'Фантастика 2025-70'. Компиляция. Книги 1-31 - Алексей Калинин

— Как ты там, милсдарь? — спросил один из мужиков, несущих гроб. — Не сильно укачивает?

— Поменяться хочешь? — буркнул я в ответ. — Тащи давай и не тревожь покойника глупыми вопросами.

— Да я к тому, чтобы ты не сблеванул ненароком. А то вон какой синий.

— Тащи-и-и, — на пределе нервного напряжения просипел я.

Дорожка к морю спускалась порой очень кучеряво. Я один раз едва снова не вывалился, когда гроб резко наклонился. Пришлось расставить ноги и упереться локтями в боковины.

Хорошо хоть недолго всё это было. Я бы долго не выдержал плача, переходящего в ржач. Когда плакальщица только что тянула на одной волне своё «на кого же ты нас покинул», а потом начинала притоптывать и пританцовывать — это было не вполне нормально! Когда хмурые мужики то и дело прыскали в кулак, а потом делали вид, что утирают слёзы — это не вполне нормально.

Да ещё и Чопля начала травить анекдоты из нашей прошлой жизни… тут уж как от смеха удержаться?

Наконец, мы прибыли на место. Шум волн частично заглушал смешки, а это было уже не плохо. Пролетающие мимо чайки заглядывались на меня — проверить на вшивость ведьмака или оставить до лучших времён?

Цангири взял слово и начал вещать скорбным голосом:

— Дорогие поселяне, други и подруги! С тяжеленным сердцем и охрененно опустевшим кошельком, в котором недостает кучи рублей, должон сказать, что сего дня мы провожаем в последний путь нашего нового другана, Эдгарта Южского…

Я услышал, как всхлипывания начали постепенно переходить на хихиканье. Да, пока ещё можно принять за возгласы сожаления, но уже с большим трудом.

— И чаво я могу сказать о нём, окромя хорошего? Другой бы меня ободрал как липку, а энтот человек с уважением только половину взял. Да, разорил меня подчистую и обездолил малых детушек, но разве в том его вина? Ну нет! Энто всё вина нашего обчества! Энто оно его с малых ногтей заставляло транжирить, пить и выцыганивать деньги у честных старост. Но мы за энто его судить не будем. Его на том свете вволю поджарят за всё былое!

Почему-то резко захотелось встать и натянуть старосте глаз на жопу. И ещё моргать заставить!

Хихиканье начало перерастать в смешки. Смешки местами обрывались в хохот.

— Энто… Чаво ещё сказануть-то? А! Эдгарт был человеком, который оставил след в жизни каждого из нас. Наследил, конечно, знатно. Ещё и денег под энто дело взял немеряно! Некоторым он подмогнул советом, другим — делом, а кто-то просто знал, что рядом есть настоящий друг. Я знаю, кому отдать бабло, если его станет слишком много. И этно… Эдгарта не стало с нами, но воспоминания останутся. Особливо воспоминания о тех двухстах пятидесяти рублях, которые он выманил у меня самым что ни на есть обманным путём. Пусть вода ему будет пухом, а дно ему будет новым жильём! Есть кто желающий чмокнуть милсдаря в губы синие на прощание?

Таковых не нашлось. К гробу подлетела Чопля, кинула мне на грудь букетик ромашек и проговорила страдальческим голосом:

— Не волнуйся, мой дорогой господин и друг, я позабочусь о наших деревнях и поместье! У меня ни одна копейка не уйдёт туда, куда не нужно. Все копейки я потрачу на утешение в объятиях цветочных эльфов и распитии успокоительных коктейлей. Мы такую вечерин… ммм, панихиду по тебе справим, что вся Тамбовщина неделю пьяная мотаться будет!

— Брысь, погань мелкая, — процедил я еле слышно.

— Что? Всё потратить на себя? — продолжала валять дурака Чопля. — Что же, печально, но придется так и поступить. Я всегда тебя буду помнить таким, даже когда буду маяться с похмелья!

— Как воскресну — убью, — пообещал я шепотом. — Забери ромашки — они тебе на венок понадобятся!

— Эх, таких людей теряем! — со всхлипыванием отлетела прочь моя верная подруга.

Вместо неё небо загородило сморщенное лицо Бабы-Яги. Она аккуратно прицепила мне на шею какой-то медальон, который я не смог сразу разглядеть и проговорила:

— Если будет худо, то покажи его кому следует. Тебе помогут…

— Чего? Кто? — попытался было спросить я, но лицо уже исчезло.

— Так что, никто больше не хочет попрощаться? Ну, тогда заколачивайте, чтобы не воняло! — послышался голос Цангири.

Чтобы не воняло? Да я вас… Да вы меня… Да вы все…

Крышка гроба не дала мне встать и высказать всё, что я думаю о провожающих.

Крышку положили на специальные штифты. Они были призваны не дать крышке сорваться при качке, но чтобы в случае опасности я сразу смог сбросить её и быть готовым атаковать нападающих.

— Ни пуха, ни пера, милсдарь, — послышался говорок одного из мужиков, потом в щель пахнуло последний раз перегаром, и я ощутил покачивание.

Меня подняли и понесли…

Всего четыре метра! Сука, всего четыре метра, а меня едва снова не уронили, не перевернули и не поставили стоймя!

Да я бы этих гробовщиков каждого поместил на своё место, а потом бы отправил на встречу с Чудом-Юдом!

Вот как так можно, а? Тут за их жизнь сражаешься, тревожишься, оборотней отгоняешь, а они даже самое простое действие не могут сделать! Хотелось материться, воскресать и натягивать глаза на жопы!

И при этом мне начало не хватать воздуха… Как будто на лицо положили подушку и начали неторопливо прижимать всей площадью.

Гроб опустили… Он начал покачиваться на волнах. Я слышал, как голоса постепенно начали отдаляться.

В ногах сразу же стало сыро. Похоже, что пропускная способность дешевых материалов была на высоте. Даже на гробе сэкономили, засранцы! Вот и верь после этого местным плотникам — не извольте сумлеваться…

Эх, вот простыну, подхвачу воспаление лёгких и в самом деле помру. Вот тогда они попляшут! Вот тогда они заговорят!

— Прощай, Ихтиандр хренов! — сквозь толщу дерева донесся весёлый голос Чопли.

Ну вот, весь драматический настрой сбила, засранка!

Вода уносила меня всё дальше от этой жестокой суши. Я едва снова не задремал, убаюканный покачиванием воды. Она мягко плескалась о борт и несла меня навстречу приключениям.

В какой-то миг я почувствовал, что гроб остановился! Вот прямо встал на месте, как вбитая в дно опора будущего моста.

Как я это почувствовал? Потому что прекратилась качка. Гроб словно снова поставили на две табуретки. Вот только где посреди моря взялись эти самые табуретки?

Потом