Турецкий капкан: 100 лет спустя - Алексей Олейников

Обсуждая условия приема государств в ООН, И. В. Сталин отметил, что наряду с государствами — участниками войны, перенесшими тяготы и страдания, есть государства, в войне не участвовавшие, но спекулятивно желающие оказаться рядом с теми, кто станет победителем.

Эта характеристика относилась именно к Турции, объявившей войну Германии 23 февраля (!) 1945 г.

Произошло это сразу после предупреждения английского посла, высказанного министру иностранных дел Турции, что на конференцию в Сан-Франциско будут приглашены только те государства, которые объявят войну Германии до 1 марта 1945 г.

Таким образом, Турция убивала нескольких зайцев сразу — как участник конференции в Сан-Франциско участвовала в создании ООН и сохраняла отношения с союзниками, на поддержку которых надеялась в грядущем противостоянии с Советским Союзом.

СССР не имел формальных оснований вступать в конфликт с Турцией, тем более что между двумя странами с 1925 г. существовал периодически продлевавшийся Договор о дружбе и нейтралитете. В последний раз он продлевался на 10 лет в 1935 г., и срок его действия должен был истечь 7 сентября 1945 г. Но 19 марта 1945 г., за шесть месяцев до окончания срока действия, СССР, как это было предусмотрено в тексте договора, уведомил турецкое правительство о намерении не продлевать его. Турками это было расценено как начало конфронтации.

Новая империя СССР возвращала и прежние геополитические интересы. Империя требовала наличия баз в средиземноморье и океане, равно как и в свое время Российская империя. Действующий режим Проливов СССР уже не устраивал.

Но именно войны с Германией были наиболее благоприятным моментом для пересмотра статуса Проливов. И вновь момент был упущен — советско-германская война закончилась, а с ней исчезла и благоприятная внешнеполитическая конъюнктура.

Как тут не вспомнить позицию императорской Ставки, считавшей, что для взятия Проливов нужна особая война. История доказала еще раз ошибочность этой позиции.

В начале июня 1945 г. на встрече с турецким послом министр иностранных дел СССР В. М. Молотов сказал, что для того, чтобы завоевать советскую дружбу, необходимо вернуть Советскому Союзу восточные вилайеты, которые «вы взяли у нас, когда мы вышли из войны в 1918 г. весьма слабыми». Заявил министр и о предоставлении советскому флоту возможности базироваться в Проливах. Ответ был, что эти условия для Турции неприемлемы.

Теперь в борьбе за пересмотр статуса Проливов Советскому Союзу противостояли сразу четыре государства, фактически целая коалиция — Великобритания, США, Турция и Франция.

Американцы, в частности, заявляли, что любое существенное изменение конвенции без «свободного согласия» Турции будет нарушением ее суверенитета и может неблагоприятно повлиять на стратегическую и политическую обстановку.

Используя крупный международный форум, на Потсдамской конференции СССР попытался добиться права стать гарантом Проливов наряду с Турцией.

Так, 22 июля 1945 г. советская делегация представила следующие предложения по черноморским Проливам.

1. Международная конвенция о режиме Проливов, подписанная в Монтре, как не отвечающая современным реалиям, должна быть отменена.

2. Установление режима Проливов, единственного морского пути из Черного моря и обратно, должно находиться в компетенции Турции и Советского Союза как наиболее заинтересованных государств, способных обеспечить свободу торгового мореплавания и безопасности в черноморских Проливах.

3. Новый режим Проливов должен предусматривать также и то, что Турция и Советский Союз в интересах своей безопасности и поддержания мира в районе Черного моря совместными усилиями обеспечивают в Проливах режим, препятствующий использованию этих Проливов другими государствами во враждебных черноморским державам целях.

Но требования СССР не были поддержаны, представители США и Великобритании выразили лишь символическое согласие.

Позиция Г. Трумэна заключалась в следующем: «Конвенция в Монтре должна быть пересмотрена… Черноморские проливы должны стать свободным водным путем, открытым для всего мира, и право свободного прохода через Проливы для всех судов должно быть гарантировано всеми нами. Что касается территориального вопроса, то он имеет отношение только к Советскому Союзу и Турции и должен быть решен между ними. Однако вопрос о Черноморских проливах касается всех нас и многих других стран…»

У. Черчилль поддержал предложение относительно пересмотра Конвенции Монтре для того, чтобы обеспечить военным кораблям и гражданским судам СССР свободный и беспрепятственный проход через Проливы как в мирное, так и в военное время: «Я полностью согласен с президентом и с его предложениями относительно того, что свободный режим в этих Проливах должен быть гарантирован всеми нами. Гарантия великих держав и заинтересованных государств, безусловно, будет эффективной».

Участники конференции в заключительном протоколе отметили: «Три правительства признали, что конвенция о Проливах, заключенная в Монтре, должна быть пересмотрена как не отвечающая условиям настоящего времени. Согласились, что в качестве следующего шага данный вопрос будет темой непосредственных переговоров между каждым из трех правительств и турецким правительством».

Представления англо-американцев о режиме Проливов противоречили интересам Советского Союза, особенно по вопросу создания советской базы и совместной с Турцией обороны Проливов, а также о преимущественных правах Турции и СССР при определении режима прохода Проливов.

На заседании глав правительств 23 июля 1945 г. У. Черчилль сказал, что не может поддержать создание советской военной базы в Проливах и не думает, чтобы Турция также согласилась с этим предложением. После этого И. В. Сталин заявил: «Конвенция в Монтре целиком направлена против России… Турции предоставлено право закрывать Проливы для нашего судоходства не только в том случае, если идет война, но и в том случае, когда Турции покажется, что существует угроза войны, причем вопрос о том, когда эта угроза возникнет, решает сама Турция… Выходит, что небольшое государство, поддерживаемое Англией, держит за горло большое государство и не дает ему прохода… Стоит вопрос о том, чтобы нашим кораблям была дана возможность свободного прохода из Черного моря и обратно. Но так как Турция слаба… то мы должны иметь какую-то гарантию, что эта свобода прохода будет обеспечена. Вы считаете, что военно-морская база в Проливах неприемлема. Хорошо, тогда дайте нам какую-либо другую базу, где русский флот… мог бы совместно со своими союзниками отстаивать права России».

Бывшие союзники Советского Союза, с одной стороны, стремились обеспечить свободный проход через Проливы кораблей нечерноморских государств (им как обладателям крупных океанских флотов это было выгодно), а с другой — подталкивали СССР к ведению двусторонних переговоров с Турцией по всему комплексу существующих проблем.

Более того, Г. Трумэн и У. Черчилль предлагали установить свободную навигацию для всех государств по всем международным внутренним водным маршрутам. Такая навигация должна была регулироваться международными органами. Этот принцип они распространяли и на черноморские Проливы. Утверждалось, что гарантия свободного прохода кораблей и судов по таким маршрутам со стороны трех великих держав будет гораздо эффективнее, чем фортификация Проливов. Такая точка зрения не отвечала уже интересам ни Турции, ни СССР.

Таким образом, противоречия советской делегации с позициями английской и американской делегаций заключались и в том, что в советских предложениях предлагалось признать, что установление режима Проливов должно находиться в компетенции Турции и Советского Союза, то есть черноморских государств. Англо-американцы заменяли этот принцип гарантией со стороны океанских держав.

Неудивительно, что конференция не достигла окончательного консенсуса. В этот момент и стало очевидным, что «ключи от Босфора» в Берлине не находились.

В обстановке давления со стороны СССР Турция начинает сближение с Великобританией и особенно с США. В ноте от 20 августа 1945 г. Турция просила о следующем:

1) о предоставлении американских гарантий охраны мира в районе Проливов;

2) формула, которая будет найдена для решения вопроса о статусе Проливов, не должна быть препятствием для суверенитета и безопасности Турции;

3) о стимулировании смягчения и улучшения турецко-советских отношений, не оставляющих места для каких-либо разногласий, а также об устранении беспокойства, вызванного русскими требованиями.

Таким образом, речь шла об американских (!) гарантиях для черноморских Проливов — гарантиях со стороны нечерноморского государства.