Затонувшие сокровища - Жак-Ив

Захват «Альмиранте де Гондурас» был только одной из многочисленных авантюр такого рода.

В течение трех веков Испания грабила произведения искусства древних цивилизаций, переплавляла их в монеты и слитки. Она переправляла все это золото через Атлантику вместе с другими чудесными дарами тропических стран и даже Китая. На протяжении трех столетий другие европейские страны томились вожделением к этим сокровищам. Вся история Европы, а не только Испании в этот период, связана с эксплуатацией Нового Света и развитием новых видов мореходства.

Возможно, историки недостаточно подчеркивали, что выигрыш столь крупной ставки, как новый материк, решался игрой на очень ограниченном пространстве, а именно на Испанском море, этом Средиземном море Америки, опоясанном двойной гирляндой островов. Карибское море, расположенное на пути в Америку, представляет как бы «переднюю» Американского континента. Чтобы обеспечить себе господство над Новым Светом, Испания должна была издавна установить контроль над бассейном Карибского моря с помощью своего флота и надежных морских баз на островах.

Это ей удалось, но только на определенный срок. На протяжении всей истории морского флота Испании повторялись одни и те же ошибки, просчеты и злоупотребления. Галеоны были постоянно перегружены, переполнены до орудийного люка нелегальными товарами, забиты пассажирами, которым было не место на королевских кораблях.

Имея дело с этим флотом, устаревшим, плохо укомплектованным и практически лишенным управления и дисциплины, пираты всякий раз проявляли себя как более способные и отважные моряки. Кроме того, они способствовали техническому прогрессу флота своей отчизны. Голландцы, в частности, чье мореходное призвание в ту пору крепло, набросились на острова Карибского моря. Даже слово «флибустьер» частично обязано им своим происхождением. Это полуанглийское, полуголландское слово («freebooter» — по-английски и «vrijbuiter» — по-голландски) означает «вольный охотник за добычей». Голландцы строили такие легкие в управлении корабли, что с 1603 года сэр Уолтер Ралей (Роли) жаловался, что 100-тонный английский корабль требовал экипажа в 30 человек, тогда как голландским судном такой же вместимости управляло всего 10 человек. Флибустьеры занимались одновременно контрабандной торговлей и морскими разбоями. Они снабжали предметами первой необходимости испанских колонистов, которые не получали с родины ни товаров, ни орудий производства.

Ежегодно от 60 до 80 голландских судов, то есть довольно изрядное количество, посещали Карибское море, Груженные превосходными изделиями своих мануфактур: тканями, инструментами, строительными материалами. К себе они возвращались с колониальными товарами. Испания уже была не в состоянии противостоять контрабандной торговле купцов и пиратов.

«В эту эпоху некий французский дворянин Граммом, став корсаром, напал на траверзе Мартиники на голландскую флотилию, которая обычно перевозила такой ценный груз, что ее прозвали „амстердамским кошельком“. Только пятая часть награбленной добычи принесла ему 80 тысяч ливров», — повествует одно из описаний морского разбоя.

Тревоги короля

Из-за недостаточной численности, хорошего оснащения флота испанцы должны были бы организовать отпор пиратам на месте, учредив командование морскими операциями в Карибском море.

Если бы командование было децентрализовано и управление Вест-Индией проводилось на более либеральных началах, можно было бы изыскать в самом Новом Свете средства борьбы с морским разбоем, тем более что колонисты в целом отличались большей инициативой, чем жители метрополии. Люди, боровшиеся на месте, обладали большим опытом и энергией, чем бюрократы, засевшие в Севилье, или члены Совета по делам Индии. Испания же доверила все свои ресурсы горстке действовавших вдалеке авантюристов, множивших свои безрассудные подвиги, и флоту, командиры которого ничего не стоили по сравнению с рыцарями наживы, доверенными торговых домов, солдатами, которые с безумной отвагой завоевали новый континент.

Испанские короли, жертвы нелепой системы организации мореходства, управляемого с суши, всегда с тревогой ожидали прибытия галеонов. Случалось, что корабли и вовсе не возвращались. Кораблекрушения, пираты, недостаток судов, неукомплектованность экипажей, нехватка капитанов — все это, вместе взятое, блокировало источник богатств. Однако в тот период, когда в Испанию устремлялась золотая река, европейские государства испытывали денежный голод. Карл V, Филипп II и Елизавета постоянно нуждались в деньгах и становились должниками крупных купцов и банкиров. Наблюдался страшный контраст между безденежьем короля Испании, его двора, всей страны и изобилием ресурсов Нового Света, казавшихся неисчерпаемыми.

Пока король стенал, бюрократия изворачивалась, а знатные сеньоры и авантюристы обогащались, колонии развивались, как могли.

Если Испания не попыталась организовать экономику Нового Света, то произошло это потому, что высшие должностные лица, которые посылались в «Вест-Индию», были знатными сеньорами. Они отправлялись туда, чтобы «позолотить свои гербы», то есть разбогатеть. Обычно это и было их главной заботой. Но не все они оказались недостойными своей миссии.

В 1640 году Диего Пачеко, герцог Эскалонский, был назначен Филиппом IV на пост вице-короля Мексики. Хорошо сознавая, какой опасностью чреваты малочисленность и неудовлетворительное состояние испанского морского флота, герцог Эскалонский решил построить на верфях Веракруса корабли, которых тогда так недоставало Испании.

В течение первой половины XVII века упадок испанского флота ускорился.

В 1570–1599 годах он насчитывал 110 кораблей; в 1600–1610 годах осталось не более 55, а в 1640–1650 годах Испания не могла выделить более 25 судов для связи с Новым Светом. В 1661 году, чтобы обеспечить пересечение Атлантики, пришлось прибегнуть к помощи голландского флота и адмирала Рюйтера.

Итак, благодаря герцогу Эскалонскому верфи Новой Испании менее чем за год смогли спустить на воду восемь кораблей и один фрегат. Самым крупным, мощным и впечатляющим был адмиральский корабль новой флотилии. Герцог Эскалонский дал ему имя «Нуэстра сеньора де ла консепсьон». Удалось даже украсить носовую надстройку корабля статуями и гирляндами, хотя эти украшения лишь утяжеляли судно, но без них по понятиям того времени корабль не мог производить величественного, а следовательно, и устрашающего впечатления на врага. На уровне фальшборта проходил скульптурный фриз, но не хватило времени, чтобы его позолотить.