Туристы. О путешествиях во времени. - Анна Белкина

- Я их вызвал на восемь утра... - булькнул стажёр, продолжая торчать истуканом около "общего стола".

- Ну, чего ты торчишь? Иди выкидывай мышей! - поторопил его Федор Федорович. - А то люди придут, а у нас здесь похоронное бюро какое-то!

- Ладно, - угрюмо буркнул Ветерков, собрал мышей со стола, вынес в коридор... Стажёр и не подумал выкидывать их в мусор - он огляделся, не заметил крикливой уборщицы, встал возле подоконника и вытащил из кармана пластиковую бутылку. У Ветеркова имелось две разрезанные пластиковые бутылки: в одной крутились живые мыши, а во второй - покоились мёртвые. Бутылка для мёртвых мышей была пуста: Ветерков вытащил всех её "обитателей" для Федора Федоровича и Крольчихина. Следователи не оценили мышей, не оценит их и Овсянкин. Поэтому Ветерков решил показать их своему другу-ветеринару - пускай, посмотрит на них и напишет заключение! Решившись на собственное расследование, стажёр Ветерков спрятал всех трёх мёртвых мышей в бутылку, бутылку поплотнее засунул в карман и вернулся в кабинет.

- Всё, выкинул! - сказал он, когда вернулся и сел за стол.

- Ты не сиди! - проворчал Федор Федорович и выделил для стажёра бумажный лист. - Ты пиши отчёт о вашей вчерашней засаде! Мы с Алексеем Васильевичем его прочитаем и будем тебе по шапке давать!

- Угу... - угрюмо буркнул Ветерков, взял у Федора Федоровича лист, пополз обратно, к своему столу и осведомился на ходу:

- Про мышей тоже писать?

- Сюда - пиши! - постановил Федор Федорович. - Это будет у тебя черновик - для нас! А что написать в чистовик - мы тебе скажем, когда прочитаем!

- Есть, - согласился стажёр, вырыл на своём столе целую ручку и засел за отчёт.

***

Едва стажёр Ветерков завершил писать отчёт и поставил точку - раздался стук в дверь.

- Это - они! - подпрыгнул стажёр, догадавшись, что пожаловали Сердюк и Харлампиев.

- Войдите! - громко крикнул Крольчихин, и в тот же момент дверь распахнулась настежь, пропустив в кабинет двоих субъектов. Их легко можно было описать цитатой из Чехова: "Толстый и Тонкий". Оба не вошли, а впрыгнули в кабинет, вращая глазами, и Толстый, отпихнув Тонкого к стене, ракетой ринулся к общему столу и громко сообщил прямо Крольчихину в лицо:

- Помогите, в моей квартире издыхают мыши!!

- Моя мышь тоже издохла! - вслед за Толстым возник Тонкий и тоже громко "осчастливил" обоих следователей.

Стажёр Ветерков сидел на своём месте и про себя улыбался: теперь этим заскорузлым скептикам придётся отмякнуть и признать его передовой метод.

- Граждане, присядьте! - отмахнулся от обоих назойливых субъектов Крольчихин.

- Ваши имена, фамилии! - грозно потребовал от них Федор Федорович.

- Сердюк! Иван! - отрывисто выкрикнул Тонкий, первым заняв место на расшатанном другими беспокойными субъектами стуле.

- Петр Харлампиев, - сыто пробулькал Толстый, которому достался второй стул, не хуже и лучше первого.

- Отлично! - стальным голосом произнёс Федор Федорович, в руках которого уже возник бланк протокола и чистый лист - для черновика, если будут околесицу нести. А они и будут околесицу нести - услыхав о мышах, Федор Федорович дал бы процентов девяносто пять за околесицу.

- Квартира - моя! - поспешил заявить Харлампиев, беспокойно елозя ногами по полу. - Я вообще, хотел уже вышибить братца - он ко мне только в гости приезжал, а так, пускай, дует в свою Голощаповку!

- Горловку! - пискнул Сердюк.

- А теперь, когда ко мне приходит дьявол - я боюсь! - продолжал жаловаться Харлампиев.

- Так, постойте, какой дьявол? - остановил слёзный рассказ Крольчихин, а Федор Федорович не спешил пока писать протокол - калякал черновик корявым от усталости почерком.

- Я сначала думал, что нас грабят, - прошелестел Сердюк, стараясь не шевелиться лишний раз и не заставлять несчастный стул испускать болезненные скрипы. - Брат просил меня посторожить квартиру, пока его не будет...

- Так, гражданин Харлампиев! - тут же перебил Крольчихин, обратившись к Харлампиеву. - Куда и зачем вы уезжали??

- В Египет... отдыхать... - выплюнул Харлампиев и заглох: какое им дело, где он был, когда у него в доме чёрт завёлся??

- Так, хорошо! - заключил Крольчихин. - Продолжайте, Сердюк!

- А потом... потом украли телевизор, - булькнул Сердюк. - И я видел, как вор затащил его за шкаф и там пропал...

- А потом возде шкафа сдохла мышь! - громко вставил Харлампиев. - И каждый раз, когда он появлялся - он меня обирал, а потом в этих местах мыши дохли! Как вы это объясните??

- Буйная фантазия! - отрезал Крольчихин. - Вы ближе к делу: про вора говорите, а не про мышей дурацких!

- Сам дьявол! - с авторитетным видом заявил Харлампиев. - Вы представьте: его даже "кудесники" ваши не поймали, и он опять меня облапошил! Прямо под носом у вашего опера!

- А потом в этой же комнате сдохла мышь! - истерично добавил Сердюк, разрываясь от панического страха неизвестно перед чем. - Я не фантазирую: она сдохла прямо у меня в руке!

- Вы пишите, пишите в протокол! - каркнул толстый Харлампиев, подозревая, что лист, лежащий перед Федором Федоровичем - девственно чист, потому что эти дубовые следаки им не верят и поднимут на смех, когда они уйдут.

- Пишу! - заявил Федор Федорович, который, действительно, тщательно записывал каждое словечко... в черновик.

- Так, мне нужно всё про вашего вора! - громко потребовал Крольчихин, едва не стукнув кулаком по воему столу. Мыши уже пробили ему мозги до такой степени, что Крольчихин вконец осатанел.

- А если я ещё раз услышу слово "мышь" - закрою на пятнадцать суток за враньё следствию! - сурово пригрозил он напоследок и заглох в надежде услышать от сводных братьев правду.

- Вор был в маске, - пробормотал Харлампиев, припугнутый заключением - как же, он такой солидный, и будет в обезьяннике сидеть около бомжей и алкоголиков...

- В маске, - кивнул Сердюк, который тоже порядком припугнулся. - И во всём чёрном. Чернющий такой... ух!

- Такой? - Крольчихин взял со своего стола распечанного с камеры Чижикова "мобильного вора" с "люггером" и показал его братьям. Хотя, они вполне могли сказать, что к ним приходил именно он - они все одинаковые, в масках своих!

- Точно! - Харлампиев аж подпрыгнул, заёрзав на рассыхающемся, скрипучем стуле. - Здоровяк такой, как этот! Вы его поймали? Поймали?

- К сожалению, не поймали, - вздохнул Крольчихин, осознав, что маска вора перекрыла им всем кислород. - Подпишите протокол, - следователь снова вздохнул, решив, что больше ничего от этих братьев не добьётся: если маска - то пиши пропало...

Харлампиев подписал протокол первым: он был старше и богаче - нарисовал огромную, кучерявую завитуху, словно большой начальник. Сердюк подписался куда скромнее - даже вписался в узкую линеечку для подписей.