Микроюморески со всего света - Наум Давыдович Лабковский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
СЕКРЕТ УСПЕХА
У известного французского комедиографа Ашара спросили, как ему удается вызывать смех в зрительном зале.
Ашар ответил:
— Мой метод работы очень прост. Я сажусь за письменный стол и начинаю смеяться. А потом задумываюсь: над чем это я смеялся?..
ДИЕТА ТВЕНА
Марк Твен был болен. Врач прописал ему строгую диету.
— Стакан молока и сухарики. Это все, что вам разрешается съесть за день.
— Но, милый доктор, почему так мало? — пытался сопротивляться писатель.
— Больше нельзя. Вы на диете.
— Гм-м, — проворчал Твен. — В таком случае прошу дать мне почтовую марку. Я хочу немного почитать на ночь.
КАБАЧОК
— Что такое кабачок? — спросили как-то у Тристана Бернарда.
— Кабачок, — ответил он, — это такое место, куда мужчины ходят каждый день последний раз в жизни.
ИСКУССТВО И ЖИЗНЬ
Однажды знаменитого немецкого художника Макса Либермана спросили, какие пять картин он постарался бы спасти, если бы в картинной галерее внезапно вспыхнул пожар.
— Пять картин? — Либерман задумался. — Конечно, те, которые висят ближе к выходу.
ИЗОБРЕТЕНИЕ ЭДИСОНА
Друзья Эдисона обратили внимание на то, что входные двери его загородной виллы очень трудно открываются. Каждый раз входящему приходится делать большое усилие, чтобы их отворить. Кое-кто из друзей даже ехидно заметил, что, мол, великий изобретатель мог бы изобрести что-нибудь и для своих дверей.
— О да! — воскликнул с усмешкой Эдисон. — Я для них кое-что изобрел. Дело в том, что входные двери соединены со специальной помпой, так что каждый, кто их открывает, накачивает в цистерну 20 литров воды.
ЖЕНСКАЯ НАТУРА
Однажды репортер спросил у Бернарда Шоу, в чем, по его мнению, отличительная особенность женской натуры.
— Нет на свете такой женщины, — ответил Шоу, — которой удалось бы сказать «до свидания» меньше чем в тридцати словах.
ПИКАССО И ВРАЧ
Известный французский врач как-то сказал Пабло Пикассо:
— Как знаток человеческой анатомии, я утверждаю, что люди на ваших картинах с врачебной точки зрения вызывают большое сомнение…
— Возможно, — ответил Пикассо. — Но я могу вас заверить, что они будут жить дольше, чем ваши пациенты.
СТРАХОВАНИЕ НЕ НУЖНО
В дом к Бернарду Шоу пришел агент страхового общества.
— Я хочу застраховать вашу жизнь, — сказал он.
— Мою? Напрасный труд, — усмехнулся Шоу. — Разве вы не знаете, что я бессмертен?
РАССЕЯННОСТЬ ТВЕНА
Марк Твен был известен своей рассеянностью. Однажды, когда он ехал в поезде, в купе вошел контролер. Твен стал лихорадочно искать билет во всех карманах, но безуспешно. Наконец контролер, который знал писателя в лицо, сказал:
— Ладно, не беспокойтесь. Предъявите свой билет, когда я буду идти обратно. А если вы его не найдете, тоже не беда. Это мелочь…
— Нет уж, какая там мелочь, — запротестовал Твен. — Я обязательно должен найти этот проклятый билет, иначе как я узнаю, куда я еду…
РЕЦЕНЗИЯ ВОЛЬТЕРА
Некий молодой драматург прочитал Вольтеру свою пьесу и замер в ожидании.
— Вот что я вам могу сказать, молодой человек, — произнес Вольтер после большой паузы, — такого рода вещи вы сможете писать, когда будете старым и знаменитым. До этого вам придется писать значительно лучше.
ДЕНЬ И ГОД
К известному немецкому художнику XIX века Менцелю пришел молодой человек и принес ему свою картину.
— Маэстро! — сказал он. — Где справедливость? Эту картину я написал за один день, а вот уже целый год, как мне не удается ее продать.
— Дорогой друг, — сказал Менцель. — Если бы вы писали эту картину год, вы наверняка продали бы ее в один день.
НИЧЬЯ
Гейне и Бальзак прогуливались по улицам Парижа. Мимо них прошла красивая дама.
— Посмотрите на эту женщину, — сказал Бальзак. — Как она держится, как одета! Этому нельзя научиться, это врожденное. Готов поспорить, что это княгиня.
— Княгиня? — скептически отозвался Гейне. — Готов поспорить, что это кокотка.
Поспорили.
Навели справки.
Никто не выиграл. Оказалось, что оба были правы.
МУДРОСТЬ
Друг Сократа обратился к нему за советом.
— Ты — мудрейший, — сказал он, — посоветуй: жениться мне или нет?
Сократ ответил:
— Как бы ты ни поступил, ты будешь горько об этом жалеть.
ЛЮБОВЬ И СУПРУЖЕСТВО
Французского комедиографа Ашара спросили:
— Что такое любовь и что такое супружество?
— Любовь — это свет жизни, — ответил Ашар. И добавил: — А супружество — это счет за свет.
АНКЕТА
Бернарду Шоу прислали анкету. Среди прочих вопросов там был такой:
«Кто, кроме вас, принимает участие в ваших прибылях?»
Шоу ответил:
«Государственное казначейство Его Величества короля».
СЛУЧАЙ С УАЙСТЛЕРОМ
Известный американский художник Уайстлер остановился проездом в маленьком городке. Происходило это еще во времена «сухого закона» в Америке, и поэтому художник шепотом спросил у портье отеля:
— Не скажете ли, где бы я мог достать стаканчик виски?
— Вы видите вон ту церковь по левой стороне?..
— В церкви продается виски? — удивился художник.
— Нет, это единственный дом в городе, где вы не достанете виски.
ИСКРЕННОСТЬ
Начинающий автор, который уже был известен как писатель бесталанный, спросил однажды у Марка Твена его мнение о своей только что изданной книжке.
— Но я прошу вас высказать все, что вы думаете, совершенно искренне.
— Нет, — ответил Марк Твен, — лучше останемся друзьями.
ДЛЯ ЖЕНЩИН
На приеме в дамском клубе молодая женщина спросила Марка Твена:
— Не считаете ли вы, что лучшими судьями женщин могут быть сами женщины?
— Не только судьями, — возразил Марк Твен, — но и палачами.
ПОХВАЛЬБА КОРОЛЯ
Художник Уайстлер не отличался скромностью. Однажды на приеме он сидел рядом с пожилой дамой, которая рассказывала ему, что король Эдуард дорожит его дружбой.
— Я не знаком с королем Эдуардом, — проворчал Уайстлер.
— Но король лично сказал мне, что знает вас, — настаивала дама.
— Он просто хвастался, — прервал беседу Уайстлер.
НЕИСТОВЫЙ ДЕМОКРАТ
В ходе выборной кампании кандидат республиканской партии Теодор Рузвельт объезжал маленькие города, выступая с пламенными речами. В одном городке какой-то слушатель все время прерывал его криками: «Я демократ!»
— Не можете ли вы мне ответить, почему вы демократ? — не выдержал наконец Теодор Рузвельт.
— Мой дед был демократом, мой отец был демократом, вот и я демократ.
— Ну, хорошо… а если бы ваш дед был
