Жена неверного генерала, или Попаданка на отборе - Юлия Удалова

– Невозможно, дочь моя. Невозможно!

– Почему это?

– Если ты при помощи темного ритуала похитишь силу Избранной светлым духом Сэй Дзеном, то навлечешь его гнев на себя, и на всю нашу семью!

– Не навлеку. Всем известно, что больше всего на свете духи любят подарки. Я принесу Сэй Дзену великие дары, а еще построю храм в его честь. Он увидит, что я гораздо более подхожу на роль Избранной, нежели эта… ублюдка. Ты же поможешь мне, папочка?

И Агнесс так мило захлопала своими пушистыми ресницами, что у Клиффа на глазах выступили слезы умиления.

– Ах, дочурка, моя ненаглядная дочурка… Разве я когда-нибудь отказывал тебе?

Темный дым в кристальоне Агнесс заклубился, и я смутно увидела большую темную залу, нарисованную мелом на полу пентаграмму, красные свечи, растерянную Фиону в центре круга и очень полную женщину без сознания у ее ног – ее мать. Вообще-то Фиона была младше Агнесс, но за счет лишнего веса и рослости выглядела даже старше.

Кажется, Фиона была в трансе и не понимала, что происходит. Полная женщина слабо застонала и открыла глаза.

Вдруг к ней подошла Агнесс и вскинула руки с занесенным кинжалом…

На круглом румяном лице женщины отразился ужас – в этот момент Агнесс опустила кинжал и подставила под хлынувшую из горла Хариты кровь серебряную чашу.

Я смотрела в раскрытый кристальон Агнесс, который поверял мне самую страшную из ее тайн, и меня трясло.

Подняла руки – они не просто дрожали, они ходили ходуном.

Вот почему Агнесс с такой лёгкостью убьет меня в будущем.

Ведь она уже убивала раньше. С абсолютно каменным и хладнокровным лицом она провела темный обряд и перерезала горло матери Фионы.

Агнесс – не мелкая поганка. Она – самое настоящее исчадье ада.

Я была настолько взволнована, что даже не обратила внимания, как кристальон Агнесс начал светиться тревожным красным светом…

ГЛАВА 32

– Кристаль чувствует, что находится в руках не своей хозяйки. Нужно вернуть его на место. Если сигнализационная магия сработает – то этот вой и мертвецов во всей округе поднимет. Не говоря о живых.

Тонкий писклявый голосок заставил меня вздрогнуть.

Я повернула голову и увидела крысу.

Она выбралась из шкафа, куда я ее посадила, и замерла на полу, глядя на меня блестящими глазками-бусинками.

Вроде бы я уже привыкла, что нахожусь в волшебном мире, где возможно многое, но почему-то факт того, что крыса оказалась разумной и разговаривающей, поверг меня ни в меньший шок, чем увиденное в кристальоне Агнесс.

– Кто ты? Как тебя зовут?

– Ну, ты уже назвала меня Черничкой, – фыркнул крыс. – Все это время я наблюдал за тобой, поэтому хм… чутка в курсе твоих дел.

– А почему заговорил только сейчас?

– Ты показалась мне… адекватной.

Крыс приблизился, но видно было, что он опасается. В целом, я его понимала – он мало напоминал ухоженную домашнюю крысу и вызывал стойкое желание заорать и швырнуть в него чем-нибудь тяжелым.

– Приму это за комплимент, – фыркнула я.

– А время-то, между прочим, идет, – напомнил Черничка и кивком указал на краснеющий кристаль, который вроде уже начал даже пульсировать.

– Ну, и пусть идет! Я… Я не стану возвращать кристальон Агнесс, а пойду с ним прямо к императору. Или к его начальнику безопасности! Это же прямое доказательство того, что она совершила жестокое убийство!

Я осеклась. Ведь начальник безопасности императора – это мой муж, генерал Эдриан Сальваторе…

И что же, интересно, он сделает со своей любовницей?

И со мной?

Кому поверит, кого защитит?

– Положение Избранной и доверие к ней слишком высоко, – крыс почесал розовый нос лапкой. – Я скажу тебе, как будет, если сейчас попытаешься это обнародовать. Дело замнут, а тебя выставят клеветницей даже, если отправишь это на все кристальоны империи. Народу скажут, что ты завидовала своей красивой успешной сестре страшной завистью и хотела очернить ее, как соперницу на отборе и… В постели своего мужа.

Сказанное грызуном странным образом совпало с моими собственными мыслями.

Конечно, есть вероятность, что разразится скандал – Избранная оказалась убийцей…

Но может быть и так, как сказал Черничка. Я не могу так рисковать – ведь попытка у меня всего одна.

Больше не тратя времени на разговоры, я схватила кристальон Агнесс и захлопнув крышку, выскочила в коридор.

Все во мне вибрировало, как натянутая струна, когда я проникла в покои паучихи – если она меня сейчас обнаружит, я просто не смогу притвориться глупенькой Фионой, ищущей свою сбежавшую крыску.

Лицо меня выдаст.

Благо, Агнесс задержалась с водными и косметическими процедурами – из купальни слышался дробный плеск. Гадина начищала перышки, готовясь к свиданию с Эдрианом.

Я положила ее кристальон между подушек ровно в том же самом положении, в каком он и был. Оказавшись в комнате своей настоящей хозяйки, кристаль почти сразу успокоился и перестал мигать красным.

Правда, он был горячим, почти раскаленным – ведь я им пользовалась. Надеюсь, успеет остыть до того момента, как гадюка выползет из купальни.

Бесшумно прикрыв дверь, я вернулась к себе.

Крыс сидел на столе рядом со своей пустой клеткой и преспокойно умывался.

– С твоего позволения, я туда возвращаться не буду, – сказал он. – Неуютно там, неприятно как-то.

Я уселась напротив него, подперев голову руками.

– Любопытно, и насколько же ты в курсе моих дел?

– Ты хочешь отобрать у своей сестры силу, и вернуть ее себе. И я могу тебе в этом помочь.

– Значит, очень в курсе, – кивнула я. – Кто ты вообще такой? Насколько я знаю, в Серинити обычные животные не разговаривают. Ты владеешь магией?

– Совсем капелюшку, – усмехнулась крыса. – Так что насчет водяной силы? Хочешь, вернем ее тебе хоть завтра?

– Так просто?

– А чего рассусоливать? Я видел все, что показал кристальон твоей сестры, знаю этот ритуал. Мы просто проведем его наоборот – делов-то!

– Откуда ты знаешь про Кровавое Иссушение?

– Ну, я долгое время жил в Башне Хаоса… в качестве подопытного, – добавил Черничка. – Они тестировали на мне, обычной мусорной крысе, заклятье разума, и еще много всяких... Генерировали магию, а потом пичкали ею меня, садисты. Результат получился настолько блестящим, что мне хватило разума от них сбежать.

– Они тебя… мучили? – с содроганием