Сердце Назиании - Наталия Летувет

Барбарис и источник

Когда друзья добрались до кустов, найденных кругликами, Медляга первым делом начал возмущаться.

– Зачем только они нас сюда притащили! – начал ворчать он. – Вы только гляньте на эти худосочные тростинки, заблудившиеся в осколках битых булыжников! Это же не деревья. Вот, смотрите! – он подскочил к одному из кустиков, растущих вокруг трухлявого пня. – Я же сломаю это ваше «дерево» одной левой задней! – И он ухватился за ветку. – Ой, а это что за запах? Фруктовая карамель? – круглик с удивлением принюхался. – Это… вот от этих плодов. Какие же они аппетитные. Может, это изобретение Астрагала, а семена ветром занесло с Ягодного острова? – Тут он сорвал несколько сочных золотистых плодов и, не особо раздумывая, принялся их уплетать. – Ого, да они просто чудесны!.. Как же я устал от всяких там пешеходных обедов садовника.

– А ты уверен, что их можно есть? – с опаской спросила Пушинка. – Вдруг они ядовитые?

– В любом случае ты опоздала, – отметил Хвостокрас. – Он проглотил уже целую горсть.

– Да нормальные они, – заверил их Медляга. – Не могут они быть ядовитыми, слишком на барбарис похожи, только на очень большой и желтый … Ой… а это что?

– Что? – спросила Пушинка. – Неужели твой железный желудок хоть с чем-то наконец не справился?

– Почти. Тут… какие-то косточки. Они не прожевываются. И с виду похожи на ключи!

– Как это на ключи? – опешила Алая. – Погоди-ка… а ведь я знаю, что это. Это ключевой барбарис. В Назиании он в диком виде не встречается.

– Как оказалось – встречается. Я же его встретил. Надо будет сохранить косточки, очень уж они замечательные. А вы почему этот… ключевой барбарис не пробуете?

– Потому что у нас нет железных желудков, – отрезала Алая. – И тебе уже хватит. Лучше пойди и поищи белую землю.

Медляга почему-то согласился. И даже достал из багажника лопату.

Но заняться делом им не пришлось. Потому что отправившаяся было к озеру вместе Солнечником Пушинка быстро вернулась. Она была очень напугана.

– Там! Солнечник, он застыл!

– Замерз? – предположил Хвостокрас. – Но ведь сейчас же лето.

– Нет. Он не двигается. И молчит. Он там, возле озера, пойдемте скорей!

Алая и Хвостокрас побежали на помощь. А Медляга остался. Ему не хотелось смотреть на застывшего Солнечника.

Солнечник, не двигаясь, сидел на берегу небольшого озерца, погрузив передние лапы в воду. Неподалеку плавало ведерко.

– Эй! Что с тобой? – окликнула его Алая.

Солнечник не ответил. И не пошевелился.

– Он собрался зачерпнуть воды, – пояснила Пушинка. – А потом… потом замер.

Алая дотронулась до Солнечника.

– Он теплый и дышит, – сказала она. – Его нельзя здесь оставлять.

Хвостокрас осторожно приподнял Солнечника и перенес на пригорок.

– Ой, смотрите! – воскликнула Пушинка. – Вон та птичка, она тоже застыла.

Они увидели трясогузку, стоящую на мелководье, погрузив клювик в воду.

– Интересно, – Хвостокрас наклонился и помахал рукой прямо над птичкой. Птичка не пошевелилась.

– Может, ее оттуда тоже достать? – предложила Пушинка.

– В озеро лезть нельзя! – остановила ее Алая. – С этой водой что-то не так.

– Ты думаешь, эта вода какая-то необычная? – спросил Хвостокрас. – Я слышал, что бывают такие источники. Они лишает сил всех, кто соприкоснулся с их водой. Хотя, конечно, есть и другие источники, которые, наоборот, помогают получить новые способности. Но не думаю, что этот из их числа.

Хвостокрас взял длинную палку и, зацепив ведерко за ручку, вытащил его на берег.

– Воды тут еще предостаточно, – сказал он. – Вот только кого бы ею обрызгать? Ради эксперимента.

– Не надо никого брызгать, – сказала Пушинка. – Давайте лучше птичку спасем. И с Солнечником нужно что-то делать. Он уже сколько времени лежит и не шевельнулся ни разу даже.

– Мне тоже эту птичку жалко, – сказал Хвостокрас. И он осторожно, той же палкой, пододвинул трясогузку на сухое место. – Ну, и как мы ее оживлять будем? Есть идеи?

– Ой! – пискнула Пушинка. – Он, кажется, в себя приходит.

Солнечник на пригорке действительно зашевелился, затем перевернулся на другой бок, улегся поудобнее и засопел.

– Да он же спит, – сказала Алая. – Значит, этот источник – сонный.

– Надо его разбудить! – решила Пушинка.

– Интересно как? Он же спит без задних лапок, – напомнил Хвостокрас.

– Кажется, я знаю, – Алая наклонилась над Солнечником и что-то шепнула ему на ушко.

– Что? Как?! Не может этого быть! – Солнечник подскочил, как от будильника. И в недоумении начал оглядываться по сторонам. – Это мне все показалось, что ли? – спросил он, немного придя в себя.

– Показалось, – успокоила его Пушинка.

– Что ты ему сказала? – спросил Хвостокрас Алаю.

– Я сказала, что Птицекрыл улетел. Без него, – ответила зеленая эльва.

Пленники плеснюков

Жироплюх решил сам проследить за сражением. Плеснюки притащили к поляне несколько мешков с удобрениями и сложили их невдалеке, чтобы главный мог с комфортом продолжить накопление своего драгоценного жира. Не то чтобы Жироплюх так уж рвался руководить боевыми действиями, просто он не особо доверял средним по грозди, уж слишком они казались сообразительными.

Поэтому, когда плеснюки поймали двух садовников, тех тотчас же привели к самому Жироплюху.

– Узнай у них, сколько садовников сейчас в Долине, – велел он Серозему.

– Отвечайте! – прикрикнул Серозем на пленников – круглика Ветерка и дылдяйку Милокрою. – Вы слышали вопрос.

– А зачем это вам? – удивился Ветерок. – Если нас окажется слишком много, то вы на нас не нападете?

Не терплю кругликов, отметил про себя Жироплюх. Говорящие животные – это отвратительно.

– Ладно, – кивнул он садовникам. – Это действительно не особо и важно. Нас все равно гораздо больше. Пусть лучше расскажут, расскажут… Серозем, что это там?

– Что? Где? – закрутил головой Серозем.

– Вон там, над поляной. Это же… искры! Говорите! – прикрикнул он на садовников. Сам. Забыв всяческую субординацию. – Что там горит?

– Это, должно быть, Цветы, – предположил Ветерок. – Больше некому.

– Как это Цветы? Не может такого быть!

– А вот и может! Мы эти Цветы так разозлили, когда отмывали, что они начали огнем плеваться. Еле их угомонили, но, видно, не до конца.

– Как интересно, – Жироплюх сразу же успокоился, а затем и обрадовался. Значит, садовники сейчас заперты на поляне вместе с разозленными Цветами? Которым такое соседство совсем не по душе? Очень хорошо. – Серозем! Можешь уводить пленных. Да, и на сегодня штурм отменяется.

Если они проведут ночь в таких салютах, то это будет только нам на пользу, решил Жироплюх. И тут он вспомнил, что сегодня еще не ужинал во второй раз.

Отряд дедушки Ромашия

– Вот здесь, – дедушка Ромаший ткнул пальцем в ствол высокой сосны, – мы установим первое зеркало, ну, то есть щит. Если это, конечно, на самом деле дерево, а не Цветок, который забыли отмыть.

– Нет! Это точно дерево, – успокоил его Боярышник, – оно тут и раньше было.

– А, ну тогда ладно. Разозлившиеся Цветы обязательно должны на этот щит среагировать и ударить по нему своим общим зарядом. Щит ведь большой и блестящий и висеть будет перед самым их носом. Хотя у них же нет никаких носов, – задумался дедушка Ромаший. – В общем, вы меня поняли. Главное, чтобы в нем Дерево Долины отражалось. Тогда отсюда луч будет направлен прямо туда. А там мы второй повесим… Так что давайте, лезьте уже на сосну, – закончил свое объяснение дедушка Ромаший.

На самом деле садовники мало что поняли, поэтому Отважнодел с Таволгой просто забрались наверх и крепко-накрепко прикрутили щит к стволу.

– Молодцы, – похвалил их дедушка. – А теперь вперед, к Дереву Долины.

– А никто не забыл, что поляна, между прочим, окружена? – поинтересовался Масленок.

– Прорываться придется, – сказал дедушка Ромаший. – Другого выхода у нас нет.

– Зачем прорываться, у нас же есть подземный ход, – возразил ему Боярышник.

– Какой подземный ход? – удивился дедушка Ромаший. – Зачем вам тут подземный ход? И почему ты о нем раньше нам не рассказал?

– Ну, на самом деле это не совсем ход, это скорее дорога, но под землей.

– А в чем разница? – спросил Масленок.

– Как в чем? Ход – он для того, чтобы по нему ходить, а по дороге можно еще и ездить. Мы раньше так удобрения к Цветам доставляли со складов, которые находятся как раз возле Дерева Долины.

– Находились, – поправил его Торфонос. – Нет там уже ни удобрений, ни складов.

– Вон там, – показал Боярышник, когда подошли к краю поляны. – Только, по-моему, на нем сидят…

– Кто и на чем? – спросил дедушка Ромаший.

– Видите тот холмик, – сказал Боярышник. – Вокруг него еще много всякого мусора набросано. На холмике два плеснюка сидят, а внизу, прямо под ними – заваленный ход.