Ричард Длинные Руки – гранд - Гай Орловский

Принц Дрогон, коротко взглянув на старшего брата, заговорил с неторопливостью государственного человека, взвешивающего каждое слово:

– Мы не знали, что в Варт Генце свои трудности, иначе не стали бы беспокоить местных лордов своими проблемами. Наш отец, благородный король Фреадор, слишком обожал охоту и на последней трагически погиб…

Я сказал благочестиво:

– Пусть Господь примет его душу с миром. Он погиб на охоте, а не проливая кровь, нападая на соседей. Господь это учтет!

Принц Дрогон произнес тем же ровным голосом:

– Мы с братом, как теперь вижу, допустили ошибку, заспорив, кто должен стать королем. Брат старше и опытнее в воинских делах, зато я лучше знаю историю королевства и соседей, вижу их сильные и слабые стороны, я интересовался рудниками, узнавал сколько в стране собирается зерна и овечьей шерсти…

Принц Винхельм нервно дернул щекой, словно сгонял муху, но возражать насчет того, что меньше знает про овечью шерсть, не стал.

– И что случилось? – спросил я, добавив сразу на всякий случай: – Конечно, мне час назад уже рассказали, но, думаю, от вас все будет точнее и объективнее.

Хрен объективнее, добавил про себя, но вежливо улыбнулся и приготовился слушать с подчеркнутым вниманием.

Принц Винхельм начал рассказывать, опережая младшего:

– Да, мы спорили за трон, но до войны у нас бы не дошло. Хотя за каждым из нас сразу же образовались большие группы, что поддерживали каждого из нас и натравливали друг на друга.

Принц Дрогон постарался разжевать для меня:

– Все надеялись получить больше, чем у них есть…

– Продвинуться выше, – громыхнул старший брат.

– При всей нашей жажде стать королями, – пояснил Дрогон, – мы понимали, что если делать то, что они хотят, пришлось бы убить брата и перебить многих его сторонников… чтобы поживиться их землями.

Я спросил с интересом:

– И вы, как говорите, на это не пошли?

Принц Винхельм покачал головой, а Дрогон заверил клятвенно:

– Дело не только в братской любви… хотя мы не просто братья, но и друзья, что важнее, а в том… как бы это сказать, начиная слишком опираться на кого-то, попадаешь к нему в зависимость.

Я сказал с интересом:

– Все верно. Вы говорите зрело.

– Нам это все твердили, – продолжил он с досадой, – в конце концов убедили.

Принц Винхельм сказал угрюмо:

– Я тоже не хотел бы, победив брата, стать заложником такой победы! Как и мой брат, понимаю, что если добьюсь устранения брата с их помощью, всегда буду зависеть от них…

– Это прекрасно, – сказал я с чувством. – Теперь настали те времена, когда даже брат поднимает руку на брата… гореть таким в вечном огне!.. И что стряслось дальше?

– Чем дольше мы спорили, – сказал Дрогон, – тем больше вокруг нас все накалялось. Уже и мы начали ненавидеть друг друга и собирать войска для сражения за трон… и тут появился барон Теоденль…

Принц Винхельм прервал люто:

– Никакой он не барон.

– Сэру Ричарду это сейчас неважно, – ответил Дрогон.

– Никакой он не барон, – прорычал Винхельм. – Проходимец так себя назвал, и его шайка тут же с радостью начала именовать его так тоже! Просто разбойник!

– Говорят, – осторожно сказал Дрогон, – он бастард герцога Кертиса или даже барона Уларда…

– Да хоть и короля, – рявкнул Винхельм. – Он не может претендовать на трон!..

Я прервал:

– Простите, но как получилось, что этот разбойник сумел захватить столицу?

Принц Винхельм умолк, только скривился, а Дрогон объяснил медленно и с неохотой:

– Воспользовался моментом… Ни раньше, ни позже такое бы не удалось. А тут совпало и то, что он как раз накопил очень сильную дружину, а держать ее без дела… ну, они бы там все разнесли, больно буйные… Вот он и бросил ее на захват столицы.

– Вы не ждали?

Дрогон развел руками.

– От него – нет. Мы присматривались к Кертису и Уларду, у тех не только дружины, но и есть некоторые кровные связи то ли с нашим родом, то ли с династией прошлых королей… Но они пока ничего не предпринимали, хотя своих вассалов призвали в свои замки… А этот действовал нагло и безрассудно.

Я пробормотал:

– Мудрецы говорят, против умного остережешься, а против дурака оплошаешь, его действия непредсказуемы. Значит, вы теперь… в изгнании?

Принц Винхельм возразил:

– Это не изгнание. Мы отступили за пределы королевства перед превосходящими силами! И вступим, как только соберемся, найдем союзников!

– Это будет непросто, – заметил я.

Братья оба разом вскинулись, как кони, принц Винхельм спросил резко:

– Почему?

– Никто не помогает бесплатно, – объяснил я мирно. – А когда обещают помочь вернуть трон, то в уплату обычно хотят присоединить к себе часть спасенных земель.

Винхельм прервал:

– Об этом не может быть и речи!

Я кивнул:

– Так и думал. Вы оба молоды и на сделки пока не идете. В то же время никакой король не отправит с вами свои войска просто так, потому что это дело дорогое и затратное.

Он что-то прошипел свозь зубы, Дрогон положил пальцы ему на локоть и сжал, а мне сказал учтиво:

– Но вы, как мы слышали, паладин…

– Да, – ответил я, – потому, как паладин, могу совершать благие дела ради чистоты своего благородного сердца. Но вы хотите, чтобы я отправил на войну и других людей, а это уже другое дело… Я работаю бесплатно, они – нет.

Принц Винхельм в раздражении готов был вскочить, младший удержал и спросил настойчиво:

– Но чем-то можем побудить вас… как государя?

Я ответил уклончиво:

– Это зависит. Что у вас вообще есть такое, что может заинтересовать?

Принц Винхельм сказал резко:

– Разговор пустой. У вас нет армии!

– Сегодня нет, – ответил я мирно. – Вы совершенно правы. Хорошо, давайте на этом не закончим, а прервем переговоры. На некоторое время. Вы определитесь, чем можете пожертвовать, если, конечно, у меня вдруг появится армия, а я посмотрю, стоит ли даже с огромной армией вторгаться в другое королевство, если нам это ничего не принесет, кроме неприятностей.

Глава 6

В кабинете Фальстронга я снова засел за бумаги, но в спину словно подуло сквозняком. Я оглянулся, однако никакого окна или приоткрытой двери, сплошная стена, только ощущение стало еще отчетливее.

В мистику не верю, в свои ощущения – да, потому опустил перо обратно в чернильницу и вышел в коридор. Стражи тут же вытянулись, изобразили рвение, а слуги качнулись в мою сторону, в глазах вопрос: что изволит его светлость?

– Вольно, – скомандовал я, – вольно всем… Изволю прогуляться в благородной задумчивости.

Все остались на местах и превратились в не двигающиеся и даже не дышащие статуи, а я прошел дальше, прислушиваясь и вчувствовываясь. Тянет неприятным холодком с северной стороны…

Через две комнаты ощущение холода стало отчетливым, а когда прошел мимо, стало уменьшаться.

Я быстро вернулся и пинком распахнул дверь. Комната огромная, захламленная всяким колдовским хламом, на полках черепа и пучки трав, а на полу подросток на четвереньках торопливо процарапывает острием ножа большую пятиконечную звезду.

По ее углам, которые он едва наметил, уже расставлены и горят толстые свечи. Осталось только полистать вон ту толстую древнюю книгу в поисках нужного заклятия…

Я пинком сшиб пару свечей и сказал строго:

– Никогда не смей с этим шутить! Это опасное дело не только для тебя.

Он вскочил, отпрыгнул к стене, злой и взъерошенный, вид загнанного в угол волчонка.

– Я все равно, – выкрикнул он еще детским голосом, – это сделаю!

– Что? – спросил я. – Продашь душу? Зачем это тебе?

Он крикнул отчаянно:

– Я хочу вернуть маму!.. И я ее верну!

Я поинтересовался мягко:

– А что, ее унес дьявол?

– Нет, – возразил он, – не дьявол!

– А кто?

– Колдун, – ответил он еще с яростью, но уже и растерянно. – Он жил при дворце.

Я вздохнул свободнее, покачал головой.

– Если она жива, то ты прав, надежда есть. Это с того света уже не возвращаются… да и то бывают исключения, как я слышал. Что за колдун? Король о нем знал?

– Он и служил королю, – ответил он угрюмо.

Я молча выругался. Ну, конечно же, почему это король Фальстронг стал бы отказываться от услуг колдуна?

– Этот колдун и унес? – спросил я. – Все, что говорят, надо проверять, как говаривал отец народов. Давай лучше по порядку. Кто ты, кто твоя мать, где отец, что случилось до, что во время, почему нельзя было разрулить по-хорошему.

Он посмотрел на мою требовательно протянутую ладонь, со вздохом положил в нее нож.

– Меня зовут Берхт, – сказал он, – а моя мать – двоюродная сестра королевы Елизаветы. Когда началось… я говорю об убийстве короля Фальстронга, а потом та резня… мою мать похитил великий колдун, который жил вон в той башне, видите?.. Он унес ее в вихре…

– Куда?

Он ответил горько:

– Если бы я знал!..

– То что?

– Уже был бы там, – ответил он с вызовом. – Либо погиб бы, либо освободил ее. Но я не знаю, где он сейчас.