Прорыв «попаданцев». «Кадры решают всё!» - Александр Конторович

Более того, совершенно в новом свете теперь выглядит неудача испанской экспансии на север от Альта Калифорния. Несколько экспедиций прошлого десятилетия были сочтены нами провальными, тем более что два года назад столкновение одной из них с нашими кораблями у Британской Земли Нутка[25] закончилось отказом испанцев от продолжения таких попыток. Теперь мы видим, что это был хорошо замаскированный маневр Мадрида. Хотя, должен признать, наши люди в Испании пока не смогли подтвердить подобное мнение. Возможно существование частной инициативы вице-короля Испанской Америки.

Как видите, пока я больше рассказываю, чем спрашиваю. Но, думаю, так вам будет легче представить себе все хитросплетения интересов многих государств Европы к не освоенным пока землям. Давайте перейдем к более конкретным деталям.

Что больше всего заинтересовало вас в поведении незваных гостей? Что вы могли посчитать несущественным в рассказах тех людей, вместе с которыми были высажены на берег, и не включили в письмо к Правлению?

Ответ у Марлоу был давно готов, он ожидал такого вопроса, так как и сам чуть не каждый вечер прокручивал перед глазами памятную беседу в каюте.

— Вы совершенно правы. Сначала я не придал значения словам простых матросов, но сейчас вспоминаю, что они, все как один, утверждали, что не видели на судне никого, кроме тех троих, с кем мне выпало вести переговоры. — Он поднял руку, предвосхищая вопрос, готовый сорваться с губ сэра Оливера. — Милорд, на тот момент я был самым старшим представителем Компании на борту. И моя судьба зависела от того, насколько успешно я выполню свою миссию. Кем бы ни были люди, захватившие наше судно, но я вел именно переговоры, так как ощущал ответственность за имущество Компании и жизни людей, служащих ее интересам. Кроме четырех канониров, вахтенного матроса и моего несчастного Дженкинса, при захвате никто больше не пострадал. Слишком неожиданным было нападение. Давление, оказываемое на матросов и пример с ранениями артиллеристов, попытавшихся оказать сопротивление, не позволили организовать какое-либо действенное сопротивление.

Сейчас, по здравом размышлении, мне и самому кажется невероятным тот факт, что нас захватил противник, уступавший нам в числе многократно. Но там и тогда мне подобное положение вещей представлялось чем-то неподобающим. Слишком свежа была память о судьбе верного слуги, убитого к тому же из совершенно незнакомого оружия.

— Да, про оружие я помню, никто не встречал у русских таких необычных образцов. Они никогда не отличались сообразительностью при создании чего-то нового. Что-то еще? Самих гостей вы внимательно рассмотрели?

— Только одного, у остальных на лицах были маски, тоже весьма необычные. Не повязки, как у обычных разбойников и грабителей, а что-то вроде чехла на всю голову. Я не могу правильно подобрать название, никогда такого не встречал. Прорези для глаз и рта. И даже под масками лица испачканы то ли сажей, то ли грязью. Ночью, особенно в тех широтах, можно с пары шагов не заметить одетого таким образом человека. Костюмы — облегающие и в то же время бесформенные, скрывают фигуру совершенно. Поэтому могу только предполагать, что все они хорошо развиты и могут за себя постоять в потасовке. Матросы жаловались потом в своем кругу, что некоторым досталось в первые минуты от нападавших, когда они приводили экипаж к повиновению. Стреляли только в канониров, когда те пытались прорваться к фальконетам. Не убивали, ранили, но выстрелов практически никто не слышал. Пули, извлеченные нашим врачом, хотя и потеряли свою форму, но тоже производят странное впечатление. Калибр гораздо меньше, чем у наших пистолетов, можно предположить, что первоначальная форма не круглая, а вытянутая…

— Весьма интересно… А почему вы только сейчас об этих деталях рассказываете?

— Но… Милорд, ведь Правлению совершенно неважно, как одеты злоумышленники. Тем более, что находятся они весьма далеко от наших законных владений. И вероятность доставить преступников мировому судье — сами, понимаете, ничтожна. Ни один боу-стрит-раннер[26] не сможет захватить такого субъекта, даже будь их десять против одного. Ведь стрелял по матросам только один из пришельцев, подряд, совершенно не тратя время на заряжание пистоля! Я не могу себе представить, что это за оружие и у кого они его купили. Если это действительно изделия мастеров из Московии, то наши дипломаты зря тратят деньги на подкуп осведомителей там, в этой жуткой стране… Извините, я отвлекся. Рассмотреть хорошо я смог только одного из них. Самого главного, который представился полковником испанской армии.

Мистер Генри встал и сделал пару шагов к столику с напитками.

— Кстати, об Испании… С вашего позволения. Отменный херес, да и мне не мешало бы несколько снять напряжение. Нелегко вспоминать моменты, когда тебя переиграли какие-то юнцы!

— Почему юнцы? Раньше вы так о них не отзывались.

Марлоу вернулся в кресло, сделал глоток и посмотрел на пламя камина сквозь бокал.

— Вы знаете, милорд… Тогда это мне показалось не очень важным, да и момент был, сами понимаете, не совсем подходящий. Но потом, вспоминая, эта деталь почему-то все больше занимала меня. В первом отчете я не упомянул о ней по точно тем же соображениям, как и об одежде. Но с вами просто обязан поделиться своими наблюдениями. Мы сидели с «Ночным гостем», как его называют испанцы, буквально глаза в глаза. Нас разделял только стол, совсем небольшой. Его глаза… Они гораздо старше лица, которое было обращено ко мне, даже когда он стрелял в Дженкинса. Да и все его поведение говорило о большом опыте не только вот таких ночных налетов, но и умении командовать самыми разными людьми. Он ни на минуты не усомнился, что является хозяином положения. И это совершенно не вяжется с его внешним видом. Вчерашний школяр, студентишка, хотя крепкий с виду, совершенно дикая для воспитанного человека короткая прическа, которую вообще трудно назвать таковой. Иногда я видел нечто похожее у людей дна, каторжан. Но ни один самый отпетый разбойник не мог бы быть таким спокойным и уверенным в себе на вражеском корабле. Их же было всего трое!

Вы совершенно правы, если русские действительно задумали распространить свое внимание не только на север Нового Света, то именно такие люди должны быть их пионерами, а не купцы или чиновники. Которые, конечно, придут, но уже на земли и к народам, готовым упасть к их ногам благодаря усилиям и чудесным способностям таких вот людей. Необходимо срочно что-то предпринимать, иначе Империя окажется перед лицом нешуточной проблемы.

Роул сделал успокаивающий жест.

— Не волнуйтесь так, Генри. Ваши сведения попали по назначению. Я, со своей стороны, приложу все усилия, чтобы довести их не только до Правления Компании… Может быть, нам придется пойти на некоторое сближение с Испанией или даже с этими бунтовщиками из наших бывших колоний. Но это дела грядущие. Что же касается ваших сведений, то должен выразить вам благодарность за столь откровенный и подробный рассказ. У меня остался только один уточняющий вопрос.

Вы сказали, что копии последнего донесения, отправленного мне, вы успели сжечь до появления в каюте полковника и его людей. А как получилось, что деньги и некоторые бумаги, среди которых обязательство этого прощелыги Армандо, остались в сохранности? Ведь наверняка «Ночной гость» имел возможность обыскать шхуну, пока она была в его распоряжении целую неделю.

— О, тут все очень просто, сэр Роул. Они лежали в тайнике, который, по моему приказу, сделал корабельный плотник. Полковник, видимо, не в курсе каперских традиций, которые присущи нам. И он совершенно не проявил интереса к таким ценным членам экипажа, как штурман, врач и плотник. Они для него были рядовыми пленниками. Беседой он удостоил только меня. Сообщать ему о тайнике не входило в мои обязанности.

Генри улыбнулся собеседнику, незамысловатой шуткой подчеркивая разницу между джентльменом и диким московитом.

— Хорошо, вы меня успокоили. Завтра нам еще предстоит небольшой разговор, мне необходимо сформулировать новые инструкции. Патрик вас встретит в гостиной и проводит в гостевое крыло. Не смею больше вас задерживать. Опять вынужден извиниться за то, что провожаю сидя. Мне бы ваши годы и энергию…

И легким кивком дал понять, что на сегодня аудиенция закончена.

Марлоу поднялся, почтительно склонил голову на прощание и вышел, ступая уже гораздо мягче, как будто разговор снял с его плеч невидимый груз.

Сэр Оливер продолжал сидеть молча, глядя перед собой, но явно пребывая где-то далеко от этого места. Через несколько минут дверь снова бесшумно отворилась.

— Патрик, передайте господину из… вы поняли, что он может пройти в отведенную для него комнату и начать готовить отчет о своих наблюдениях. Надеюсь, он будет стоить тех денег, которые мне пришлось заплатить. Намекните ему об этом.