Редакция «Дурной славы» (Таинственный дом) - Эдгар Уоллес

Осторожные люди не особенно доверяли ему, подозревая, что положение его несколько двусмысленно. Никто наверняка не знал, действительно ли этот иностранец имеет право на графский титул. В «Готском альманахе» значилось с полдюжины родов Полтаво, и граф Эрнесто мог с равным успехом принадлежать к каждой из этих линий. Польская аристократия был! Многочисленна, поэтому установить с точностью происхождение Полтаво не представлялось возможным.

Сам он на все вопросы, обращенные к нему по этому поводу, отвечал с многозначительной улыбкой, позволявшей предполагать что угодно.

Но теперь, после поездки, более не было причин исключать его из целого ряда общественных мероприятий, что удавалось ранее за отсутствием у Полтаво денег. В день своего возвращения он снял для себя домик на Бурлингтон-Гарден, купил два автомобиля, расплатившись за них наличными.

Квартиру свою он меблировал очень роскошно и со вкусом, так что все должны были признать, что граф привык жить с комфортом и понимает в этом толк.

Полтаво получил жестокий урок и сделал из него соответствующие выводы. То, что ему пришлось заглянуть смерти в глаза, вывело его из состояния равновесия.

«Они принуждены доверять мне, — сказал он себе, думая о Фаррингтоне и Фолле. — И они будут доверять мне. Но я никогда не рискну снова отправиться к ним в Таинственный Дом».

Он возвратился из Таинственного Дома с большой суммой денег и с целым рядом поручений, данных ему Фаррингтоном.

По всей стране были рассеяны несколько десятков агентов, ныне поступивших в ведение Полтаво. Некоторые из них не знали, какой цели они служат, некоторые были полностью осведомлены о подлинных намерениях Феллока. Они занимали различное положение в обществе, от видных деятелей до слуг. Не могло быть никаких сомнений в том, что «Дурная слава» была сильной и рационально устроенной организацией.

Фаррингтон не извлекал прибыли из продажи газет, более того, порой случалось, что он заканчивал год с дефицитом по своей издательской деятельности, но это не препятствовало ему самым щедрым образом оплачивать поступавший в редакцию материал.

Люди, желавшие отомстить своему ближнему, посылали ему статьи и заметки, затем попадавшие на страницы газеты, если только тот, о ком в них шла речь, не предпочитал откупиться и заплатить за молчание.

Порой поступали к нему статьи и заметки, которые невозможно было печатать, но тем не менее отправители получали свой гонорар. Большинство из этих статей содержали сообщения о грехах молодости тех или иных занимавших видное положение в обществе людей.

В этих случаях отправителям статей приходилось тщетно ожидать появления их произведений на страницах печати. Но те, о ком упоминалось в этих сообщениях, получили по прошествии нескольких дней внушительное письмо от Монтегю Феллока и с ужасом прочитали о том, что им казалось давно забытым и изгладившимся даже из их собственной памяти. Им и в голову не приходило, что между маленькой газеткой, порой попадавшейся им на глаза в руках прислуги, и внушительными суммами вознаграждения, проставленными в письме Феллока, существует какая-то связь.

Обычно письма Феллока достигали своей цели, и требуемая им сумма выплачивалась сполна.

Но не только прислуга и домашние осведомители поставляли материал для «Дурной славы». Опустившиеся субъекты пользовались случаем рассчитаться с людьми, чем-либо задевшими их. Случалось, что в редакцию поступали и анонимные сообщения.

В тех случаях, когда сообщение казалось заманчивым и сулило доходы, Феллок посылал одного из своих агентов проверить его и установить подлинное положение вещей. И если оказывалось, что материал соответствовал истине, то следовало любезное, но настойчивое письмо, и жертва должна была нести свою дань.

Этот жестокий и беспощадный человек похищал у людей не только их средства, не только брал у них деньги, но порой разрушал и их счастье. В Скотленд-Ярде было зарегистрировано несколько случаев самоубийств, вызванных письмами Феллока.

Контора и редакция этой маленькой газетки помещалась в одном из верхних этажей здания на Флит-стрит. Весь персонал сводился к одному человеку, на обязанности которого лежал прием корреспонденции. Потом корреспонденция следовала на хранение на одном из лондонских вокзалов, а час спустя за ней являлся посыльный для того, чтобы взять ее и снова сдать на хранение на другом вокзале. Лишь после этих предосторожностей попадала она в руки человека, издававшего газету.

Обычно каждая почта приносила с собой несколько писем, открывавших возможность шантажировать. Феллок неизменно печатал в одной из газет анонс, обещая всем своим корреспондентам вознаграждение в размере пяти гиней за сообщение. И действительно он выплачивал еженедельно до тысячи фунтов гонорара своим осведомителям, что в достаточной степени характеризовало человеческую природу.

Фаррингтон не ошибся в своем выборе. Полтаво оказался способным учеником — он был хитер и ловок: сидя за запертой дверью, он мастерски справлялся с разбором корреспонденции.

Полтаво же полагал, что если он искусно сыграет свою роль, то будущее его обеспечено. Угрызений совести он не испытывал и был доволен своим положением и своей деятельностью. В дальнейшем его деятельность сулила еще большие барыши. Фаррингтон, во время его пребывания в Таинственном Доме, указал ему на необходимость не упускать из виду ни одной мелочи.

— Если вы имеете возможность выжать из простолюдина хотя бы пять шиллингов, то и в этом случае вы не вправе упустить этот шанс. Мы не можем пренебрегать ни одной возможностью заработка.

Поэтому Полтаво разбирал почту с равным ко всем письмам интересом, систематизируя каждое сообщение. При этом он их сортировал, откладывая в левое отделение стола письма, предназначавшиеся для опубликования в газете, а вправо клал письма, которые будут использованы для дальнейшей «обработки» упомянутых в них лиц.

Неожиданно он прервал работу и, возведя глаза к потолку, прошептал:

— Так значит, она должна в течение недели выйти замуж за Франка Доутона.

Фаррингтон настаивал на проведении своего плана, и Полтаво должен был покориться его воле.

— Я, видно, утратил самообладание. Неужели я соглашусь отказаться от этой чудесной девушки, к тому же Обладающей большим состоянием? — И он улыбнулся. — Нет, мой друг, я полагаю, что вы зашли в своих намерениях слишком далеко. Эрнесто, ты должен принять быстрое решение, тебе нельзя терять времени.

Зазвучал телефон. Полтаво поднес к уху слуховую трубку.

— Алло! — воскликнул он и, узнав голос, заговорил вежливо и предупредительно.