Учение древних ариев - Павел Глоба

Сохранились любопытные моменты и из обыденной жизни саков. О них поведал античный историк Эфор: «Овечьи пастухи саки — племя скифов. Они жили в хлеборобной Азии, выходцы от справедливых кочевников… Они передвигаются на повозках и питаются молоком». В свою очередь, Климент Александрийский рассказал о древних традициях внутри сакских племен: «Кто из саков хочет жениться на девушке, должен вступить с ней в борьбу. Если верх в борьбе остается за девушкой, борец остается ее пленником и поступает в ее полное распоряжение. Только поборов девушку, может юноша взять ее в свою власть». Кстати, этот древнейший обычай, переживший века, дошел до наших дней в виде казахско-киргизской народной игры «кыз-боры» (волк-дева) — поединка джигита с девушкой, который, как форма брачного состязания, проходит красной нитью в казахском народном эпосе.

Постоянными спутниками кочевой жизни саков были повозка (арба) и медный котел. При перекочевке арбы строились такими длинными рядами, что занимали огромное пространство, составляя причудливую картину движущегося «города». Впоследствии многие казахские города и поселки получили названия, зависевшие от строя повозок: Кангка, Кырык-арба, Урда-Конган и др. По описанию Ибн-Батуты, вереница этих арб простиралась от ста до пятисот. Во время кочевки арбы идут гуськом. Именно с этим явлением историки-лингвисты связывают один из переводов слова «казах»: «каз-ак» — «подобен гусю». Еще один вариант, «казах» — «казак», широко распространен в тюркских наречиях обозначением вольных людей, отважных воинов и наездников. Правда, есть и третий вариант происхождения слова «казах», связанный именно с принадлежностью казахов к древним соплеменникам — сакам: «кас-сак» — «подобен саку».

К рассказу об арбе-повозке следует добавить еще и тот факт, что эти незамысловатые сооружения сыграли определенную роль в исторических источниках, оставив след о таком степном народе саков, как кангка — северных и северо-восточных соседях Согдианы и Древнего Хорезма. Их территория локализуется средним течением Сырдарьи, близ древнего города Шаша (ныне Ташкент). В этом значении страна Кангка встречается в «Авесте» и пехлевийских памятниках, а также в «Шахнаме» Фирдоуси, где она рисуется как северная соперница Ахеменидского Ирана, против которого они вели многолетнюю войну. Об этом же говорят и греческие историки в рассказах о походе Кира и Дария в страну кочевого народа саков. По «Шахнаме» город Канг-Вигишт лежал на правом берегу Сырдарьи и был последним убежищем для Афрасияба, который, преследуемый иранскими войсками, скрывался в этом городе. Там же имеется рассказ об осаде этого города и бегстве Афрасияба подземным ходом. Предания о существовании подземного хода в районе древнего Шаша сохраняются и поныне среди местных жителей. Подобными легендами овеяна и местность вокруг Сайрама, в частности гора Казы-гурт, где сказочные пещеры и подземные лабиринты много лет служили местом поклонения степняков. Упоминания о пещере или подземном строении, куда приносили жертву князья страны Кангки, встречаются и в «Авесте»: «Даруй мне [воин Туса] такую удачу, о добрая, мощная Ардвисура Анахита, чтоб я победителем стал над богатырями, от Ваэсаки происходящими сыновьями, у прохода Хшатросука, наиболее высоко расположенной и возвышающейся, Артой освященной [крепости] Канха, чтобы я воинство туранских земель вдребезги разбил…». О племени саков — кангка — имеются данные и в индусском героическом эпосе «Махабхарате», где один из главных персонажей поэмы, рассказывая о принесенных индусскому царю дарах, упоминает: «У дверей его среди других народов ожидали саки, тохары и канки, косматые люди со лбами, украшенными рогами, с руками, заполненными данью: ткани из шерсти, из волокон рангу, из шелковых нитей, из волокон дерева патта, ткани курчатые тысячами, ткани из редких нитей, из овечьего руна, шкурки, нежные на ощупь, длинные мечи с острым лезвием, сабли, железные копья, топорики, напитки, разные ароматы, тысячи драгоценных камней». Отсюда видно, что саки и их сородичи кангка находились на довольно высоком уровне общественного развития, с наличием разнообразных городских ремесел, которые позволяли им вести активную торговлю с другими странами. Это же подтверждают и археологические раскопки Г. В. Григорьева в Келесской степи, который установил наличие караванного пути, проходившего от оазиса Шиша на север и запад.

По мнению ученых-археологов, сакские города в бассейне Сырдарьи представляли собой крупные поселения, самым значительным из которых был город Кангка — ремесленный и торговый центр древнесакских племен V–II веках до нашей эры. Богатый материал, найденный в раскопках сакских городищ, указывает на культ бараньих рогов, изображение которых существовало еще в самой глубокой древности. Сначала оно имело магическое значение, затем стало символом власти. Это связывает древних саков с древними персами, у которых бараньи рога были одним из символов царской хварны. Этот хварноносный символ древних персов играл большую роль и в идеологии древних саков. Вспомним хотя бы приведенный выше рассказ из Махабхараты, где речь идет о саках, как косматых людях со лбами, украшенными рогами — рассказ, несомненно, воспроизводящий облик сакских вождей, украшавших свои головные уборы скульптурными изваяниями бараньих рогов. Вот откуда у казахских султанов сословным знаком в прежнее время служил горный баран (архар) с рельефным изображением его спиральных рогов.

Позднее, в III веке до нашей эры из сакских племен выделяются наиболее сильные в экономическом отношении племена, известные по китайским летописям под названиями усуней (Семиречье, предгорья Тянь-Шаня) и кангюй (долины рек Сырдарьи и Таласа с прилегающими районами Каратау и бассейна реки Сары-Су), а в районе Центрального и Северо-Восточного Казахстана обитали в это время племена кыпчаков. По уровню своего экономического развития усуни и кангюйцы стояли на очень высокой ступени развития, значительно опередив своих прародичей — яксартских (сырдарьинских) саков. Прямые продолжатели культурных традиций саков, они оставили миру немало ярких памятников искусства, клады которых были найдены на широких пространствах в бассейнах рек Сырдарьи, Таласа, Чу и Сары-Су, а также в Семиречье и у подножия Тянь-Шаня. Усуньские мастера хорошо знали технику ковки, чеканки, штамповки, резьбы по камню и дереву, гравировки по металлу. В развитии народного орнамента особое место занимают геометрические мотивы. Распространение приобретает живопись с символикой огнепоклонников. На гончарных сосудах изображается восходящее солнце в ореоле лучей.

Культура народов Средней и Центральной Азии развивалась в тесной связи с культурой стран Ближнего и Среднего Востока. Главное влияние в этом регионе оказывала Великая Персидская империя, распространявшая на завоеванных землях свою культуру и свою религию. Религией персов была маздаяснийская вера (зороастризм), следовательно, именно к ее книгам, мифам, эпическим поэмам и историческим летописям того времени можно обратиться в поисках сведений о жизни их ближайших соседей — свободолюбивых, вольных степняков.

Как известно, многие ученые-историки причисляют казахский народ к тюркским племенам. В среднеперсидской традиции тюркские племена — это туры (в пер. с авест., ср. — перс. и фарси «тур» — это «бык» ). В авестийской традиции тур — священное животное, хранящее в себе мощнейший тотемический образ. В то же время тур — животное, обладающее огромной силой, которая может быть как созидательной, производительной, так и разрушительной. История тюркских народов, туров, полностью подтверждает этот архетипический образ. До сих пор между исследователями истории туров-тюрков идут споры о том, кто же такие степняки-кочевники? Некоторые историки утверждают, что тюрки — никакие не кочевники, а люди, которые вели оседлый образ жизни: занимались земледелием и скотоводством, первыми научились плавить медь, изготавливать изделия из бронзы, освоили металлургические процессы, гончарное искусство, ткачество и иные ремесла. Другие видят в народе туров исключительно воинственно настроенных людей, с захватническими инстинктами и агрессивными проявлениями, которые часто ведут войну, грабя другие народы и расширяя свои владения. Вероятнее всего, правы и те и другие, поскольку даже среди одного народа есть разные люди. А в языковую семью тюрок на протяжении долгих лет вливались десятки народов, многие из которых даже не входили в великий каганат VI–VII вв. Согласно Л. Н. Гумилеву: «Некоторые из них были даже не монголоиды, как, например, туркмены, османы, азербайджанцы. Другие были злейшими врагами каганата: курыканы — предки якутов и кыргызы — предки хакасов. Третьи сложились раньше, чем сами древние тюрки, например, балкарцы и чуваши». Арабы после образования Арабского халифата (во времена Средневековья) называли тюрками вообще всех кочевников к северу от Согдианы, «и те приняли это название, ибо первоначальные носители его после исчезновения с лица земли стали для степняков образцом доблести и геройства». Так кто же эти доблестные, героические воины, история которых столь противоречива?