Гоблин осатаневший - Филип Фармер

Док мгновенно метнулся назад, но, уже падая, медведь когтями все же зацепил голову противника, и из разодранного скальпа человека ручьем хлынула кровь. Ослепленный, Калибан на ощупь добрался до стены, где развернулся и попытался отереть кровь со лба — увы, почти без успеха.

Зверь, со свистом втягивая воздух, уже снова стоял на четырех лапах, язык до полу, и быстро приходил в себя.

Затем атаковал опять, уже несколько медленнее, но по-прежнему давая фору большинству олимпийских спринтеров.

Выждав момент, когда тот начал вставать на дыбы, Калибан оттолкнулся от стены, как от прыжковой доски, и нырнул зверю в ноги.

Этот новый маневр застиг медведя врасплох. Он еще только начинал разворачиваться, когда Док, змеей проскочивший под ногами, уже оседлал его холку и ухватился за мохнатые уши. Бешено суча лапами, медведь стал вертеться на месте в безуспешных попытках сбросить с себя нежеланного седока.

Пончо и Берни, понимая, что тварь вот-вот опрокинется на спину и подомнет под себя Калибана, не утерпели и с дикими воплями бросились на подмогу. Медведь, ни на миг не прерывая свою ламбаду, шуганул их длинными лапами. Парни составили зверю компанию в этой смертельной пляске, стараясь не угодить под прямой удар. Все же жуткий коготь чиркнул разок Берни по кончику длинного носа, оставив на память кровавую метку. Мгновение спустя Берни поскользнулся на луже крови, то ли человечьей, то ли медвежьей, и грохнулся на спину. Хотя медведь мог теперь запросто заломать упавшего, он вдруг метнулся в сторону.

Рука Калибана как раз нащупала и отодрала от черепа зверя сферическую нашлепку.

Пончо помог подняться Берни, малость оглушенному при ударе затылком о стену, затем — сам походкой схожий с медведем — атаковал гризли сбоку, врезавшись в него всем своим немалым весом.

Случилось то, чего Калибан как раз опасался и стремился избежать, — гризли опрокинулся на бок. Каким-то чудом Док сумел вывернуться из-под туши и при том не разжать пальцев, напротив — собрав все силы, рванул на себя. Уши зверя оторвались с треском, похожим на звук лопнувшего на шквальном ветру паруса, гризли взревел так, что всем вокруг заложило уши, извернулся и цапнул попытавшегося было ускользнуть обидчика зубами за ногу.

Калибан мгновенно обрушил на череп медведя оба своих чугунных кулака, затем не мешкая повторил удар, уже по носу. Каждый такой удар отдавался в защемленной челюстями лодыжке болью столь дикой, что Док едва не терял сознание. Казалось, еще мгновение, и зверь одержит победу.

Тогда Пончо, протрубив боевой клич, подпрыгнул и врезался обеими ногами медведю в самое основание шеи. Удар могучих ступней ненадолго оглушил зверя, челюсти разжались, и Доку удалось вырваться. Он откатился в сторону, уже без былого проворства. Берни, вдохновленный примером приятеля, повторил удар ногами гризли по холке. Хотя он здорово уступал друзьям в весе, ему все же удалось причинить медведю определенный ущерб.

Мучительно кашляя, зверь вновь медленно поднялся на лапы. Кровь текла у него из носу, из ран на месте ушей, он бессмысленно таращился на Калибана, который отползал прочь, оставляя за собой кровавую дорожку.

Пончо, забежав с тылу, жестоко пнул чудище ногой под хвост. Удар точно пробудил медведя от спячки — мгновенно извернувшись, он кинулся на нового своего обидчика. Пончо, не ожидавший подобной резвости, оказался застигнут врасплох и с громким воплем исчез под косматой тушей.

Берни с криком запрыгнул на могучую спину и, прочно оседлав загривок, воткнул пальцы зверю в глаза. Гризли, позабыв про Пончо, взметнулся на дыбы и опрокинулся на спину, чтобы подмять седока. Верткий Берни, ускользнув от прямой угрозы, все же угодил на излете под слепой удар лапой, ободравший ему бедро почти от колена. К многочисленным дорожкам крови на полу тут же добавилась новая.

Берни, хотя и хрупкий на вид, своими железными пальцами запросто гнул кочергу. И теперь пальцы не подвели его — глаза медведя, вырванные из орбит, болтались на толстых жгутах нервов.

Ослепленный, с разбитым носом и оторванными ушами зверь все же сумел учуять Калибана и, игнорируя остальных врагов, двинулся прямиком на главного. Услыхав предупредительные окрики, Док обернулся и с трудом, крепко стиснув зубы, поднялся на ноги.

Когда медведь наскочил с жутким ревом, Док первым делом оторвал выскочившие из орбит глазные яблоки, а затем, уже подмятый тушей, запихнул зверю в пасть руку чуть ли не по плечо. Гризли подавился, его когти исполосовали человеку спину, и зверь, широко распахнув челюсти, резко подался назад. Случилось невероятное — повторить такое сумел бы, пожалуй, разве что еще один человек на всем земном шаре: в железных пальцах Дока остался длинный толстый язык.

Когда скользкий орган отделился от глотки, гризли вытошнило кровавым фонтаном прямо на Калибана и на стену, затем зверь слепо бросился прочь, ткнулся в стальные прутья, рухнул на пол и вскоре истек кровью.

Но и Калибан пострадал едва ли намного меньше. Усевшись, он отмахнулся от бросившегося на помощь Берни.

— Дверь, первым делом проверьте дверь! — велел он. — Мы должны немедленно убираться отсюда.

Пончо оказался на месте раньше Берни. Легко распахнув решетку, толстяк подивился:

— Ишь ты! А казалось, и двух минут не прошло! Док Калибан дважды пытался подняться на ноги и оба раза неудачно. Стоявший рядом Берни не шелохнулся, не дернулся пособить — он опасался, что может этим не потрафить Калибану, который, постоянно помогая другим, сам никогда не нуждался в чьей-либо помощи.

Наконец, снова смахнув со лба кровь, Калибан обернулся к Берни:

— Тебя не затруднит помочь мне маленько?

— Черт, разумеется, не затруднит! Пригнувшись, Берни подставил костлявое плечо под массивный бицепс Калибана и распрямился. Док медленно, стараясь не перегружать худосочного приятеля, поднялся на ноги.

— Ну вот, теперь справлюсь сам, — сказал Калибан и стиснул зубы покрепче.

— Кажется, что-то слышу! — бросил от двери Пончо. — И носом чую. Ба, да это дымок! Где-то в той стороне! — Он указывал влево.

— Посетители замка, — сказал Калибан. — Люди Аньяны. Судя по запаху, подгоняемые напалмом. Лучше нам пойти в другую сторону. Берни, проверь-ка Коббса и Вильерс. Сомневаюсь, что они все еще здесь, но чем черт не шутит… Вернувшийся вскоре Берни доложил:

— Тю-тю! А также нет ничего, что могло бы сойти за оружие. Я надеялся отыскать там что-нибудь из наших припасов. Думаете, Ивольди припрятал амуницию куда подальше?

— Он знал, что выйти из клетки будет непросто, — сказал Калибан. — Но на случай, если нам все же повезет, гном непременно позаботился, чтобы мы так и остались в пещере.