'Фантастика 2025-70'. Компиляция. Книги 1-31 - Алексей Калинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— В общем, мы идем с тобой! — отрезала Баба-Яга. — Нас оборотнями не запугать! Мы сами кого хошь запугаем! Правда, Чопля?
— Угу-угу, — пробубнила служанка, старательно запихивая в себя крошащийся пирог.
Вот и как с такими идти на охоту за вежливо болтающим волком? Они же всю малину испортят!
Я вздохнул и шагнул под сень леса. Включил все свои пять чувств, добавил шестое и поперся первым. Если волк нападет на нас, то у женщин будет хотя бы шанс пискнуть…
Посёлок всё дальше и дальше оставался позади, а лес почему-то начал меняться. Так бывает в фильме ужасов, когда веселое настроение у героя потихоньку сменяется на мрачную депрессию и ничто его оттуда уже вывести не может, ни забавные зомби, ни веселые мертвецы. Вот то же самое происходило и с лесом.
Почему-то всё гуще становилась тень, хотя листьев наоборот стало меньше на ветвях. Да и сами ветви походили на тонкие разлапистые руки скелетов, которые потемнели от времени и теперь тянулись ко всему живому. Как будто мечтали коснуться двигающейся плоти.
Птицы смолкли ещё километр назад, а теперь пропали и редкие зайцы. Только филины скользили бесшумными тенями и зыркали на нас стеклянными плошками глаз.
— Подруженция, а совы и филины днем летают? — поинтересовалась Чопля у Бабы-Яги
— Летают, но охотятся в основном по ночам, — ответила та.
— А не бывает такого, чтобы перепутали день с ночью? Такое ещё у маленьких детей бывает, когда они начинают гулять по ночам, а днем отсыпаются, — заметила Чопля.
— Да всякое бывает. Вон, люди с ума сходят, оборотнями становятся. Не то, что совы и филины…
— Тихо, — шепнул я и для убеждения прислонил палец к губам. — Мы близко, я чую…
Спутницы недоуменно посмотрели на меня, но всё-таки замолчали. Дальнейшее передвижение происходило в полнейшей тишине. Деревья окончательно расстались с листвой, но в то же время свет становился ещё более темным. А ведь на небе луна светила во всю и по всем канонам сейчас должно быть относительно светло и ярко.
Кора деревьев стала черной, как кожа самого темного из десяти негритят. Трава тоже приобрела такой оттенок, словно неподалеку от неё жгли автомобильные покрышки. Унылый свет кидал на землю разнообразные тени и от их вида становилось тоскливо на душе.
Вообще, этот участок леса стал настолько тоскливым, что хотелось развернуться и бежать отсюда со всех ног. Почему-то захотелось плакать, а ещё лучше — оказаться сейчас в квартире на подоконнике, завернуться в теплый плед, взять чашку горячего кофе и смотреть, как капли дождя стекают по оконному стеклу. Хотелось погрустить и нырнуть с головой в депрессию.
Брррр! Что за мысли мне в башку лезут?
— Мне здесь очень не нравится, — почти касаясь моего уха губами, прошептала Чопля. — Давай вернёмся?
— Я тоже от этого места не в восторге, — также ответил я. — Но назад пути нет. Только вперёд!
— Да мы можем и тут посидеть, если что, — поддакнула Баба-Яга. — А ты всё сделаешь и быстренько вернёшься?
Я зло зыркнул в их сторону и начал красться по лесу так же тихо, как сидящая на диете девушка темной ночью к холодильнику. Спутницы последовали моему примеру и превратились в заядлых домушников, которые могут пройти по пупырчатой пленке и ни разу не хлопнуть пузырьком воздуха.
Как оказалось, крались мы не напрасно. Перед нами открылась черная поляна, на которой лунные лучи казались почему-то особенно грустно-мрачными. А увиденное потрясло моих спутниц до глубины души.
В дальнем конце полянки, на пеньке, в чем мать родила, сидел мускулистый черноволосый мужчина. Он сидел и доил белошерстную козу в ржавую миску…
Глава 19
— Проходите, присаживайтесь, — раздался тот самый голос, который я уже слышал от оборотня этой ночью. — А я, грешным делом, успел усомниться в ваших способностях. Думал, что вы не придете и снова хотел заявиться в посёлок. Или обозначений каких наставить, вроде указателей с лампочками.
— Кто ты и почему начал разбойничать в деревне? — я не стал скрываться, а на всякий случай зажег на руке огненный шар и направил его в сторону сидящего мужчины.
Коза стояла спокойно, словно её не похищали этой ночью и не тащили по темному лесу. Похоже, что ей было абсолютно пофиг на сложившуюся ситуацию. А мужчина поднялся и повернулся к нам лицом…
Баба-Яга и Чопля застыли, наблюдая за оголенным самцом.
Ай-яй-яй, ну и куда вы уставились, извращенки?
Лицо у него было той породы, которую называют аристократической. Прямой нос, выступающие скулы, легкая щетина, тонкие губы и наглые зеленые глаза. Они сверкали так же ярко, как у волка прошлой ночью.
Тело же могло послужить моделью для скульпторов Древней Греции. Да-а-а, мужчина был сложен как один из богов Олимпа. На широких пластах груди запросто может улечься жеребенок. Резко очерченные бицепсы напоминали походили на возвышения в теле удава, когда тот изволил проглотить кролика, но не успел его переварить. Мышцы пресса напоминали детские кубики, я даже успел удивиться — вдруг оборотень их проглотил, а теперь они выпирают наружу?
— Прикрылся бы, охальник, — проговорила Баба-Яга и щелкнула пальцами.
С земли тут же поднялся небольшой вихрь из черных листьев, который бросился к оборотню. Тот отшатнулся, но вихрь был быстрее — он сотворил что-то наподобие нижнего белья до колен. Этакие лиственные кальсоны. Оборотень с усмешкой оглядел себя и понимающе хмыкнул. Потом снова взглянул на нас.
— Позвольте представиться, дорогие гости? Перед вами княжич Михаил из рода Гилярских, — просто и без пафоса в голосе сказал мужчина. — Регалии называть не буду, не на приеме. Молока не хотите?
— Что? — пискнула Чопля, всё ещё не отрывающая взгляда от мускулистого парня.
— Я сказал — не хотите ли молока? — улыбнулся оборотень Михаил. — Только что подоил Свитанку. Надо сказать, что сделал это неумело, но с душой.
— Ты не ответил на вторую часть вопроса, оборотень, — заметил я.
— Ну, раз вы не хотите молока, то расскажу. Я нахожусь под проклятием… Впрочем, начну с самого начала. Я веселый и обходительный княжич Михаил, любитель и любимец женщин. Я завоевывал сердца многих
