Метод Нестора - Яна Розова

Антон протянул ей рюмку с огненной водой. Водка была такой невкусной и обжигающей, что Вика даже чихнула. Семенов снисходительно рассмеялся:

— Какие мы нежные! — и живо выдал ей рецепт устранения всех неприятностей: — В милицию заявление подавать надо!

— Да ерунда это, — ответила Вика хрипло. Нет, водка — не мой напиток! Она шмыгнула носом и поделилась опытом: — В милиции надо справки, освидетельствования, что там еще?.. Словом, правды будешь долго добиваться, а если добьешься — он штраф заплатит и все! Пятьсот рублей! Не смешите мои тапочки! Ну, и рассчитается потом со мной по-своему. И вообще, мне уже почти все равно.

— Как это?

— У меня детей теперь быть не может. Так что все равно все сломано. Это тоже он сделал.

Золотова подняла глаза, полные настоящего страдания и с облегчением заметила, что Антон не смотрит на нее. Его взгляд был сосредоточен на пропеллере кукурузника, нарисованного на стене за ее спиной.

1993 год

Почему-то мне никогда не казались преступниками распространители наркотиков. Я всегда думал, что наркомания это сознательный выбор, как и преступление. Если кайфа хочешь больше чем жить — твои проблемы! Никто никого не заставляет, так же как и с алкоголем. Можешь жить как падаль, а можешь как человек. Выбирай! Не вешай свои проблемы на других!

Другой взгляд на эту проблему пришел ко мне этак году в девяносто третьем. Я ввязался в то Дело просто потому что не смог сидеть сложа руки. К тому моменту опыт у меня уже был. Правда, не было материальной возможности воплощать все что хотелось в жизнь. Приходилось ходить на работу, зарабатывать себе на жизнь, как-то общаться с людьми, которые были мне малоинтересны. Дисбаланс между образом жизни и постепенным осознанием своего истинного предназначения становился все заметнее. Мне просто необходимо было поступать по душе, а я сидел в душных помещениях и терял время. Откровенно говоря, я маялся и искал хоть какой-нибудь выход из сложившегося положения.

Конечно, выход нашелся, иначе я бы не стал тем, кто я сейчас, но начиналось все совсем с другого. Однажды утром я вышел из дому, чтобы снова оказаться в гуще чужих дел и чужих интересов. До остановки мне надо было пройти почти через весь квартал. Сокращая путь я шел дворами. Рядом с моим домом стоял девятиэтажный панельный скворечник и возле первого его подъезда я наткнулся на небольшую толпу. У самого козырька стояла «скорая». Скорее всего, прошел бы себе мимо, но тут санитары вынесли носилки. На них лежало накрытое с головой маленькое тело. Я уловил, как одна из женщин, стоящих неподалеку сказала:

— Погибли дети. Не смогли их откачать.

И тут показались вторые носилки. На них тоже лежал кто-то, ростом не выше ста двадцати — ста сорока сантиметров. Неужели, правда дети? Чуть поодаль от скопища зевак вертелись несколько мальчишек со школьными сумками в руках. Я потихоньку продвинулся к ним. Пацаны часто знают больше взрослых, а уж о сверстниках они точно были информированы лучше остальных. Кроме того, непосредственные дети легче вызываются на разговор. Сведения они выкладывают просто из желания показать свою осведомленность. Правда и приврать горазды!

— Эй, парни, — обратился я к ним со скучающим видом, — что случилось-то здесь?

Мальчишки мигом повернули ко мне свои возбужденные румяные мордочки.

— Генка и Толька обкололись героином! — выпалил толстенький пацанчик с карими живыми глазами.

— Чем? — поразился я.

Видя мою реакцию и желая еще больше фурора, черноглазый придал себе серьезности и подтвердил собственные слова:

— Да, правда, героином. Вот и пацаны знают!

Остальные его приятели закивали головами и стали наперебой сообщать подробности:

— Правда героин!

— Им Венька принес!

— Он и колол, я видел!

— А мне тоже предлагал, но я не колюсь, — на тон тише сказал маленький шустрый очкарик из породы местных умников.

Я немного преувеличенно вытаращил глаза, чтобы ребятам было интересно рассказывать дальше. Однако, я и в самом деле был удивлен. Может, фантазируют?

— Как это предлагал? — мне было не понятно. — Неужели ты видел, что он и колол?

— Да просто, — ответил очкарик небрежно. — Он всем предлагает. Приходит за школу после уроков и ждет, пока к нему подойдут те, кто постоянно ширяется или таблетки покупает. Потом новичкам говорит, что можно разок бесплатно попробовать и колет. Вот и им, — он стрельнул глазами в сторону носилок, — тоже вогнал. Наверное, им потом стало плохо, когда уже до дому дошли.

— А уколов новички не боятся? — мне больше хотелось знать про Генку и Тольку, но я опасался проявлять конкретный интерес.

— Нельзя показать — засмеют! — вступил в беседу самый высокий из ребят. — Я отказался колоться, сказал, что не выношу, когда в руку, а все как заржали! Говорят — тогда давай в задницу!

— Значит, за каждым уколом надо к этому Вене ходить за школу?

— Вы, что, тоже хотите? — немного ехидно спросил черноглазый мальчишка. Я заметил, что он чуть-чуть шепелявил.

— Нет, — засмеялся я. — Я уже взрослый и знаю, что в жизни есть кое-что получше этого дерьма!

— Секс, да?! — полюбопытствовал очкарик.

Не смущаясь я ответил:

— И секс тоже. Только если в вашем возрасте начать колоться, ни до какого секса вы уже не доживете. Так за уколом только к Вене?

— Ну, да! — это сказал тот, что повыше. — Только Веня не так делает. Сначала он всем бесплатно предлагает укольчик, а потом, когда уже хочется еще, продает таблетки. Они такого кайфа, как героин не дают и поэтому их много нужно!

— Откуда ты такой знающий? — поинтересовался я.

— А у него, — пояснил черноглазый, потому что высокий мальчик отвечать не собирался, — брат от наркотиков в психушку попал. Но он же долго наркоманил, да?

— Ага, — нехотя ответил высокий. — Он и торговал... Теперь маму от горшка не отличает. Передозировка и мозги все умерли.

— Сочувствую, — сказал я. — А брат тоже у Вени покупал?

— Нет, ты чо! Он у самого Сивого брал.

— А Сивый кто?

— А вы из милиции? — у очкарика глаза за стеклами стали совсем большими. Я растерялся: слишком много вопросов задаю, а зачем — не объясняю. Ребята могут где-нибудь проболтаться и меня вычислят. В то время у меня не было привычки машинально придумывать легенду, но я напрягся и выдал:

— Просто спрашиваю, потому что у меня племянник вашего возраста. Не хочу, чтобы и он на наркотики подсел.

— А что вы сделаете! — по-взрослому безнадежно махнул рукой брат наркомана. — Если сам ваш племянник не откажется, то никто его не остановит.