След нумизмата - Евгений Сартинов

"Вот сука", -- подумал Силин, а сам спросил:

-- Ну и зачем ты эту фигню повесил себе на шею?

Адик глянул себе на грудь и понял, что странный чудик спрашивает про Железный крест. Он самодовольно усмехнулся.

-- Тупой ты, дядя. Про русских фашистов слыхал? Так вот мы они и есть.

-- А ты, значит, Адольф? -- догадался Нумизмат.

-- Точно. У него еще одна нарезка в гайке осталась, соображает, -поделился радостью с остальными железногорский фюрер. При этом он подмигнул, и здоровяк с ухмылкой прибавил громкости.

-- Не похож, -- решил Силин, -- усиков не хватает.

-- А я счас твои, на хрен, позаимствую! -- разозлился Адольф и попытался ударить ногой Силина по лицу.

Нумизмат при всей своей видимой флегматичности обладал недюжинной реакцией и координацией движений. Чуть отклонившись вправо, он левой рукой поймал красивый ботинок Адольфа за пятку и резко рванул его на себя и вверх. Альбинос со всего маху приземлился копчиком на землю. Трое его идейных последователей на секунду опешили, а затем одновременно бросились на Силина. Но тот уже достал пистолет и без раздумий двумя выстрелами остановил и здоровяка, не успевшего снять с плеча магнитофон, и его молчаливого товарища. Тут загривок Михаила словно обожгло раскаленной спиралью. Вскрикнув, он обернулся и понял, что это "кожаная" девица достала его велосипедной цепью. Она уже замахивалась ею для повторного удара, но Силин, вскочив на ноги, успел выстрелить. На все это ушли считанные секунды. Магнитофон, даже упав на землю, продолжал извергать подвывающую музыку, на земле корчился стонущий здоровяк, второй его товарищ лежал очень тихо и неудобно, ткнувшись лицом в небольшую лужицу. В отличие от него девица подавала признаки жизни. Дергаясь всем телом, она прижимала обе руки к животу, но при этом, как ни странно, молчала.

Молчал еще один человек. На земле, прямо перед Силиным, сидел Адольф. Вождь местных наци повел себя не очень геройски. Сначала, оцепенев, он наблюдал, как гибнет его гвардия, а когда дуло пистолета опустилось на уровень его глаз, то кожаные штаны альбиноса наполнились мочой и дерьмом. Словно ящерица, он все в том же сидяче-лежачем положении быстро-быстро начал отползать назад, пока не уперся спиной в бетонную чашу заброшенного фонтана.

-- Ну так что, Адик, не хочешь помирать? -- спросил Силин.

Тот лихорадочно потряс сивой головой. Из его красноватых глаз текли слезы.

-- А придется, -- все в той же монотонно-скрипучей манере продолжил Нумизмат. Впервые он наслаждался своей властью и силой. -- Не носил бы эту пакость, может быть, и остался жить.

И, прицелившись, Михаил выстрелил точно в Железный крест. Кровь из пробитой шеи брызнула во все стороны, но парень упорно цеплялся за жизнь, и Силин всадил еще одну пулю между глаз альбиноса.

На обратном пути к скамейке Нумизмат дострелил и здоровяка. После этого он подумал, что растратил слишком много патронов, и в сторону притихшей, но еще явно живой девицы только посмотрел. Странно, но за все это время у Силина даже мысли не возникло, что на выстрелы могут сбежаться люди, приедет милиция. Закинув на плечо сумку с покупками, Нумизмат на прощание изо всех сил приложился сапогом по черному хрипатому ящику, оборвав скрежет струн и вопли металлистов. Наступившая тишина сразу наполнилась карканьем воронья, огромными стаями кружившего над старыми тополями заброшенного парка. Птицы чуяли непогоду и старались до темноты устроиться на ночевку. 8. "ТРЕБУЕТСЯ ОПЫТНЫЙ КИНОЛОГ"...

Несмотря на задержку в парке, Силин все-таки успел подняться на крышу дома Нинули до приезда Чалого. В полуметровом парапете Нумизмат нашел выщербленный кусок бетона как раз с видом на въезд в тупик. Сидеть на холодной крыше оказалось не очень приятно, и Михаил, надев кожаную куртку, старую серую постелил на пыльный рубероид. Минут через пятнадцать со стороны Некрасовской стремительно скользнула в переулок знакомая черная машина. Лишь только раздался скрип тормозов, Нумизмат взглянул на часы и метнулся к скворечнику выхода на крышу.

На время он забыл о нещадно саднившем багровом рубце сзади на шее, все его внимание было приковано к звукам по другую сторону двери. Шаги за ней он хорошо различил, но похоже было, что телохранитель Чалого даже не дернул за ручку будки. Пятидневное напряжение начало спадать, охрана Чалого начала сдавать по немного, по мелочам. Когда шаги стали удаляться, Нумизмат потихоньку оттянул шпингалет, чуть приоткрыл дверь и прислушался. Лестничная клетка с ее вытянутой конструкцией работала как камертон, усиливая звуки. Силин явно слышал, как двое поднимаются наверх, затем раздалась дробь резких ударов металла о металл. Похоже было, что Чалый игнорировал звонок и давал о себе знать стуком в дверь массивной золотой печаткой.

Девица открыла почти мгновенно. Силин даже услышал ее воркующий говорок. Затем дверь, резко проскрипев, закрылась, и тут же вниз по лестнице затопали телохранители. Нумизмат снова взглянул на часы и недовольно покачал головой. Время всего церемониала уменьшалось с каждым днем.

"Мало, не успею. Надо придумать что-то еще", -- решил он.

Размышления свои он продолжил ночью, кутаясь в пропахшее пылью и голубиным пометом одеяло. Ему почти не удалось поспать. Он привык это делать на спине, но багровый рубец на шее саднил ужасно, не вынося ни малейшего прикосновения грубой ткани.

"Вот падла! -- со злостью думал Силин о девке. -- Все-таки с бабами дело иметь сложно, никогда не знаешь, чего от них ожидать".

Волей-неволей ему пришлось размышлять о предстоящем деле. Михаил никогда не был приверженцем детективного жанра, ну, может, прочитал пару книг о Шерлоке Холмсе. Но природный ум и житейский опыт помогли Нумизмату найти выход из непростой ситуации.

Свой обычный завтрак, состоящий из единственного "голубиного" блюда, Силин в этот день перенес на более раннее время. Напившись чаю, он, как всегда, прикрыл свое добро куском полиэтилена, дабы оно не пострадало от крылатых друзей, но уходил с ощущением, что больше на чердак уже не вернется.

Первым делом он еще раз исследовал задворки дома любовницы Чалого. Убедившись, что все осталось по-прежнему, Михаил дворами прошел на Птичий рынок.

День выдался будний, и народу в этот раз там оказалось не много. Пройдясь по рядам, Силин присматривался не к товару, а к продавцам. Чисто интуитивно он выбрал одного из них, явного завсегдатая, которого видел здесь уже не раз. Низкорослый, с квадратными плечами и печатью вечного похмелья на небритом, медного оттенка лице, тот в этот раз продавал пятнистого щенка, выдавая его за настоящую лайку.

-- Слышь, парень, купи собаку, -- распинался он перед каким-то очкастым пареньком. -- Лайка, самая настоящая. Мы с его матерью прошлой зимой за один день десять белок добыли, гадом буду, если совру! Это за один день, ты представляешь?! А умная была собака, царствие ей небесное, Найдой звали. Под трамвай неделю назад попала...

-- Что ж она, такая умная, а под трамвай попала? -- насмешливо заметил сосед меднолицего справа, торгующий молодым боксером.

Тот зло зыркнул на него глазами, обернулся было к покупателю, но парнишка уже сбежал от него.

-- Ты не лезь в разговор, когда я торг веду! -- начал выговаривать "лайкин папа" соседу, а Силин прошелся по рядам и, убедившись, что лучше меднолицего он никого здесь не найдет, вернулся в собачий ряд. К этому времени краснолицый собаковод пытался запудрить мозги очередному клиенту.

-- Всем видители паспорт подавай, родословную. А настоящий знаток он собаку видит без всякого паспорта. За эту собаку настоящий охотник не торгуясь две сотни отвалит. Знаешь какая умная собака была его мать? Мы в прошлом году с Пальмой...

Соседи меднолицего дружно грохнули хохотом в ответ на эту оговорку своего коллеги. После этого шутки посыпались как из рога изобилия.

-- Мать твоего щенка охотилась не на белок, а на кошек в соседней свалке.

-- А папа бегает вон в той стае, -- и торговец показал рукой на пробегавшуй мимо свору бродячих собак.

Плюнув с досады и прикрыв всю компанию кинологов обширными матюгами меднолицый двинулся к выходу с базара, волоча за собой свое лопоухое чудовище.

Догнав торговца лайками Силин доверительным тоном обратился к нему:

-- Слушай, друг, колымнуть хочешь?

Меднолицый сразу оживился:

-- А что делать-то надо?

-- Как тебя зовут?

-- Василием кличут.

-- Слушай, Вася, дело нехитрое, но ответственное. На тебя положиться можно?

-- Ну а как же!

-- Понимаешь, есть у меня подозрение, что моя баба хахаля себе завела. Сам я проследить за этим не могу, работаю, знаешь ли. День даже прогулять нельзя, хозяин сразу выгонит к черту.

Нумизмат подвел Василия к нужному ему дому, опасливо покосился на окна и пробормотал:

-- Спит еще.

-- Супруженция у тебя, что же, не работает? -- поинтересовался Вася.

-- Нет, только я.