Путешествия и исследования в Африке - Чарльз Ливингстон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поля баквейнов с зернохранилищами
Рисунок XIX в.
Буры знают по опыту, что никакой закон о преследовании беглых рабов не может иметь силы в этой дикой стране, где для взрослых пленников так легко бежать; поэтому у них установился обычай увозить только маленьких детей, которые могут забыть своих родителей и остаться навсегда рабами. В домах буров я не один раз видел похищенных ими грудных детей; прежде этот факт отрицался ими.
Среди баквейнов наблюдается чрезвычайно мало болезней. У них совсем нет чахотки и золотухи, а психозы и водянка головы очень редки. Рак и холера совершенно неизвестны. Около двадцати лет назад по всей стране прошли черная оспа и корь, вызывая большие опустошения в населении. Хотя после этого на побережье произошла вторичная вспышка оспы, но с тех пор ни та, ни другая болезнь не посещали Внутреннюю Африку. В отношении оспы туземцы в некоторых местах применяли прививку из вакцины, смешанной со скотским навозом, делая эту прививку на лбу. Чтобы добыть материал для прививки, они в одной деревне использовали больного с необычайно бурно протекавшей инфекцией, когда почти вся деревня была опустошена злокачественной сливной формой этой болезни. Я не могу понять, как им пришла в голову сама мысль о прививке; такая прививка практиковалась баквейнами еще в то время, когда они не имели ни прямого, ни косвенного общения с южными миссионерами.
Негры никогда не позволяют подвергать исследованию труп умершего человека и тщательно скрывают место, где они хоронят покойника. В этом отношении я всегда должен был удовлетворяться лишь догадками. Баквейны часто хоронили своих покойников в той самой хижине, в которой они умерли, опасаясь, как бы колдуны (балои) не выкопали из земли их близких и не использовали в целях своего дьявольского искусства части трупа. Едва несчастный больной испускает последний свой вздох, как негры спешат его похоронить. Для того чтобы не трудиться над выкапыванием могилы, они часто превращают в могилу нору муравьеда. За время моего пребывания среди баквейнов было два случая, когда за таким поспешным погребением последовало возвращение домой покойников, которые, как оказалось, были похоронены живыми и очнулись в могиле от длительного обморока.
Когда при заболеваниях и несчастных случаях у туземцев мне приходилось оказывать им помощь, прибегая к хирургии, то все они, как мужчины, так и женщины, переносили операцию не поморщившись и без того крика, от которого, до введения в практику хлороформа, молодые студенты в операционной падали, бывало, в обморок. Женщины гордятся тем, что они способны выносить боль. Когда мне нужно было извлечь колючку из ноги одной маленькой девочки, ее мать обратилась к ней с такими словами: «Смотри, Ма, ты женщина, а женщина не плачет». Для мужчины слезы считаются позором. Когда мы проезжали однажды мимо одного из глубоких колодцев в пустыне Калахари, то один мальчик, игравший около самого колодца, упал в него и утонул. После того как выяснилось, что не было никакой надежды спасти его, отец его принялся горько плакать. Это было проявление безнадежного, беспросветного горя, и за все время это был единственный случай, когда я видел плачущего мужчину.
Все прилегающие к пустыне местности от Курумана до Колобенга или Литубарубы и дальше вплоть до широты оз. Нгами представляют замечательно благоприятные условия для здоровья. Не только туземцы, но и те из европейцев, здоровье которых было расстроено климатом Индии, находят эти места способными восстановить разрушенное здоровье и вообще благоприятствующими здоровью. Известны случаи, когда с побережья приходили сюда больные с жалобами, близко напоминающими жалобы чахоточных, и все они поправлялись здесь от одного только климата. Нужно всегда иметь в виду, что для лиц, жалующихся на легкие, климат побережья действительно хуже климата, не подверженного влиянию морского воздуха. Никто из посещавших эти местности не преминет с удовольствием вспомнить о дикой цыганской жизни в повозках во время путешествий, необычайно благотворно отражающейся на здоровье.
Освелл находит, что этот климат гораздо лучше, чем климат Перу. К сожалению, недостаток приборов помешал мне получить точные научные данные по этому предмету для медицинского мира. Если бы приезд сюда не был сопряжен с большими расходами, то я без колебаний рекомендовал бы всем, страдающим болезнями легких, эти окраины пустыни Калахари как самый лучший для них курорт. Это – полная противоположность нашему холодному, сырому английскому климату. Зима здесь совершенно сухая, а так как за время зимы, т. е. от начала мая до конца августа, не выпадает ни единой капли дождя, то сырость и холод никогда не бывают здесь одновременно. Каким бы жарким ни выдался день на Колобенге, термометр до выпадения дождей в самой прохладной части нашего дома поднимался до 96° [36,2 °C].
Это не вызывало у нас ни того ощущения горячей влажности, ни той расслабленности, которые так хорошо известны в Индии и на побережье самой Африки.
По вечерам воздух здесь становится восхитительно прохладным, и самый жаркий день сменяется приятной свежестью ночи. Самая сильная жара не действует так угнетающе, как сырой воздух. Сильное испарение, наступающее вслед за выпадением дождя, делает дождливый период самым приятным временем для путешествия. Нет ничего лучше этого ощущения мягкости, которое переживаешь каждое утро и каждый вечер в течение всего года; вам не хочется, чтобы температура менялась в ту или другую сторону, и вы можете до полуночи сидеть на воздухе, не думая ни о простуде, ни о ревматизме; вы можете ложиться спать на воздухе и смотреть на луну, пока не придет сон. В продолжение многих месяцев здесь едва ли когда выпадает роса.
Глава VII
Отъезд из страны баквейнов. – Большой черный муравей. – Наземные черепахи. – Трусливость львов. – Боязнь ловушки. – Рев льва похож на крик страуса. – Редко нападает на взрослых животных. – Буйволы и львы. – Мыши. – Змеи. – Наступил на змею. – Ядовитые и безвредные разновидности. – Гипноз. – Возвышенности Бамангвато. – Недостаток воды. – Страус. – Глупое поведение. – Шаг. – Яйца. – Пища
Оставаясь в течение пяти дней у несчастных баквейнов и увидев последствия войны, о которых, не видя их своими глазами, невозможно составить соответствующего представления, мы приготовились к отъезду и выехали от них 15 января 1853 г.
21 января мы доехали до колодцев Боатланамы и в первый раз нашли их пустыми. Лопепе, которую я раньше видел небольшой речушкой, вытекающей из большого, заросшего камышом болота, тоже высохла. Так как вода горячего соленого источника Серинана была непригодной для питья, то мы поспешили к Машуе из-за ее восхитительной воды. Во время поездки по этой местности здесь часто ощущается сильный и очень неприятный едкий запах. Запах этот порождается большим, черным как смоль муравьем, называемым «лешонья». Муравей имеет около дюйма [2,54 см] в длину. Когда его тревожат, он испускает едкий запах, как вонючка. Пахучее его выделение, должно быть, летучее, как эфир; если раздражать насекомое прутом даже в 6 футов [1,8 м] длиной, то сейчас же почувствуешь этот запах.