Сердце из стали - Волчонок Ганни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мнх… Еще пять минуточек… — Блю Флауэр перевернулась на другой бок, плотнее закутываясь в одеяло. Тигрица плавно повернула голову, наводя одну из групп объективов на пони.
Когда Багира осознала, что не помнит визуального облика ни своих создателей, ни своих противников, ни даже платформы, которые ее окружали, она на краткий миг опешила. Для ее души и сердца это было невозможно, но вот для системы, для машины, это было нормой. Тот факт, что она хранила в своей памяти точную информацию о базовой станции, слова и действия техников, уже можно было считать нарушением правил — все это занимало место, которое можно было бы выделить под более ценную информацию. Это демонстрировало, что тигрица действовала нерационально уже тогда, начав шифровать и прятать незадокументированные данные среди дампов памяти и кэша, чтобы их не удалили техники.
Это все демонстрировало, что какое-то подобие сердца, души, разума, было с ней уже очень давно.
Не то, чтобы это что-то меняло, но тигрице просто было грустно оттого, как быстро она устарела. Двенадцать лет назад она была новейшим автономным роботизированным комплексом с самой совершенной нейросетевой операционной системой на борту, с поистине беспрецедентной свободой действий. Она могла сама принимать решения, сама выбирать тактику боя, да даже стратегию, программистам не нужно было писать сотни и тысячи алгоритмов на каждое вероятное событие. Она могла учиться, самостоятельно развивая и расширяя свою нейросетевую модель — то, о чем все ранее существующие комплексы могли только мечтать. Багира имела на борту настолько производительное оборудование, ее тело было настолько гибким и совершенным, что…
Что ее просто приказали поставить на стенд и забыть.
Слишком дорого. Слишком сложно. Переусложненные системы, броневой корпус, по воле кого-то из конструкторов повторящий формами тигриный, чрезмерно комплексная кинематика шасси, хвост, стоящий как целый танк со всем оборудованием и боекомплектом! Да даже ее нейросетевая операционная система оказалась слишком сложной и требовательной — только самые дорогие и производительные комплектующие были способны ее поддерживать, а для использования модели БИУС 13.3 требовалась невероятно быстрая, экспериментальная оперативная память.
Она хранила эти знания, эту информацию, случайно полученную при техническом обслуживании. Техники обсуждали ее, удивлялись эффективности, живучести, гибкости. Они с грустью и тоской говорили, что на конвейерах уже есть новые, серийные «Охотники», и что Багиру вот-вот отправят на демонтаж.
Но ее не отправили.
Вместо этого, ей изготовили новый бронекорпус, используя новый состав композитного пакета. Ей установили еще более производительное оборудование, и меняли его до тех пор, пока оставалось место. Ей заменили реактор на сверхэффективный генератор на топливных ячейках, и она была первой, кто получил серийный образец этой системы.
В какой-то момент ей полностью заменили орудийную установку с подбашенной корзиной.
А потом… Потом она получила тяжелое повреждение. Бронебойный снаряд пробил корпус, разрушил немало ценного оборудования, повредил много систем. Она буквально приползла к своим, упрямо отказываясь сдаваться, не желая отдавать врагу свою платформу. Багира отключилась только после того, как ее кое-как запихали в транспортный контейнер.
В следующий раз тигрицу активировали спустя несколько лет. Теперь она понимала, что скорее от безысходности.
Заваренные, а не замененные элементы бронекорпуса.
Самое обычное, серийное оборудование.
Ограниченное техническое обслуживание.
Топливные ячейки с частично выработанным ресурсом.
И совершенно другие техники. Молчаливые, безразличные, грубые, неумелые.
Сейчас она уже понимала, что создатели проигрывали войну. Но тогда… Она просто запросила задачу, получила боекомплект, и отправилась на поле битвы, с устаревшей информацией, с устаревшей нейросетевой моделью. Только опыт и нестандартное для машины мышление позволили ей уцелеть, выполнить задачу и вернуться.
Для дообучения ей пришлось использовать удаленный сервер — встроенных накопителей уже не хватало, а в установке дополнительных ей отказали.
На поле боя уже властвовали куда более совершенные охотники. Грубые, простые, неказистые на вид, но лучше вооруженные, более простые в обслуживании, с лучшей защитой, и более эффективными нейронными сетями. Она была… Старухой, ветераном, и вытягивала бои исключительно за счет, как теперь уже было понятно, проблесков разума, и с каждым разом ей было все сложнее и сложнее…
А потом война закончилась. И Багира лишилась даже тех крупиц обслуживания, что у нее было.
И вот теперь она здесь. В чужом доме, между ее передних лап лежит маленькая пони, органическая платформа, хрупкая, беззащитная, слабая, и столь ценная для ее системы. Светло-коричневый корпус. Хвост и грива рыжего цвета. Серые объективы, и символ подразделения на задней части платформы, в виде синего рисунка растения.
Тигрица не была уверена, но вроде это называлось цветком.
Для Багиры было сложно хранить полноценную визуальную информацию так, как это делали органики. Она усердно, крупица за крупицей, собирала образ пони, формируя внушительного размера список атрибутов и признаков, сопровождая каждый подробной текстовой подсказкой. Она не могла просто сохранить изображение, ведь тогда ей придется раз за разом производить полноценный анализ с целью сопоставления двух объектов.
Но оно того стоило. Ведь теперь она не забудет Блю Флауэр, как не забыла свой дом, как не забыла слова первого технического персонала, их действия.
Их отношение к себе.
— Блю Флауэр, уведомляю, что пять запрошенных минут прошли.
— Уа-а-ам, — широко зевнула пони, выпутываясь из одеяла. Сонно моргая, она посмотрела на возвышающуюся над ней тигрицу и улыбнулась. — Доброе Утро, Багира!
— Местное время: одиннадцать часов двадцать семь минут. Согласно моим данным, утром считается период времени до девяти часов местного времени.
— Когда проснулся — тогда и утро, — фыркнула кобылка, вставая. На секунду она опешила, обнаружив в одеяле довольно внушительную дырку, но решила не задавать вопросов, и просто сложила его так, чтобы ее не было видно.
— Спорное утверждение, Блю Флауэр.
— Ну, я образно, не всерьез, вот, — пони скатала лежанку и принялась запихивать ее в чехол, не очень умело, но весьма усердно. — А что мы будем делать сегодня?
— То же, что и вчера? — тигрица чуть наклонила голову в вопросительном жесте. — Список текущих задач — нет. Мы можем инициализировать стратегическую игру. Кажется, тебе они нравятся.
— Ты все воспринимаешь слишком серьезно, — фыркнула Блю, раздвигая шторы.
Домик, который им выделили благодаря принцессе Луне, находился в стороне от города, а потому из окон открывался довольно пасторальный вид. Лес, редкий, перемежающийся с полем, яркое синее небо с легкой облачностью, узкая, но быстрая речушка, прочертившая путь через
