Евреи-партизаны СССР во время Второй мировой войны - Джек Нусан Портер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Что с ним? – спросил я однажды председателя райисполкома Мажукина.
Мажукин рассказал мне о трагедии Фильковского.
Еще в начале войны Фильковский эвакуировал свою семью: жену, троих детей и родственницу. Они отъехали на восток всего на 200 километров. Жить в чужом месте было нелегко: не было квартиры, стали болеть дети. В это время Красная армия задержала продвижение немцев на реке Судости. В Выгоничах решили, что немцы дальше не пройдут, и многие стали возвращать свои семьи. Вернулась и семья Фильковского. Пятого октября приехала его жена, дети и родственница, а шестого район был оккупирован гитлеровцами. За Фильковским и его семьей стали охотиться немцы. Фильковский был занят организацией подполья, и его семью прятали товарищи в деревнях, – то в одной, то в другой. Начались холода. Семья Фильковского временно остановилась в деревушке Павловка. Там немцы и настигли его родных и зверски их убили…
Фильковский считал себя виновным в гибели семьи и не находил себе места. Я делал все, чтобы помочь ему преодолеть это горе, с помощью товарищей отвлечь его от личного несчастья.
Как начальник штаба отряда, я постоянно вовлекал Фильковского в разработку всех боевых операций отряда. Он с увлечением принимался за дело, тщательно готовил бойцов, инструктировал пропагандистов и агитаторов, писал листовки. В такие дни он забывал о личном своем горе, преображался до неузнаваемости.
Наряду с боевыми налетами на вражеские гарнизоны мы занимались и диверсиями на железной дороге. В начале января 1942 года Фильковский дал задание двум партизанам – Тишину и Глебкину – совершить на железной дороге диверсию. Взрыв был подготовлен самым примитивным способом. Из досок сбили ящик, начинили его минами и поставили на рельсы. Крушение удалось на славу. Немецкий поезд – эшелон с солдатами, спешивший на фронт, – шел с большой скоростью. Вагонов десять было совершенно уничтожено взрывом.
Эта операция окрылила отряд. Фильковский предложил организовать курсы для обучения диверсантов-подрывников. В это время к нам примкнул выходивший из окружения сапер Воробьев. Он и приступил к обучению партизан подрывному делу. Товарищи ликовали по этому случаю, но Фальковский сдерживал их радость.
– Пока что вы только грамоту приобрели. Вот толу у нас нет. Чем рвать будете?
Действительно, отсутствие взрывчатки ставило нас в затруднительное положение. Но Воробьев предложил попробовать разбирать рельсы. На операцию вышла значительная часть отряда во главе с командиром и комиссаром, и диверсия, без наличия взрывчатки, была совершена.
– Теперь нам есть о чем сообщить на «Большую землю», – говорил торжествующий Фильковский.
В ту же ночь он составил радиограмму и передал ее через нашу рацию штабу фронта. А через два дня мы слушали сводку Советского Информбюро, в которой сообщалось, что «партизанский отряд под командованием товарища Р. и секретаря райкома партии товарища Ф., действующий в брянских лесах, пустил под откос эшелон противника, следовавший на фронт с живой силой и техникой…»
Больше всего Фильковский заботился о населении, стонущем под тяжелым гнетом захватчиков. Он постоянно обращался к народу с теплыми ободряющими листовками. Эти листовки он писал вместе со своими пропагандистами. А когда мы освобождали от немцев то или иное село, Фильковский непременно проводил там собрание граждан. После докладов и бесед эти собрания часто заканчивались вечеринками.
– Нам ли вешать головы, товарищи! Споем? – обращался Фильковский к собравшимся. – Заводи гармошку, – говорил он автоматчику нашего отряда, пропагандисту и гармонисту Гуторову.
И Гуторов «заводил». Начинал он с «Касьяна», потом играл «Ермака». Фильковский запевал. Разноголосый хор подхватывал песню. Под конец Гуторов играл «Страданье».
– А ну-ка тряхнем стариной, – снимая полушубок, говорил Фильковский и пускался в пляс.
Плясуном, видать, он был когда-то первоклассным. Лихо отбивая чечётку, Фильковский вызывал на круг одного парня за другим, а потом уступал место девушкам-певуньям. Под аккомпанемент гармоники одна из них начинала:
Немцы к нам в село пришли,
И заглохли песенки.
Батьку взяли, дом сожгли
Милого повесили…
Другая подхватывала и, видно, сочиняя частушку на ходу, продолжала:
Эти дни у немца в лапах
Как в тюрьме мы прожили.
Партизаны к нам пришли,
Наши души ожили…
После таких вечеринок исстрадавшиеся люди испытывали необычайный душевный подъем…
С каждым месяцем росло партизанское движение в нашем районе. К маю 1942 года мы имели уже пять партизанских отрядов, а в них – до двух тысяч партизан. Я стал начальником штаба соединения и командиром отряда имени Баумана.
Славные дела совершали наши отряды. Достойным партийным руководителем этих отрядов был Фильковский. Уже летом 1942 года он был награжден орденами Красного Знамени и Красной Звезды.
* * *
Все растущая активность брянских партизан не на шутку встревожила немцев. Они начали стягивать в наш район карательные отряды, усиливать деятельность своей контрразведки, которая попыталась засылать к нам агентов, опутывать нас сетями всевозможных провокаций. Об одной такой фашистской провокации я расскажу подробно.
Это было в те дни, когда группа Фильковского еще не соединилась с нами. Однажды к нам в лес пришла молодая девушка. Она рассказала, что зовут ее Ириной; что она – еврейка; что родилась в Бердичеве, откуда не успела эвакуироваться и где вместе со стариками родителями была загнана в гетто; что ей удалось бежать в Выгоничи, где ее застала регистрация, уклониться от которой было невозможно; что немцы, так как она хорошо знала немецкий язык, предложили ей работать в военной комендатуре и гестапо переводчицей.
Нужно сказать, что с Ириной мы познакомились заочно еще задолго до того, как она явилась к нам в отряд.
В декабре 1941 года один из наших связных, житель деревни Колодное, с величайшей предосторожностью, настойчиво подчеркивая, что это тайна, передал командиру группы Рысакову записку, в которой говорилось:
«Дорогой товарищ! Пишет вам друг. Обстоятельства вынудили меня работать у немцев. Но знайте, что я служила, служу и буду служить только нашей Родине. Все что в моих силах, готова сделать во вред немцам. Дайте мне любое задание, и я докажу вам свою преданность».
– Как ты думаешь, – спросил командир, показывая мне записку, – это не провокация?
– Такая возможность не исключена, – ответил я и в свою очередь спросил командира: – А как она нашла нашего связного? И кто он такой? Надежный парень?
– Безусловно надежный, наш парень, – уверенно ответил командир.
Выяснилось, что связной выполнял наше задание в Выгоничах. Бушевала сильная метель, и он задержался в селе на
