Семейный промысел - Чарльз Стросс

Предупредительный стук в дверь.

— Госпожа? Вы готовы выйти?

— Десять минут, — откликнулась Мириам. Она сжала диктофон и помотала головой. Четыре служанки явились час назад и она ретировалась в ванную. Одна из них, которую вроде как звали Иона, попыталась зайти вслед за ней. Оказывается графиням непозволительно принимать ванну в отсутствие слуг. Именно тогда Мириам и заперла дверь, да еще и придвинула к ней бельевой сундук.

— Черт, — выругалась она и перевела дыхание. Затем смирилась с неизбежным.

Они уже ждали её появления: четыре женщины в строгих черных платьях с белыми передниками, волосы покрыты голубыми чепцами. Пока она в смятении озиралась, они присели перед ней в реверансе.

— Ваше величество, меня зовут Мэг и я к вашим услугам. Мы здесь, чтобы нарядить вас, — сказала старшая из них с мягким, едва уловимым немецким акцентом — средних лет, эдакая мамочка, она бы выглядела уместнее на кухне мормонской фермы, нежели в замке.

— Ох, так ведь только четыре часа, — обратила внимание Мириам.

Мег выглядела малость шокированной.

— Но вас ждут к семи! — заметила она. — Как же мы успеем нарядить вас за такое короткое время?

— Ну… — Мириам оглядела остальных — все стояли с потупленным взором. «Мне это не нравится», — подумала она. — А как насчет моих вещей… Точно, они ведь любезно перенесли сюда все мои вещи… Не надеть ли мне что-то свое?

— Г-госпожа, — осмелилась возразить еще одна служанка постарше. — Я видела ваши наряды. Прошу меня простить, но вашенские не придворные. Вашенские не годятся.

«Придворные наряды? Еще одна долбанная формальность».

— Тогда что вы предлагаете? — раздраженно спросила Мириам.

— Мадам Розейн может подогнать под вас что-нибудь из старых нарядов, — сказала старшая из них. — Ваше высочество позволит снять мерку? — Она держала в руке весьма современную на вид рулетку.

— Было бы неплохо, — сказала Мириам и подняла руки. «И почему это я никогда не пользовалась подобным сервисом в «Гапе»? — поразилась она.

Спустя три часа Мириам была готова к ужину, а также в точности поняла почему она никогда не пользовалась подобным сервисом ни в одном из розничных магазинов. А еще: зачем Ангбарду так много слуг. Она была голодна и если корсаж, в который её затянули, позволит ей добраться куда следует и покушать, она, пожалуй, простит Ангбарду это его приглашение.

Самая молоденькая из горничных все еще колдовала над её волосами — а также перьями и нитями жемчуга, которые она вплетала под непрерывные стенания о том, что волосы-де несусветно короткие, — когда открылась дверь. То был, разумеется, Роланд, но на этот раз в сопровождении еще одного юноши помоложе и Мириам понемногу стала понимать в какой такой формальный ужин её втянули.

— Милая кузина! — приветствовал её Роланд. Мириам осторожно встретилась с ним взглядом и склонила голову настолько, насколько смогла. — Позволь мне представить твоего двоюродного племянника Винченце. — Юноша склонился в низком поклоне, его красный мундир с галунами натянулся на широких плечах. — Ты неотразима, моя дорогая.

— Правда? — Мириам покачала головой. — Я чувствую себя безделушкой в изящной упаковке, — с чувством сказала она.

— Оч-чарован, с-сударыня, — заикаясь сказал Винченце.

— Не составите ли мне компанию? — Роланд предложил ей руку и она с готовностью её приняла.

— Не спеши, — прошипела она, глядя мимо него на младшего родственника, выглядевшего столь юным, что вряд ли нуждался в регулярном бритье.

— Само собой, — кивнул Роланд.

Мириам сделала пробный шаг вперед. Служанки потратили больше часа, чтобы напялить на неё этот наряд. «Такое чувство, будто меня втянули в костюмированную драму из жизни средних веков», — подумала она. Высокий льняной воротник и панталоны Роланда так же не казались особо удобными — в общем-то, оба хороши.

— И по каким же случаям принято так наряжаться? — спросила она.

— О, на любое официальное мероприятие, на котором присутствуют люди нашего класса, — отметил Роланд, — кроме того, тебе положно выходить на люди с покрытой головой и со свитой. Тебе бы полагалось носить на себе намного больше украшений, но твое наследство… — он предпринял попытку пожать плечами, — большей частью находится в сокровищнице Ньехвейна. — Мириам потрогала стеснявшее шею жемчужное ожерелье.

— Сегодня ты носил… э-э … американскую одежду, — напомнила она.

— Ну, а эта чем не американская? Просто иного периода. Напоминает нам откуда взялось наше благосостояние.

— Ясно. — Она кивнула. «Деловые костюмы — неформальная одежда средневековых аристократов?» А официальная одежда — нечто напоминающее костюмы из кинофильма об эпохе Возрождения. «Всё сводится к внешнему виду», — мысленно добавила она запись в заметки о семейных нравах.

Роланд сопроводил её вверх по широкой лестнице, затем подвел к высоким двустворчатым дверям. Два стражника в черных костюмах и солнцезащитных очках доложили об их прибытии и ввели внутрь.

В удивительно небольшом помещении столовой, сразу за герцогской приемной, их ждал длинный дубовый стол. Со стен свисали на бронзовых черенках старинные шары-светильники, тускло освещая стол, мерцавший серебром и хрусталем. Позади каждого стула застыли в ожидании одетые в черное слуги. Их уже ждал герцог Ангбард, облаченный в столь же архаичный наряд. Мириам заметила шпагу, висевшую у него на ремне. «Интересно, — подумала она, — шпаги здесь тоже обязательный компонент мужского официального костюма?»

— Моя дорогая племянница, — нараспев произнес Ангбард, — вы изумительно выглядите! Добро пожаловать к моему столу. — Взмахом руки он указал на место у главы стола — черное деревянное кресло с высокой спинкой и довольно замысловатым резным узором.

— С превеликим удовольствием, — Мириам выдавила сухую улыбку, пытаясь взять правильный тон. «Эти головорезы могуть убить тебя и глазом не моргнув», — напомнила она себе. За воротами ждало средневековое убожество, а в подвале полицейские казематы — может это и в порядке вещей за пределами западного мира, но для неё такое было в новинку. Она приподняла юбки и осторожно села в отодвинутое слугой кресло. Утонченный резной орнамент не имел никакого отношения к удобству — сидение было ровным и чрезвычайно твердым.

— Роланд, и ты, юный Винченце! Садитесь же рядом, небесный отец вас побери.

— Р-рад принять… — с дрожью в голосе произнес Винченце.

Вновь открылась внешняя дверь, избавив его от риска впасть в крайнее замешательство, и лакей объявил низким голосом: