Парасомния - Д. В. Ковальски
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тело Саманты в ее спальню принес Гарп. Он же достал ее из тайника. Мистер Гейл был в кабинете Нормана Брукса, когда туда с бешеными глазами и бледным лицом забежал Август Морган. Дворецкий принял все хлопоты на себя. За несколько минут он разыскал графа с верным помощником.
В комнате были лишь мужчины, которые предпочитали оставить момент тишине. Гарп не изменился, выглядел все так же грозно, и даже ситуация не могла вызвать другие эмоции на его лице. Норман сидел у кровати с Самантой и что-то ей тихо говорил. Джонатан стоял поближе к Августу, потому что боялся, что тот свалится в обморок, такой уж у него был вид. Август пришел в себя, только когда покинул комнату с Самантой. Ошибки быть не могло, именно это лицо он видел под своей кроватью прошлой ночью.
– Мистер Морган, господин Брукс желает встретиться с вами в своем кабинете через десять минут, – дворецкий вышел следом.
– Хорошо, я буду. Спасибо. Мистер Гейл, можно обратиться к вам с просьбой?
– Да, мистер Морган.
– Я хочу сменить комнату.
– Нора уже готовит вам новую спальню.
– Спасибо.
Август кивнул на прощание, а потом потерянной походкой пошел собирать свои вещи.
Новая спальня была на первом этаже и служила комнатой прислуги. Она была гораздо проще, но Август наделся, что сюрпризов никаких не имела. Как и в прошлой спальне, Август оставил себе записки на случай, если его состояние станет значительно хуже, сумку разбирать не стал, ограничился лишь сменной одеждой и плащом. Сегодня однозначно стоит пройтись несмотря на то, что дождь льет уже несколько часов. Прежде, конечно, граф, а потом уже прогулка.
Норман Брукс выглядел уставшим и постаревшим на десяток лет. Он понимал, что Саманты уже нет в живых, но вид ее тела сильно отразился на его эмоциональном состоянии. Ко всему прочему, Норман изрядно налегал на спиртное, повсюду встречались пустые бутылки от виски и рома. Видимо, Норе запрещено заходить в этот кабинет, не мог же граф за ночь выпить с десяток бутылок.
– Мистер Морган, присаживайтесь.
Норман занял место не за своим столом, а возле, напротив кресла Августа. Обычно эти места доставались посетителям, которые приходили с проблемами, просьбами и предложениями. За каждой новой идеей для города Норман видел обычное желание заработать, но никак не добросовестный умысел. Сейчас же он сам сидел на месте просящих с видом человека, предлагающего сделать все бары города бесплатными. Август сел напротив и, не дожидаясь предложения, убрал приготовленный заранее бокал.
– Мистер Брукс, примите мои соболезнования…
– Август, как бы это тяжело ни было, но я благодарен вам, что помогли отыскать Саманту.
– Она сама меня отыскала, – тихо ответил Август, а когда граф переспросил, то произнес: – Я сделал это случайно, когда собирался переложить вещи в шкаф.
– В этом чертовом поместье столько тайников, – залпом выпил бокал, Норман налил еще один. – Я живу здесь двадцать лет, но до сих пор чувствую себя гостем!
– О таком месте Саманта могла вам рассказать…
– Ни хр-ена она мне не говорила – ругаясь по слогам, Норман водил бокалом в такт, так что часть виски выплескивалась за край. – Последние два месяца мы с ней вообще не говорили. Она избегала меня, и не только меня, она избегала и Оливию.
– Мистер Брукс, надеюсь, вы понимаете, что такое поведение на пустом месте не возникает…
Август не ожидал дальнейшей реакции на свои слова. Норман неожиданно подскочил, кресло откинулось назад. Его глаза налились красным, вены на шее вздулись, казалось, что еще немного, и произойдет взрыв, и часть поместья будет уничтожена. Но взрыв преобразовался в крик.
– Вы считаете, что я был плохим мужем? Нет, мистер Морган, вы ошибаетесь, все эти годы я любил Саманту. Я любил ее до нашей первой встречи и после того, как доктор, лучший в этом сраном королевстве, сказал, что Саманта не может иметь детей. Но наша любовь была сильнее жалкого докторишки, наша любовь обрела форму, и мы дали ей имя. Я любил ее тогда, мистер Морган, и люблю сейчас, – на последней фразе голос Нормана стал спокойней, – поэтому не смейте говорить мне, что я сделал что-то не так!
– Прошу меня простить, я не хотел задеть вас, я лишь предположил, что вы знаете, что у нее могло произойти.
Норман вернул кресло на место и сел на него. Освежив бокал порцией виски, он вмиг осушил его. Август подметил, что с той скоростью, с которой виски появляется и исчезает в бокале, вполне вероятно, все эти бутылки были опустошены этой ночью.
– Мистер Морган, у нас никогда не было секретов друг от друга, кроме последних двух месяцев, но я клянусь вам, я не знаю, в чем дело.
– Я вам верю…
– Сегодня утром мы с Гарпом постарались добраться до моста. Дорогу к тому месту уже размыло, так что мы остаемся на несколько дней.
– Может, проще отплыть?
– В такую погоду волны не дадут и метра от берега отойти.
– Сколько нужно времени, чтобы дорога была пригодна для езды?
– После дождя еще день, чтобы наверняка. Я прошу вас не прекращать лечение Оливии, я был у нее, она выглядит здоровой и веселой. Я шутил, и мы смеялись, как раньше, поэтому я прошу вас, доведите дело до конца. Это не займет больше недели.
– Я сделаю все, что в моих силах, – Август встал и направился к двери. – С вашего позволения, я пойду, хотел немного пройтись по городу. Посоветуете, куда?
– Идите вдоль главной улицы на север, у церкви поверните налево и отправляйтесь в сторону берега. Там еще живут люди, оттуда этот город взял свое начало.
Август ответил поклоном и вышел за дверь. Неделя – этот срок вызывал опасение, а что если дождь будет идти дольше? Лауданум вызовет привыкание и перестанет оказывать эффект. Если постоянно увеличивать дозировку, то можно запросто убить ребенка. К тому времени Август будет не способен придумать план, потому что будет бегать по поместью с поехавшей крышей и
