Любовная ловушка - Хизер Гротхаус

– Ты готов взять меня? – спросила Ивлин дрожащим от напряжения голосом.

Маккерик на мгновение замер.

– Да, – тихо сказал он.

Ивлин отодвинулась от него и легла на спину, закрыв глаза.

– Хорошо. – Она перевела дух. – Я готова.

У него хватило смелости рассмеяться. Ивлин тут же открыла глаза и посмотрела на Маккерика.

Продолжая улыбаться, он приблизился к ней и положил ладонь на щеку. Ивлин скривилась.

– Не надо считать это каким-то наказанием, – сказал он. В уголках его глаз появились озорные морщинки. – Я хочу, чтобы ты тоже получила удовольствие.

– Ну, такого не будет, поэтому просто делай, что должен сделать. – Ивлин отвернулась и уставилась на деревянный потолок ниши. Она сглотнула, собирая в кулак всю свою храбрость. – Мне… нужно раздвинуть ноги?

Маккерик опять рассмеялся, и лицо Ивлин вспыхнуло.

– Ох, Ив, какая ты забавная, – едва слышно выдохнул он.

– Я еще больше позабавлю тебя, когда скажу, что уйду, если ты не закончишь с этим, – отрезала Ивлин. – Я не буду лежать здесь вечность, Маккерик. Я замерзла, хочу есть и…

Его рот прервал эту отповедь. Сначала поцелуй шотландца был властным, даже немного болезненным, но потом смягчился. Его губы приоткрылись и принялись ласкать губы Ивлин. Потом Маккерик остановился и посмотрел ей в лицо. В его светло-карих глазах еще вспыхивали искорки смеха, но желание разгоралось в них с новой, устрашающей силой.

– Хорошо, Ив. Я не хочу, чтобы эти длинные ноги унесли тебя от меня, – сказал он. А потом улыбка совсем исчезла с его лица, уступив место первобытной страсти, которая вновь пробудила страх в Ивлин. – Раздвинь их для меня.

Ив выполнила просьбу.

– Так хватит?

Ладонь Маккерика скользнула по ее щеке вниз, потом коснулась ключицы, затанцевала по краю плеча… Когда он положил ладонь ей на грудь, Ивлин, затаила дыхание.

– Ш-ш-ш, не бойся, – шепнул Маккерик, наклоняя голову. Он коснулся губами набухшего соска, и Ивлин вздрогнула от необычного сладко-болезненного ощущения. Когда Маккерик накрыл его горячим ртом и принялся ласкать языком, она не смогла больше сдерживаться и едва слышно застонала.

Маккерик нежно сжал пальцами вторую грудь, и Ивлин почувствована спазмы внизу живота, пугающие и в то же время странно приятные. Она продолжала смотреть вверх, краем глаза замечая, как голова Маккерика двигалась в такт волнам наслаждения, которые создавали его пальцы и губы. К своему удивлению, из ее напряженного горла опять вырвался стон. Было стыдно, но Ивлин не могла себя контролировать.

– Все хорошо. – Шепот Маккерика коснулся ее влажной кожи, отчего по ней забегали мурашки. – Наслаждайся и ничего не бойся, Ив. Моя Ив… – Его губы опять нашли грудь, а одна рука скользнула вниз и заплясала вокруг пупка.

Ивлин сглотнула, пытаясь справиться с предательским зовом тела. Ее сердце все еще боялось, но вот плоть… Ох, как она была слаба! Она не хотела, чтобы ласки Маккерика возбуждали ее, доставляли ей удовольствие. Ведь это может означать ее смерть.

Но рука Маккерика спустилась еще ниже и стала гладить ямочку внизу ее живота, успокаивая и в то же время усиливая болезненно-приятное возбуждение, которое рождалось там.

– Я не хочу этого делать, Маккерик, – хрипло выдохнула Ивлин.

Он не сразу оторвался от нее, продолжая какое-то время неторопливо посасывать ее сосок, словно из него тек самый восхитительный мед.

– Почему? – наконец спросил Маккерик, а потом запустил пальцы в курчавые волосы между ее ног, очерчивая языком округлость груди.

– Я… не хочу ребенка.

Теперь Маккерик принялся массировать самую нежную ее плоть. Ивлин безумно захотелось выгнуться навстречу его руке.

– М-м-м, – пробормотал Маккерик, – может, у тебя его не будет.

Ивлин еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть от удовольствия. Если бы он перестал трогать ее… там. Может быть, тогда она сможет рассуждать здраво.

– Но мы же сейчас…

– Это ведь первый раз, да? – спросил он. Теперь его ладонь перестала мять ее скрытый волосами холм и начала ритмично скользить вверх-вниз по курчавым завиткам. Ивлин казалось, что еще чуть-чуть – и она не выдержит сладкой пытки.

– Да, – еле проговорила она.

– Значит, ты вряд ли забеременеешь, – сказал Маккерик. Он слегка приподнялся и скользнул языком по второму соску. – Не каждая близость заканчивается беременностью, Ив. – Он накрыл губами возбужденную вершину ее груди.

Ивлин задрожала. В голове разум боролся с желанием. То, что сказал ей Маккерик, было правдой, но как много юных девушек, искавших укрытия в монастыре, клялись, что уступили мужчине всего один раз!

– Я боюсь, Маккерик, очень боюсь.

Он покачал головой, продолжая ласкать ее грудь. Внизу его пальцы мяли, растягивали и закрывали лепестки ее тайного места. Ивлин судорожно вздохнула. Маккерик отпустил ее сосок.

– Не бойся. – Он пристально посмотрел ей в глаза. – Ив, ты хочешь меня? Если скажешь «нет», я остановлюсь. Я не хочу брать тебя против воли.

Пальцы Маккерика внизу живота остановились, словно подтверждая его слова о том, что стоит ей сказать хоть слово, и он оставит ее нетронутой. Тело Ивлин содрогалось в такт блаженному ритму, который Маккерик задал своими ласками. И когда это прекратилось, ей вдруг захотелось плакать.

– Ив, ты хочешь, чтобы я остановился? – повторил Маккерик.

– Нет, – тихо ответила она. Боже правый, это было так!

А потом Ивлин почувствовала, как один его палец скользнул за лепестки ее бутона, где все было таким горячим, влажным и – ох! – таким чувствительным.

– Тогда доверься мне.

– Да. – Ивлин наконец выгнулась навстречу его ласковой руке и услышала, будто издалека, свой собственный кошачий крик. Когда вторая рука Маккерика присоединилась к танцу внизу живота и легла там на маленькую твердую горошинку, страх покинул Ивлин. Вдруг два пальца скользнули внутрь ее лона. Ивлин опять вскрикнула, и ее ноги инстинктивно раздвинулись в стороны. Одно ее колено оказалось между бедрами Маккерика. Она почувствовала кожей его возбужденное орудие, твердое и горячее.

Маккерик начал медленно двигать пальцами внутри ее, постепенно ускоряя четкий, единообразный ритм. Вскоре бедра Ивлин стали повторять его движения, поднимаясь и опускаясь вместе с его рукой. Он опять припал к ее груди, и у Ивлин закружилась голова. Ей казалось, что она сейчас сойдет с ума от предвкушения какого-то неведанного ей наслаждения, к которому ее медленно вели ласки Маккерика.

– Ты долго не продержишься, Ив, – хрипло пробормотал он. В его глазах плясало темное, первобытное пламя желания. – И я тоже. Я сейчас войду в тебя, и тебе станет легче. – Маккерик коснулся блестящей верхушкой своего орудия ее бедра.