Звездная Империя - Владислав Олегович Савин

где ты тут клавишу «равно» видишь? Тут система другая – стек. Ну как карты в колоде! Вот ввел я 2. Затем стрелка – команда, эту карту уровнем ниже, новую ввести, вот снова ввожу 2. И выходит, ну как у меня двойка пик лежит, условно, и на ней двойка червей. Могу еще раз – в стек пять чисел влезает. Так понятно? Теперь лишь нажимаю команду операции – тут кроме арифметики может еще быть логарифм, степень, корень. И вот результат – 4! Две верхние карты в колоде (стеке) умножились и превратились в одну, результат, который лежит на самом верху – а которые под ним, если бы были, сдвинулись все наверх на одну. Хотя вру – если бы логарифм или корень, то просто верхняя карта бы преобразовалась, а что под ней осталось, как было. Да, вот эта клавиша – стек крутит как по кольцу: самая нижняя наверх, а остальные сдвигаются.

– Ну а программа тут где?

– А вот смотри – нажимаю эту клавишу «К». И видишь, табло сменилось: тут первое число – номер оператора, а второе – код команды. Смотрю в руководство, ввожу – взять число из ячейки 1.

– Так там нет еще ничего?

– Так введу! Вторая команда – взять число из ячейки 2, оно в стек ляжет поверх того, что первым ввели. И третья команда – например, умножить. Можно еще четвертую – записать результат (что в стеке, верхнее) в ячейку 3. Теперь переходим из режима ввода и просмотра команд в режим работы. Ввожу, ну что-то сложнее, чтоб четыре знака после запятой. И «в ячейку 1». Второе число так же – в ячейку 2. А теперь нажимаю на эту клавишу «П» – «выполнить программу»[18].

– Погоди, на линейке счас проверю… А знаешь, похоже!

– Вот! Тут такой высший пилотаж можно организовать, играя с ячейками и программой! Я на эту машинку запал, как в журнале прочел, что на ней, оказывается, играть можно. В посадку ракеты на Луну или еще что-то. «Технику – молодежи» я тоже купил – на, читай!

– Ух ты! И правда, можно себя представить, в рубке «Тантры» при посадке на планету Железной Звезды!

– Или как у Гамильтона в «Громовой Луне».

– Не, там же корабли на анамезоне, или на атоме. А тут расчет на керосин-кислород.

– Ну так малый посадочный модуль, как шлюпка у моряков.

– Меня больше беспокоит – как бы эту машинку у нас не сперли? Как на прошлой неделе новые ботинки у Карася из сто шестнадцатой.

– Так это ж не ботинки – незаметно мимо вахты не пронесешь. Ну и предупредим всех – кто позарится, ноги выдернем и руки оторвем. А в общаге – штука приметная, все знать будут, у кого.

– Всему потоку курсовые будем делать. И девчонкам.

– А нам «нетрудовые доходы» не пришьют?

– Так это если за то деньги брать, по таксе. А просто сделать в порядке дружбы, это вполне по-коммунистически! Сегодня ты поможешь, завтра тебе помогут – ведь отказать будет западло.

– Ребята, ну мы и развернемся! Паш, а дашь мне для Ленки сделать? Она девчонка толковая, но с математикой у нее немного не того.

– Дам, какой разговор, свои же люди.

Валентин Кунцевич

Жить стало лучше, жить стало веселее – верно сказал Сталин.

Наблюдаю это вживую – поскольку там, в начале двадцать первого века, сталинское время казалось такой же историей, как семнадцатый год. А тут от царя сорока лет не прошло – чему это соответствует по шкале «время назад» для мира, откуда мы пришли, брежневскому застою и московской Олимпиаде? То есть еще полно людей, которые это помнят, видели вживую. Так и тут – те, кто Октябрь видели, не только живы еще, но и в строю многие: кто капиталистов свергал и с Колчаком воевал, сейчас генеральствует. Примером своим показывая, «кто был ничем, тот станет всем».

Хотя время, оно таким коротким может быть… Могут ли на одну фотографию попасть два человека, один из которых помнит восстание Пугачева, а вторая (в нашем истории) увидит высадку астронавтов на Луне? Если скажете, что не бывает такого – то ответ неверный. Фотография, сделанная в 1874-м, Матильда Кшесинская (в нашем мире дожившая до 1971 года), на коленях у деда (родившегося в 1770-м, умершего в 1876-м)[19]. Только у меня пока ни детей, ни тем более внуков, не предвидится. В иной истории так и не встретил я свою Единственную, да и молодой еще был, думал, что успеется. А в этом мире – та, за которую я бы хоть в огонь, за другим замужем, и счастлива, и верна. С Машенькой (которая была на нее похожа – так что даже иногда спутать можно внешне) вроде было что-то – но нет ее больше, и сын наш родиться не успел. Ну а Тамара, которая на себя роль будущей моей половины примеряет (меня о том забыв спросить!), за душу не цепляет совершенно. Даже в той польской пани, что я год назад в Львове допрашивал, и судьбу ее решал – что-то такое было, которого в этой образцовой-плакатной «комсомолке, спортсменке, студентке» нет[20].

1 сентября, когда дети в школу идут, испросил я в нашей Конторе три дня и умотал во Львов. Нагло воспользовавшись своими привилегиями – как раз туда военный курьерский борт шел, Ту-104, ну и я попросился попутчиком, чтоб в поезде не трястись. По улицам прошелся – отрадно все ж видеть, что в этой истории сей город никогда не станет бандеровским, тут русские (с примесью поляков) в явном большинстве – хотя и столица Галицкой ССР. Вот интересно – Сталин, с учетом знания будущего, проиграть никак не желает, но подстраховаться решил – нет здесь Украины в знакомых нам границах, Восток и Малороссия (от Харькова до Одессы) в составе РСФСР, Левобережье с Киевом разжаловали до «автономии» (и правильно – нет такой нации, как «украинцы», это субэтнос русского этноса), Волынь к Белоруссии отошла, ну а из того, что осталось, слепили Галицкую союзную республику (тоже справедливо, поскольку галичане – это этнос отдельный, даже со своим языком, который житель Киева и не поймет). Но даже во Львове представители этнически коренного населения – в явном меньшинстве и в роли преимущественно малоквалифицированной рабсилы. Русский это город – и все заводы в нем, и новые кварталы, построены уже при СССР. Львовские автобусы уже по Москве ездят, народ доволен. Хотя львовские мотоциклы и мопеды (как и в нашей истории) качеством пока сильно ниже ижевских и ковровских.

Ну а я пришел на гору, на кладбище, где монумент в честь освобождения,