Обреченное королевство - Брендон Сандерсон

Каладин отпустил дыхание, Штормсвет вырвался наружу. Сейчас он научился набирать в себя ровно столько Штормсвета, сколько нужно, чтобы остаться в живых и не выдать себя солдатам.

Перед ним поднималась Башня, огромная каменная плита, понижающаяся на запад. Пропасть была настолько широкой, что он опасался, как бы люди не уронили в нее мост, пытаясь поставить его на место. На другой стороне Садеас, выстроив свои отряды в форме чаши, пытался освободить Далинару место для высадки.

Возможно, такой способ атаки позволял защитить репутацию Далинара. Дескать, он не отправляет мостовиков на смерть. Во всяком случае прямо. И не имеет значения, что он стоит на спинах тех, кто погиб, дав переправиться Садеасу. Его настоящий мост — их трупы.

— Каладин, — окликнул его голос сзади.

Каладин обернулся. Один из его людей ранен. Шторм побери! подумал он, бросаясь к Четвертому Мосту. Штормсвет еще бился в его венах, предотвращая истощение. Он стал слишком самоуверенным. Шесть забегов без раненых. Он должен понимать, что такое не может длиться вечно. Он протолкался сквозь собравшихся бригадников и нашел Шрама, лежавшего на земле и держащегося за ногу; между пальцами струилась кровь.

— Стрела в ногу, — сказал Шрам, стиснув зубы. — В штормовую ногу! Кто же получает штормовую стрелу в ногу?

— Каладин! — обеспокоенно сказал Моаш. Бригадники раздались, когда Моаш принес Тефта; из щели между кирасой и наручем торчала стрела.

— Шторм побери! — выругался Каладин, помогая Моашу опустить Тефта на землю. Пожилой мостовик выглядел ошеломленным. Стрела зарылась глубоко в мышцу. — Кто-нибудь, прижгите ногу Шрама и перевяжите ее, пока я не займусь ею сам. Тефт, ты слышишь меня?

— Прости, парень, — прошептал Тефт, с остекленевшим взглядом. — Я…

— Ты будешь в полном порядке, — сказал Каладин, поспешно беря бинты от Лоупена, потом мрачно кивнул ему. Лоупен немедленно побежал подогревать нож для прижигания. — Кто еще?

— Все остальные целы и невредимы, — сказал Дрехи. — Тефт пытался скрыть рану. Скорее всего, он получил ее, когда мы ставили мост на место.

Каладин прижал бинт к ране, потом махнул рукой Лоупену, чтобы тот поторопился с ножом.

— Я хочу, чтобы наши разведчики присматривали за сражением. Я должен быть уверен, что паршенди не выкинут какой-нибудь трюк, как несколько недель назад. Если они перепрыгнут через пропасть сюда, мы все покойники.

— Не бойся, — сказал Камень, прикладывая ладонь к глазам. — Похоже, люди Садеаса держат тот край расщелины. Никакой паршенди не пробьется сквозь них.

Появился дымящийся нож, и Каладин, поколебавшись, взял его. Тефт потерял слишком много крови, шить очень рискованно. Но одним поворотом ножа Каладин оставит слишком глубокий шрам. Плечо Тефта потеряет подвижность, он не сможет носить копье.

Каладин неохотно прижал нож к ране, плоть зашипела, кровь свернулась черными блестящими комочками, на земле появились ярко-оранжевые извивающиеся спрены боли. В операционной вы можете шить. Но на поле боя… да, чаще всего другого пути нет.

— Извини, Тефт, — прошептал Каладин и покачал головой, продолжая работать.

Люди кричали. Стрелы ударяли в дерево и плоть с таким звуком, как будто далекие дровосеки махали топорами.

Далинар ждал рядом со своими людьми, наблюдая за ходом боя. Лучше бы он поскорее открыл нам дорогу, подумал он. Мне уже хочется быть на плато.

К счастью, Садеас сумел быстро переправиться на Башню и послал отряд очистить место для Далинара. Они еще не закончили работу, а Далинар уже начал двигаться.

— Один из мостов, со мной, — проорал он, вылетая в передний ряд. Он поскакал к краю пропасти, за ним последовал один из восьми мостов, которые ему ссудил Садеас. Паршенди заметили, что происходит, и изо всех сил надавили на небольшой отряд в зеленом и белом, который защищал место высадки. — Бригада, туда, — крикнул Далинар, указывая место.

Мостовики поторопились на указанное им место, очевидно радуясь, что им не надо ставить мост под огнем паршенди. Как только они поставили мост на место, Далинар рванулся вперед, Кобальтовая гвардия следом, и в это мгновение люди Садеаса дрогнули.

Далинар заревел, рука в боевой перчатке сомкнулась вокруг рукоятки Носителя Присяги, возникшего из тумана. Взявшись за меч обеими руками, он первым же широким ударом зарубил четверых. Паршенди запели боевую песню на своем странном языке. Далинар оттолкнул трупы в сторону и начал сражаться по-настоящему, защищая плацдарм, который люди Садеаса расчистили для него. Через несколько минут вокруг него собрались солдаты.

Доверив спину Кобальтовой Гвардии, Далинар бросился вперед, разрывая Клинком Осколков ряды врагов. Оставляя дыры в боевой линии паршенди, он метался взад и вперед, как рыба, выпрыгивающая из реки, дезорганизуя врагов. За ним тянулся след из трупов с горящими глазами и разрезанной одеждой. В оставленные им дыры врывались солдаты в синем. Адолин тоже крушил паршенди неподалеку, его Кобальтовые гвардейцы держались сзади, на безопасном расстоянии. Он перевел уже всю свою армию — надо было как можно быстрее оттеснить паршенди назад, чтобы они не могли убежать. Садеас должен был присмотреть за северным и западным краями Башни.

Ритм битвы пел Далинару. Паршенди распевали, солдаты кричали. Мелодия сражения билась внутри Далинара, руки сжимали Клинок Осколков, доспехи наполняли энергией. Поднялась Дрожь. Пока его не настигла тошнота, он оставался Терновником, наполненным радостью сражения и разочарованным только от отсутствия достойного соперника. Где же Носители Осколков паршенди? Последнего он видел в битве много недель назад. Почему он не появляется? Неужели они послали так много людей на Башню без Носителя Осколков?

Что-то тяжелое ударило в его Доспехи и отлетело, заставив маленький клуб Штормсвета убежать через сочленения правой руки. Далинар выругался и поднял руку, защищая лицо; потом оглянулся. Там, подумал он, заметив невысокий каменный кряж, на котором стояла группа паршенди и размахивала огромными пращами с камнями, которые они держали обеими руками. Камни размером с голову ударяли как по алети, так и по паршенди, но их целью, конечно, был сам Далинар.

Он недовольно заворчал, когда еще один камень ударил его в предплечье, Доспехи слегка содрогнулись, маленькая паутинка трещин побежала по правому вэмбрейсу.

Далинар заворчал опять и побежал. Дрожь нахлынула на него еще сильнее, он врезался плечом в группу паршенди, разметав их, потом махнул мечом и разрубил тех, кто не торопился убраться с его пути. Он прыгнул в сторону, и тут же град камней обрушился туда, где он только что стоял. Перепрыгнув низкий валун, он сделал еще два шага и подпрыгнул, пытаясь достать полку, на которой стояли камнеметатели.