История оборотня - Кирилл Алейников

Кивнув обнаженной девушке, он опять отошел к компьютеру и включил громкую музыку. Под экскрементально-параноидальный хард-метал Мэрилин Мэнсона, олицетворяющая собою невесту Князя Тьмы девушка разлеглась на импровизированном алтаре в позе звезды, раскинув руки и широко раздвинув ноги. Затенённый ловко срезал рукав на водолазке Светланы, полоснул лезвием по её венам, и густая, тёмная как сама Преисподняя кровь заструилась в заботливо подставленную чашу.

Они собираются выпить мою кровь, отстраненно подумала Светлана, слабеющим взглядом наблюдая, как послушники из числа юношей поочередно совокупляются с «невестой», а послушниц-девушек «невеста» ублажает своим ртом.

Отвратительные кровавые оргии. За десять тысячелетий не изменилось ровным счетом ничего...

Силы стремительно покидали охотницу. Беззвучно шевеля воспаленными губами, она читала молитву: «Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого...».

Светлана не сразу сообразила, что ситуация в заброшенной котельной резко изменилась. Буквально снеся входную дверь с петель, в помещение ворвались двое боевиков Ордена, вооруженных грозными девятимиллиметровыми пистолетами-пулеметами «Спектр». Град пуль обрушился на сатанистов, которые, не успевая даже взглянуть в лицо своей смерти, в конвульсиях разлетались в разные стороны, отброшенные мощной отдачей пуль итальянского оружия.

Жрец выронил чашу, почти до краев наполнившуюся кровью. Схватив одного из послушников и воспользовавшись им как живым щитом, Затемнённый спасся от длинной очереди. В ту же секунду он метнулся к стене, сделал нечеловеческий прыжок и, меняя траекторию полета на девяносто градусов, с силой оттолкнулся от чёрного полотна в сторону одного из ворвавшихся боевиков. Жрецу понадобилось не больше того времени, какое человек затрагивает на то чтобы моргнуть, на изменение своего тела. Не ожидавший такого поворота автоматчик повалился, примятый огромной яростно лающей тушей волка. Челюсти, усыпанные бритвенно острыми зубами с клыками в мизинец размером сомкнулись на голове светлого. Второй автоматчик, не имя возможности перезарядить оружие, с рычанием бросился на помощь напарнику, повторяя трансформационный процесс. Одежда взорвалась и разлетелась клочьями. Два зверя вступили в драку, из которой мог выйти живым лишь один. Рык, визг, лай пришли на смену звукам выстрелов, ошметки плоти гейзером били из мечущегося по котельной свирепого комка. Волки сцеплялись, боролись друг с другом, стараясь ухватить противника за горло, затем отскакивали прочь, чтобы спустя секунду вновь сцепиться.

Бой мог бы длиться долго, но появились ещё люди Ордена. Именно люди. Несколькими очередями они навсегда выпустили дух из жреца-оборотня, а затем бросились на помощь Светлане.

Снаружи слышались выстрелы. Сатанистов, успевших выскочить из подвала, добивали охотники...

Рассовав по карманам джинсов необходимые вещи: ключи, зажигалку, портмоне, упаковку жвачки, я быстро обулся.

— Ладно, Настя, я на работу.

Девочка отвлеклась от просмотра мультиков и посмотрела на меня.

— Во сколько придёшь?

— Поздно, — неопределенно ответил я. — В десять чтобы легла спать!

— А вот и не лягу! — закапризничала она.

— Приеду, проверю! — погрозил я пальцем, улыбнувшись, однако. — Телевизор долго не смотри. Лучше книжку почитай.

— Не люблю я читать! — стукнула ножной по дивану девочка.

С минуту мы продолжали обмениваться фразами, я отдал все необходимые наставления (каждый раз, как я уходил на работу, начиналось одно и то же) и вышел. Во дворе меня ждал красивый серебристый внедорожник, отличная машина, в которой приятно ездить, приятно управлять ею, приятно возить кого-нибудь. Не то что родные «уазики».

Отработав четыре месяца на стаю Ирикон, я не без направления Ивана Алексеевича перевелся в экипаж иного, совершенно иного рода. Одни оборотни «подчищают» следы присутствия нечисти, другие заправляют торговлей оружием и наркотиками, третьи сопровождают караваны нелегально ввозимых и вывозимых товаров, четвертые прикрывают всех остальных, разбираясь с ненужными свидетелями либо участниками тех или иных тёмных акций. Я успел потрудиться во всех перечисленных сферах деятельности оборотней, вживаясь в образ человека-зверя и человека-преступника. И вот, после четырех месяцев работы был переведен в группу, занимающуюся похищениями людей. Сами оборотни, к слову, в чьих-то похищениях не нуждаются, но делают это по заказу вампиров. Известно, упыри не могут обходиться без убийства и свежей человеческой крови, но в силу своих жизненных привычек, аристократичности и лени последние десятилетия не ведут широкую самостоятельную охоту, а поручают её оборотням из числа местных стай. Вампиры предпочитают кровь молодых девушек и детей, считая её наиболее вкусной, полезной и легко усваиваемой, поэтому прежде всего заказывают «товар» именно данной категории.

Оборотни же с этого имеют неплохие деньги, поэтому с удовольствием похищают хоть женщин, хоть детей, хоть стариков. В каждой более или менее крупной стае, обжившей каменные джунгли мегаполиса, есть особый отдел, задачей которого является вычисление из всех миллионов горожан тех, поисками которых не будут особенно интересоваться ни родственники, ни милиция, ни кто-либо другой. Детдомовскую сироту похитить проще, надежней и безопасней, чем, к примеру, дочь президента или мэра. Используя свои источники, отдел собирает разностороннюю информацию о горожанах и помечает «красным крестом» тех, кому суждено в ближайшее время стать жертвой киднеппинга. Группа исполнителей выезжает в указанное место в указанное время, имея на руках ориентировку или даже фотографию жертвы...

И вот, в один из тёплых июльских вечеров я в компании троих волкодлаков курил, слушал музыку автомагнитолы и ждал. Номинально я был главой группы похищения, но предпочитал не вникать в детали операции, передавая инициативу своим боевикам. Наверное, дело было в презрении к такой работе, в нежелании участвовать в столь мерзком бизнесе. Особенно меня воротило от процесса передачи «товара» заказчику, но солидное вознаграждение скрашивало картину.

— Кажется, это они, — лениво сообщил боевик по кличке Сиорн, в миру человеческом зовущийся Степаном. Он сидел на месте водителя и барабанил пальцами по рулю в такт музыке.

Всё решает очень просто,Всё решает очень простоКоза-Ностра, Коза-Ностра,Коза-Ностра, Коза-Ностра...

«Охоту» мы вели в сквере имени сибирского художника Василия Сурикова — густо засаженном и буйно цветущем клочке городской природы, прилегающем к площади Революции. От площади Революции до моего дома скорого ходу было минут пятнадцать — четыре автобусные остановки, и это не могло нравиться, потому что преступление надо совершать как можно дальше от своего дома. Один раз с целью похищения мы выезжали даже в соседний город, а ныне «пасем» чуть ли не под окнами моей квартиры.

Подумав об Ахимовых, я повернул голову в указанном направлении.

По мощеной каменной плиткой дорожке бодро шёл Вячеслав Ахимов, держа в руке ладонь своей дочери. Наташа несла сумочку, с которой, как я знал, ходила в школу изобразительного искусства — вечернего факультета для детей, родители которых считают своих чад одаренными в планах живописи. Впрочем, Наташа для своих десяти лет умела рисовать довольно прилично; одна из её картин, где изображено нечто, смутно напоминающее пегаса в разбеге, скрещённого со спящим носорогом, висела на стене в гостиной моей квартиры.

Но вспоминать картину и рассуждать о способностях десятилетней девочки у меня не было времени. Сжав спинку водительского сиденья (предпочитаю ездить на задних местах, если сам не управляю автомобилем), я попросил Сиорна ещё раз свериться с ориентировкой.

— Да они это, — уверенно кивнул боевик, — зуб даю.

Вячеслав с дочкой приближался. Вряд ли он мог видеть чёрный «Шевроле», надежно спрятавшийся в тенях и ветвях сквера. И, как назло, вокруг не было ни души.

— Слушайте, парни, мы не можем похищать этих людей, — взволнованно сказал я.

— С какой же стати? — усмехнулся сидящий рядом с Сиорном Лаозорд. Внешность чемпиона мира по Греко-римской борьбе вкупе с режущим слух именем невольно заставляли уважать этого оборотня.

— Они мои соседи, пацаны. Мы не...

— Э-э, Винтэр, погоди! — возразил Лаозорд, не дав мне возможности договорить. — Ты ведь знаешь правила, брателла. Если выбор пал на них, мы обязаны их похитить, и никакие причины не могут отменить запланированную операцию. По крайнее мере, я не вижу таких причин, верно, парни?