Конев против Жукова. Поединок маршалов - Валентин Александрович Рунов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Блестящее завершение Висло-Одерской операции было омрачено в январе 1946 года. Тогда на военно-научной коференции, которая состоялась в Берлине в штабе оккупационных войск, один из участников конференции, представитель Генерального штаба генерал-майор С.М. Енюков высказал мысль о том, что нужно было осуществить продолжение Висло-Одерской операции с тем, чтобы без оперативной паузы взять Берлин с ходу еще в феврале 1945 года. Тогда противником данного заявления выступил бывший командующий 8-й гвардейской армией дважды Герой Советского Союза генерал В.И. Чуйков. Но в 1964 году вначале в журнале «Октябрь», а затем в журнале «Новая и новейшая история» Василий Иванович неожиданно написал о том, что «Берлином можно было овладеть еще в феврале 1945 года», обвинив в нерешительности не только Г.К. Жукова и И.С. Конева, но и Ставку Верховного главнокомандования.
Статьи В.И. Чуйкова вызвали спор среди военачальников, а Г.К. Жуков и И.С. Конев дружно выступили, стремясь доказать правильность своих решений в феврале 1945 года. В частности, Г.К. Жуков писал: «…В своих воспоминаниях В.И. Чуйков утверждает, что “Берлином можно было овладеть уже в феврале 1945 года”»… Должен сказать, что в наступательной операции на Берлин не все обстояло так просто, как это кажется В.И. Чуйкову… Действительно, как это утверждает В.И. Чуйков, в то время противник на подступах к Берлину располагал ограниченными силами, и оборона его была довольно слабой. Но в первых числах февраля стала назревать серьезная опасность контрудара со стороны Восточной Померании во фланг и тыл выдвигавшейся к Одеру главной группировки фронта… Могло ли советское командование пойти на риск продолжать наступление главными силами фронта на Берлин в условиях, когда с севера нависла такая серьезная опасность?..
Нужно также учитывать, что в ходе Висло-Одерской операции наши части понесли серьезные потери. К 1 февраля численность стрелковых дивизий составляла в среднем около 5500 человек, а в 8-й гвардейской – от 3800 до 4800 человек. В двух танковых армиях имелось 740 танков (в танковых бригадах в среднем около 40, а во многих из них – всего по 15–20 танков). Такое же положение было и на 1-м Украинском фронте. Кроме того, крепость и город Познань, находившиеся далеко в тылу фронта, все еще были в руках противника…
Рассуждения о таком важном предмете со столь многими ссылками на “если бы” нельзя считать серьезными даже для мемуариста. Но уже само признание В.И. Чуйковым, что снабжение разладилось, авиация и понтонно-мостостроительные части отстали, говорит о том, что в подобных условиях предпринимать решительное наступление на Берлин было бы чистейшей авантюрой».
Другим столь же авторитетным оппонентом В.И. Чуйкова выступил Маршал Советского Союза И.С. Конев. Он заявил: «Несмотря на весь свой наступательный порыв, войска находились на пределе усталости, и планировать что-нибудь сверх предусмотренного документом от 16 февраля было бы совершенно нереально. Как ни горько было нам временно отказаться от целей, которые ставились в первоначальном плане, утвержденном Ставкой в конце января, мы считали своим долгом смотреть правде в глаза».
Таким образом, рассуждая о возможности наступления на Берлин в феврале 1945 года, в качестве аргументов выдвигались предположения и пожелания, не проверенные практикой.
Грандиозная по замыслу, размаху и мастерству выполнения Висло-Одерская операция была высоко оценена как нашими союзниками, так и противником. В послании У. Черчилля И.В. Сталину от 27 января 1945 года говорилось: «Мы очарованы вашими славными победами над общим врагом и мощными силами, которые вы выставили против него. Примите нашу самую горячую благодарность и поздравление по случаю исторических подвигов». Газета «Нью-Йорк таймс» 18 января 1945 года писала: «…наступление русских развивается с такой молниеносной быстротой, перед которой бледнеют кампании германских войск в Польше в 1939 году и во Франции в 1940 году… После прорыва германских линий русские раскалывают войска противника, отступающие к Одеру…»
Бывший генерал немецко-фашистской армии Ф. Меллентин писал: «…русское наступление развивалось с невиданной силой и стремительностью. Было ясно, что их Верховное главнокомандование полностью овладело техникой организации наступления огромных механизированных армий… Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года. Европа не знала ничего подобного со времен гибели Римской империи».
Берлинская операция
Весной 1945 года советские войска неудержимо приближались к Берлину. Весь мир внимательно следил за их продвижением, но особенно внимательно каждый шаг фронтов отслеживали в Кремле. В победе уже никто не сомневался. Было важно другое – как и кто поставит точку в этой страшной и изнурительной войне?
Разрабатывая план на зимнюю кампанию 1945 года, советское командование начало планирование завершающей стратегической операции Великой Отечественной войны с учетом овладения Берлином. Занимался этим вопросом Генеральный штаб (начальник генерал армии А.И. Антонов), который к тому времени уже имел немалый опыт подготовки стратегических наступательных операций.
Главная роль в Берлинской наступательной операции отводилась войскам 1-го Белорусского фронта Маршала Советского Союза Г.К. Жукова и 1-го Украинского фронта Маршала Советского Союза И.С. Конева, которые заранее были нацелены на столицу Германии. Вполне понятно, что каждый из командующих хорошо понимал значение этой операции не только в военном, но и в политическом значении и претендовал на столь видное место в истории, но столь ответственные роли распределялись в Москве…
В 1999 году в журнале «Коммерсант» была помещена статья, автор которой пишет: «В конце марта 1945 года в Москву в Ставку Верховного главнокомандования были вызваны командующие 1-м Белорусским фронтом Георгий Жуков и 1-м Украинским фронтом Иван Конев. С разницей в два дня их по отдельности принял Сталин. Обоим маршалам вождь задал один и тот же короткий вопрос: «Кому удастся первым взять Берлин – советским войскам или их западным союзникам?» 29 марта Жуков заявил верховному, что поставленную задачу готовы решить войска его фронта, поскольку они имеют достаточно сил и находятся от Берлина ближе других. 31 марта почти слово в слово сказанное Жуковым повторил Конев» (Драка за Берлин // Коммерсант. 1999. № 17. С. 29).
Но Г.К. Жуков утверждал, что еще в конце 1944 года ему было известно о замыслах Ставки Верховного главнокомандования на кампанию 1945 года. Он пишет: «В конце декабря (1944 г. – Авт.) мне пришлось еще раз слетать в Ставку для обсуждения с Верховным ряда вопросов, связанных с окончательным утверждением общего плана завершающих операций… Прежде чем нанести удар непосредственно по Берлину, намечалось осуществить
