вы переживаете и гадаете где я, а выйдя из портала увидела чуть ли не съезд аристократии викторианской эпохи, — сказала Олив обидчивым тоном.

— Оливка, мы правда, переживали, — сказала Айви, — Кэр даже не разрешила нам включать кондиционер. Сказала, что лучше Олив никто не может наладить климат в нашей семье.

Олив посмотрела на своих друзей. Она верила в их искренность. Такими вещами они бы не стали играть, так как вместе они прошли через многое.

— Ну, ладно, — Олив улыбнулась, — Я вас прощаю. — она повернулась к Кассандре. — Всех.

И все стали вскакивать и обнимать Олив.

Фредрик успокоился глядя на обнимавшихся лирианцев. Все прошло куда лучше, чем он думал. Надо будет потом поблагодарить эту Кассандру, подумал он. Ведь благодаря ей у них появилось время во всем разобраться.

В уютной гостиной стало шумно от эмоциональных восклицаний.

— Ну, хорошо. Послушайте меня, пожалуйста, у меня есть важное объявление, — Олив повысила голос, чтобы перекричать своих друзей.

Все уставились на нее.

— Я хочу познакомить вас с Фредриком. Он… — Олив запнулась, а Фредрик затаил дыхание. Ему было интересно, как она представит его своим близким.

— Фредрик моё близнецовое пламя, моя истинная пара. Вот.

Фредрик зарделся. Он считал, что такое представление говорило о ее принятии их союза. Он стоял и широко улыбался.

— Добрый вечер, дамы и Ноа.

Ноа хмыкнул.

— Привет, — вместе сказали Айви и Арья.

— Алоха, — это была реплика Каролины, конечно.

— Приветствуем тебя в нашем доме, Фредрик, — спокойно проговорила Каси.

— Фред, старина, как поживаешь, — Ноа подошел к Фредрику и крепко пожал ему руку, похлопывая его по спине.

Фредрик ответил ему тем же.

Олив почувствовала радость и облегчение Фредрика. Она только сейчас поняла, что он волновался перед встречай с ее друзьями. Ей захотелось обнять его, успокоить. В отличие от Кассандры она не знала, как события будут разворачиваться дальше, но сейчас она ясно осознавала, как сквозь глубину той вселенской тоски и печали, которую она испытала столетиями, наружу пробивается нечто большое, светлое и всеобъемлющее. И это чувство было направлено на Фредрика.

Глава 18

— А у тебя тут миленько, — казал Фредрик оглядывая комнату Олив.

Фредрику понравился уют, который Олив создала у себя. В комнате не было ничего лишнего, только нужная и функциональная мебель. Он подумал о том, что у него с Олив было много общего. Они одинаково любили организовывать свое пространство. Он подошел к ее стеллажу стоящему у стены.

— Столько книг, — присвистнул он, — О, а эту я читал, и эту… Пока он рассматривал ее вещи, Олив пыталась отыскать свой глюкофон. Она порылась под кроватью, но там ничего не нашла. Она зашла в гардеробную комнату и опустилась на колени, чтобы проверить нижние отделения шкафа и стала перебирать вещи в надежде, что все таки найдет там свой любимый инструмент. Но его там не было. Неужели Кассандра опять его стащила…

— Прекрасный вид, детка, — услышала она голос Фредрика.

Она повернула голову и увидела, как тот стоял и ухмылялся во весь рот. Будучи вся занята мыслями о поиске инструмента, она не сразу поняла о чем это он говорит, но потом до нее дошло, что она стоит на коленях задом к Фредрику. Ее попка была отставлена высоко вверх, а корпус опущен к полу. На секунду Олив представила, что она совсем голая перед Фредриком. Ее лоно сразу же увлажнилось. Она почувствовала влагу, которая намочила ее трусики.

— Тебе помочь… с этим? — Фредрик провел рукой в воздухе очерчивая ее зад.

Олив сглотнула. Она представила, как Фредрик берет ее в такой позе. Как он вбивает в нее свой большой член… яростно и мощно по самые яйца. Она тихо застонала. Его близость очень распаляла ее.

Фредрик как будто уловил ее флюиды, и Олив увидела, как вся веселость резко ушла с его лица, его глаза выражали неистовый голод. Он резко шагнул в гардеробную и закрыл за собой дверь.

— Фредрик, — сказала Олив предупреждающем тоном, разворачиваясь к нему, — сейчас не время…

Она не успела договорить, он опустился на колени и быстро впился в ее губы. Его руки сильно сжали ее ягодицы так, что потом скорее всего останутся синяки. Не долго думая, руки Олив запутались в волосах Фредрика. Он застонал.

— Я стараюсь держаться, Олив, — проговорит Фредрик между поцелуями. Он всосался в ее шею, от чего Олив громко застонала. Ей нравилась чувственность Фредрика и то, как он ласкал ее своим ртом.

— Но это так трудно, когда ты дразнишь меня, — она чувствовала как он распалялся. Его поцелуи и объятия становились более сильными и страстными.

— Не могу сдерживаться, ты сводишь меня с ума, — он засунул своя язык ей в рот, а руки просунул под платье.

Олив потеряла разум, ее полностью окутало теплом и энергией Фредрика. Они были будто бы в коконе. Он сильно мял ее попку, раздвигая ягодицы, а затем просунул руку ей в трусики и стал гладить между ног.

Фредрик сильно прикусил ее нижнюю губку и прошипел.

— Я так стараюсь быть для тебя хорошим, — проговорил он с мукой в голосе, — но, если бы ты знала, что я хочу с тобой сделать, ты бежала от меня без оглядки.