Том 1. Стихотворения - Сергей Есенин

Противоречие, о котором говорилось выше, когда сближенными во времени (а отсюда и в творчестве) оказываются стихи самобытные, стихи, в которых даже неискушенный человек легко почувствует полное и свободное поэтическое дыхание, и стихи далекие от совершенства или явно подражательные, — это противоречие должно решаться не на основе произвольных передатировок и тем более замен авторских дат, а на основе глубокого и научного их понимания и интерпретации.

В комментариях составитель следовал общим принципам, установленным для настоящего издания.

Это касается, в частности, истории восприятия и оценок творчества Есенина в прижизненной критике, хотя освещение этих проблем в комментариях тома имеет некоторые особенности. Есенин внимательно следил за критикой, которая играла немаловажную роль в его литературном развитии. Некоторые статьи получали непосредственное отражение в его произведениях и тем самым становились фактом творчества. Многие статьи, посвященные творчеству Есенина, выходили за рамки оценок того или иного сборника и становились фактами литературной и общественной жизни своего времени. Все это диктовало необходимость широкого охвата этих материалов.

Однако приходилось учитывать, что большинство отзывов и статей было связано с появлением тех или иных сборников поэта. В настоящем томе представлены все сборники, которые вышли при жизни поэта (за исключением объединявших только «маленькие поэмы»). Поэтому обзор отзывов о них вольно или невольно перерос бы в обзор подавляющей части всего того, что было написано о Есенине на протяжении его творческого пути. А это явно вышло бы за рамки комментариев. Составитель поэтому вынужден был ограничиться ссылками на суждения только по поводу тех или иных конкретных стихотворений.

Существенную проблему, возникающую при комментировании произведений Есенина, составляет то, что во многих его стихах нетрудно расслышать прямые отзвуки произведений других авторов или ощутить их неявную сопряженность. Много раз отмечались взаимосвязи целого ряда стихотворений Есенина (особенно позднего периода) и произведений А.С.Пушкина. Не раз говорилось, например, об интертекстуальных связях между «Отговорила роща золотая…» и «Выхожу один я на дорогу…» М.Ю.Лермонтова и «Давай ронять слова…» Б.Л.Пастернака. На поверхности лежат подобные параллели между «Цветы мне говорят — прощай…» и строками А.А.Фета:

Цветы кивают мне, головки наклоня,И манит куст душистой веткой…

Или такие же связи между рядом стихов Есенина 1917–1918 гг., где варьируется тема звезды, ее вещего, путеводного блеска, и строками Ф.И.Тютчева:

Ты долго ль будешь за туманомСкрываться, Русская звезда…

Современники остро слышали совпадение интонаций Есенина и А.А.Блока: «…рисунок, данный Блоком в «Стихах о России», бережно сохраняется Есениным, — писал К.В.Мочульский. — Он только разрабатывает детали, подчеркивает неуловимые штрихи, нагромождает параллели» (газ. «Звено», Париж, 1923, 3 сентября, № 31). Сами собой складываются параллели между «Осенью» Есенина и «Осенней волей» и другими стихами А.А.Блока. Эмоциональные, красочные эпитеты Есенина находят много аналогий в стихах Г.Р.Державина (даже к знаменитому «розовому коню» есть параллель в одной из строк «Водопада» — «На сребророзовых конях…»). Нет необходимости напоминать здесь имена А.В.Кольцова, И.З.Сурикова, И.С.Никитина, С.Д.Дрожжина — этому посвящен ряд специальных работ. Очевидны взаимосвязи между целым рядом стихотворений Есенина и Андрея Белого, Есенина и Н.А.Клюева. Еще легче найти общность между Есениным и такими его сверстниками и товарищами, как С.А.Клычков, А.Б.Кусиков, А.Б.Мариенгоф или Н.Р.Эрдман (при всей несхожести этих поэтов между собой). Если сопоставить, к примеру, «Зашумели над затоном тростники…» Есенина и «Семик» А.Н.Толстого (сб. «За синими реками», 1911), то из них без труда можно составить единый текст (центон) — столь велика их сюжетная, лексическая, стилистическая, ритмическая близость. Правда, в то же время видно изначальное несходство этих текстов, отчетливо рисующее глубокое различие в отношении двух поэтов к общим фольклорным источникам.

О литературности стихов Есенина, обилии возможных реминисценций и широте связей со стихами других поэтов резко и категорично писал еще в 1924 году Ю.Н.Тынянов: «Литературная личность Есенина — от „светлого инока“ в клюевской скуфейке до „похабника и скандалиста кабацкой Москвы“ — глубоко литературна. Его личность — почти заимствование, — порою кажется, что это необычайно схематизированный, ухудшенный Блок, пародированный Пушкин <…> Теперь он кажется порою хрестоматией „от Пушкина до наших дней“» (журн. «Русский современник», Л. — М., 1924, № 4, с. 212). Оспаривать мнение Ю.Н.Тынянова, что поэт не был силен ни «новизной», ни «самостоятельностью», а лишь «эмоциональным тоном» своей лирики, нет нужды: история читательского восприятия творчества Есенина говорит сама за себя.

Специальное, широкое исследование литературных связей и параллелей, несомненно, важно и плодотворно. Многое в этом отношении уже сделано большой группой ученых и критиков (прежде всего, А.М.Марченко, А.К.Жолковским и др.). Но в рамках комментария провести эту работу представляется нереальным, хотя бы по причине обилия материала и ограниченности объема. Поэтому в комментариях указание параллелей между стихами Есенина и других поэтов вынужденно ограничивается указанием лишь таких случаев, когда следование тем или иным стилистическим приемам других поэтов, прямое или завуалированное цитирование их стихов имело целенаправленный характер и входило в художественную задачу самого Есенина. Это касается и параллелей, возникающих между некоторыми его произведениями и фольклорными источниками.

Составитель считает своим долгом отметить, что при подготовке тома была учтена работа, проведенная в 1960–1962 гг. в ходе выпуска первого пятитомного собрания сочинений поэта Е.А.Есениной, В.Ф.Земсковым, С.А.Коваленко, С.П.Кошечкиным, Л.К.Кувановой, С.С.Масчан, И.С.Правдиной, Ю.Л.Прокушевым. Фронтальная текстологическая работа, проведенная тогда впервые, явилась базой для всех последующих изданий и существенно помогла при подготовке данного Полного собрания сочинений.

Составитель выражает признательность Н.В. Есениной и С.П. Есениной за предоставленную возможность использовать материалы из собраний сестер поэта — Екатерины Александровны и Александры Александровны. Ценные советы дала составителю Т.П. Флор-Есенина (1933–1993). Значительную помощь оказали Н.Н. Браун, Н.И. Гусева, Н.Г. Князева, Н.Н. Макеев, Ю.А. Паркаев, С.И. Субботин, Н.Г. Юсов, которые познакомили составителя с собранными ими документальными материалами или поделились своими наблюдениями и разысканиями, что позволило обогатить комментарии.

«Вот уж вечер. Роса…» (с. 15). — Собр. ст., 1.

Печатается по наб. экз. (список С.А. Толстой-Есениной).

Автограф неизвестен. Текст был продиктован автором С.А. Толстой-Есениной в период подготовки Собр. ст. На списке в наб. экз. ее помета: «Самое первое. 1910 г.» Датируется согласно этой помете.

В 1919-20 гг. Есенин предполагал выпустить сборник Тел., который был задуман как своего рода итоговый. Возможно, в связи с подготовкой этого издания на обороте одного из листов чернового автографа стихотворения «Хулиган» (РГБ) он набросал перечень стихотворений. В перечень включены стихи, относящиеся к различным периодам его творческого пути, начиная с ранних, преимущественно не вошедшие в Тел. Это как бы дополнение к составу сборника. Список открывается стихотворением «Там, где…», следующим назван «Вечер», далее известные стихи «Рекруты», «Калики», «Дед» и др. Под заглавием «Вечер» в Р16 публиковалось стихотворение «На лазоревые ткани…» (однако оно входило в Тел. и поэтому в данном списке не должно было фигурировать). Стихотворение Есенина с таким заглавием зарегистрировано как поступившее 16 января 1915 г. в редакцию Еж. ж. Из числа ранних стихов такой заголовок могло также иметь «Вечер, как сажа…». Но не исключено, что в 1919 г. под этим заголовком — тем более в соседстве с «Там, где…» — могло подразумеваться «Вот уже вечер. Роса…».

В 1940 г. С.А. Толстая-Есенина об этом и следующем стихотворениях писала: «По словам Есенина, это его первые стихи. Считая их слабыми, он не хотел включать их в „Собрание“. Согласился напечатать стихи только благодаря просьбе своих близких. Текст был продиктован им. Дата проставлена по его указанию» (Восп., 2, 260).

Возражения против авторской датировки высказывал В.А.Вдовин, аргументируя это отсутствием рукописей стихотворения или других документальных подтверждений его создания в 1910 г., а также его стилистическим отличием от стихов, достоверно относящихся к тому времени: «Это стихи зрелого мастера, ошибочно датируемые 1910 годом» (журн. «Вестник МГУ», серия VII, Филология, журналистика, 1965, № 6, с. 94). Стилистический анализ, подтверждающий принадлежность стихотворения к ранним опытам поэта, сказавшуюся в нем «непосредственность и неопытность в обращении со словом» приводит, полемизируя с В.А.Вдовиным, Л.Л.Бельская (ВЛ, 1972, № 9, с. 175–176).