Праймашина - Вадим Панов

– А перед самой смертью? – быстро спросил кобриец. – Вы пронзили грудь преступника, вы приблизились к нему, вы чувствовали его дыхание, возможно, чувствовали запах крови, вы были возбуждены, я понимаю, но в этот момент вы уже знали, что вам ничего не грозит, и все ваше внимание было направлено на умирающего врага. Он что-то шептал, как я понимаю, и вы слышали каждое слово.

– Он меня проклял.

– Вас это не смутило?

– Он не был магом, – отмахнулся Карлос.

– Тогда вы этого не знали.

Юноша на мгновение сбился, но уже через секунду уверенно ответил:

– Тогда я знал, что только что избежал гибели. И плевать я хотел на проклятия.

– Понимаю. – Лашар посмотрел на Датоса, затем на Ханса, затем вновь устремил взгляд на Карлоса и жестко произнес: – Я вам не верю.

– А ты и не должен! – издевательски заржал Исподлобья, глядя на стремительно мрачнеющего Арчибальда. – К тому же мне плевать на твое доверие, бессмертный, понял? Но на самом деле все было именно так, как я сказал: наш человек-гора Рудольф Рудник прижал трехглавую Чудь к земле, а я по очереди отсек ей головы, понятно?

– Ни один Герой не сможет удержать трехглавую, – произнес Джейкоб, косясь на Урагана.

– Это ваши Герои не могут, – вызывающе бросил Том. – Ты просто не видел настоящих.

– Они все трепачи, вроде тебя? – поинтересовалась Егоза.

– Чтобы стать похожим на меня, Герою надо не только здесь иметь. – Исподлобья указал на бицепс. – Но и в голове тоже. Вам об этом не рассказывали?

Из-под маски безликого раздался короткий смешок. Шахмана не сдержала злого взгляда, Джейкоб порозовел, Ржавый Ус насупился еще больше, и лишь воеводы остались спокойны. Стояли друг напротив друга, смотрели друг другу в глаза, и молчали. Ураган и Раздавитель. Две закованные в броню глыбы. Похожие, и в то же время – разные.

– Я слышал, тебя трехглавая Чудь неделю назад прихлопнула? – глухо спросил Максимилиан. – Не справился?

– А я слышал, вы напали на лорда Ирч во время охоты, – в тон Раздавителю произнес Генрих. – А потом вас леди Кобрин по кускам собирала.

– Лорд Ирч напал на нас, – уточнил Максимилиан.

– Конечно, – качнул головой Ураган.

Воеводы получались лишь из настоящих воинов, прямых и стойких, а потому замечание Генриха укололо Раздавителя.

– Мы не бьем в спину.

– Тогда почему ты путешествуешь с этими двумя уродами?

Воспитанный в рыцарских традициях воевода недолюбливал чистильщиков и безликих, любящих нападать исподтишка, и Датос однажды пообещал Урагану, что в его команде этих Героев не будет.

– Мы выслеживали преступника.

– Любопытный ответ.

Одной-единственной фразой Генриху удалось продемонстрировать всю глубину презрения, которое он испытывал к спутникам Максимилиана. Раздавитель помялся, гулко повторил:

– Мы не бьем в спину. – Помолчал и закончил: – Мы выполняем приказы нашей повелительницы.

И взмахнул тяжеленной булавой.

– Намекаешь, что я с тобой нечестен? – Карлос считал себя умелым обманщиком, а потому проницательность Лашара его изрядно разозлила.

– Нет, не намекаю, я обвиняю тебя во лжи. – Не менее злой Маркус мгновенно отказался от почтительного тона. – Ты врешь.

– Это возмутительно!

– Ханс! – Датос бросил взгляд на ментора. – Пусть мерзавца выведут вон!

– Вы дали рыцарю Лашару аудиенцию, лорд Грид, и…

– Вы забыли, кого я здесь представляю, провинциальные олухи! – проревел Маркус. – Когда леди Кобрин требует ответа, он должен быть точным и полным! Моя повелительница не терпит лжи!

Его пальцы сомкнулись на рукояти меча.

– Да я лично тебя выброшу вон! – Взбешенный Датос поднялся с трона.

– Отец, позволь мне!

Приличная поначалу аудиенция на глазах скатывалась к банальному скандалу. Ослепленный яростью Датос, злой Карлос, дерзкий Лашар – они готовы были вцепиться друг в друга. Не хватало лишь сигнала.

Которым стала распахнувшаяся дверь.

– Измена!

Окровавленная Егоза влетела в тронный зал и сразу, не теряя времени, метнула в Лашара огненную стрелу, но…

Лашар ждал атаки и увернулся. Молния ударила в каменную стену, вызвав облако веселых искр, а за мгновение до этого ментор Ханс вонзил кинжал в грудь лорда Грида.

Подлое нападение позволило кобрийцам сразу же уравнять шансы и даже получить преимущество. Все они незадолго до атаки незаметно взяли в свободные руки «искры прайма», которые и впитали перед нанесением первых ударов.

Ураган спасся, булава Раздавителя с грохотом обрушилась на телегу, возле которой стоял воевода, но сам Генрих успел шагнуть в сторону и незамедлительно толкнул кобрийца в бок. Раздавитель на мгновение потерял равновесие, едва удержался на ногах, и это позволило Урагану выхватить оружие. В следующий миг воеводы сошлись в суровой схватке, с грохотом обрушивая друг на друга тяжелые удары. Простые на первый взгляд: удар-блок, удар-блок, но настолько сильные, что устоять под ними могли лишь самые мощные Герои, каковыми и являлись воеводы. Ураган и Раздавитель оказались достойны друг друга, и предсказать исход боя не мог никто.

Арчибальд Ржавый Ус тоже не оплошал. Нападки Исподлобья разозлили бессмертного, а ярость свою он выражал только одним способом: готовностью к бою. Арчибальд парировал коварный выпад безликого и тут же перешел в атаку, заставив Улле отступить.

А вот Джейкоб не справился. Он стоял ближе всех к кобрийцам, готовился язвительно ответить на издевательские подначки Тома, расслабился, – и умер первым. Исподлобья ударил Самострела в живот, молниеносно выдернул клинок из тела ошарашенного, еще не почувствовавшего боли Героя и следующим ударом отрубил Джейкобу голову, впитав прайм неудачливого дуэлянта.

– Кобрин и победа!

– Кобрин и победа! – рявкнули Максимилиан и Улле.

– Во славу Грида!

– Кобрин и победа!

Трое на троих, но длинный меч Арчибальда позволял отбиваться и от чистильщика, и от безликого, а потому Ураган выкрикнул:

– Егоза! Спасай лорда!

И Шахмана бросилась в тронный зал.

Лашар, мерзавец, даром что маленький, на поверку оказался шустрым, как мышь-полевка, и сильным, как чуданутый медведь. Атака, в которую самонадеянно бросился Карлос, захлебнулась почти сразу, и распаленный юноша понял две вещи: этот соперник превосходит всех, с кем ему доводилось биться до сих пор, а кинжал не выглядит убедительным оружием против меча. Но самое ужасное заключалось в том, что Лашар мгновенно перешел в наступление. Ужасное не только потому, что отбиваться становилось все труднее и труднее – нет. Карлос чувствовал себя хозяином замка, он был на своей территории, он подвергся подлому нападению и ожидал, что Маркус попытается улизнуть, а тот и не думал отступать!