Религиозные войны - Жорж Ливе

19 марта Амбуазский эдикт примирения признает за всеми гражданами государства свободу совести, но ограничивает, свободу культа для некоторых лиц в некоторых местах; исключение сделано для Парижа, где разрешен только католический культ. Таким образом, свободу культа получают дворяне, прежде всего судейские чиновники высокого ранга, в то время как народу, живущему в городах и деревнях, она доступна лишь в одном городе на бальяж (судебный округ); при этом храмы дозволено открывать только в предместьях. Конде, находящийся в плену, вынужден согласиться на подобные ограничения, меняющие облик протестантизма. Возникает опасность узурпации аристократами права на свободу совести и уменьшения притока новых сил из народных масс.

Этот мир был всего лишь передышкой: похоже, в него верили только сама Екатерина и ее канцлер. Для укрепления веры монарха, Карл IX, совершеннолетие которого провозглашено в Руане 17 августа 1563 г., и его мать отправляются в долгое путешествие по Франции с марта 1564 г. по май 1566 г. В какой-то момент у Екатерины появляется идея о созыве съезда католических князей, от которой она вскоре отказалась. С 14 июня по 2 июля 1564 г. в Байонне происходит тайная встреча королевы-матери со своей дочерью Елизаветой Валуа, женой испанского короля Филиппа II, и с главным советником Филиппа II герцогом Альбой. Эта встреча, значение которой теперь [19] трудно оценить, порождает подозрения среди встревоженных политикой короля Испании по отношению к восставшим Нидерландам гугенотов. Ответственность за новый разрыв лежит на Конде. Его дерзкий план — захват короля и его матери с целью получения власти, хотя бы формальной, — проваливается. В долинах Луары и нижней Роны вспыхивает всеобщий бунт. Основные сражения второй религиозной войны разворачиваются в окрестностях Парижа. 10 ноября 1567 г. исход битвы при Сен-Дени открывает доступ к столице, но через два дня после этого умирает Монморанси. Командование вооруженными силами католиков берет на себя герцог Анжуйский, брат короля. На помощь армии Конде и адмирала Колиньи приходит германская армия. Шартр, называемый «чердаком столицы», окружен. Мир, подписанный в Лонжюмо 23 марта 1568 г., подтверждает принципы Амбуазского эдикта без всяких ограничений. Основной результат этой войны скорее психологический, нежели политический: королева-мать констатировала полный крах политики умеренности. Оскорбленная заговором Конде, она делает ответственным за эту неудачу канцлера Лопиталя. День его отставки, 24 марта 1568 г., — очень важная дата, подобная дате встречи в Байонне в 1564 г. Оба эти дня стали как бы прелюдией к последующим драматическим событиям.

В связи с событиями в Нидерландах, где герцог Альба установил царство террора, усиливается [20] католическая реакция, возникают провинциальные лиги. Расклад сил, похоже, сулит успех католикам. Появляется близкий сердцу Екатерины вождь, страстно желающий сыграть свою роль — герцог Анжуйский, брат Карла IX. Двумя эдиктами, опубликованными 28 сентября и 22 декабря 1568 г., король предоставляет подданным свободу совести, но запрещает отправление любых других религиозных культов, кроме католического и галликанского, и приказывает руководителям реформистских церквей покинуть страну в двухнедельный срок, отстраняет от государственных должностей сторонников новой веры, пообещав, однако, возместить им убытки, и обязывает членов парламента и сотрудников университетов принести присягу на верность католицизму. Попытка неожиданно обманом захватить Конде и Колиньи терпит неудачу. Протестантские вожди укрываются в Лa-Рошели, бастионе протестантизма на западе Франции, поддерживающей связи с Англией. После смерти Конде в Жарнаке (13 марта 1569 г.) Жанна д’Альбре, вдова Антуана Наваррского, представляет войскам своего сына Генриха и молодого принца Конде, которых признают вождями армии и партии. При Монконтуре герцог Анжуйский вновь одерживает победу, но Колиньи перегруппировывает свою армию на юге и возвращается на берега Луары. Уставшая от Гизов, Екатерина вновь начинает переговоры. 8 августа 1570 г. мирный договор, [21] подписанный в Сен-Жермене, подобно Амбуазскому эдикту, обеспечивает протестантам свободу совести и ограниченную свободу отправления культа, но в текст этого договора вводится важное новшество: протестантам в обеспечение этих условий предоставляются четыре крепости — Ла-Рошель, Монтобан, Ла-Шарите и Коньяк. Срок действия договора два года, но сам принцип его опасен. Для Екатерины наступил час примирения. Мир с Испанией оказался под вопросом. Король признает «своими добрыми родственниками и друзьями» принца Оранского и его брата Людовика Нассауского, которые ведут борьбу в Нидерландах против Филиппа II и которые поддержали войсками своих единоверцев во Франции. Намечается брак между Елизаветой Английской и герцогом Анжуйским. Вернувшись в Совет, Колиньи получает 150 000 ливров вознаграждения и доход в 20 000 ливров от аббатства. В этот момент, перед лицом союза, заключенного между Венецией, Испанией и Римом и направленного против Турции, который приведет к победе при Лепанто (7 октября 1571 г.), вырисовывается новая французская внешняя политика. Она ориентирована на ликвидацию проблемы Нидерландов, являющихся «естественной частью Франции».

4. Варфоломеевская ночь (23—24 августа 1572 г.).

— 18 августа 1572 г. ставшая символом примирения Маргарита Валуа выходит [22] замуж за Генриха Наваррского, едва оправившегося после смерти своей матери. Жених и невеста получают благословение перед Собором Парижской Богоматери. 22 августа выстрелом из аркебузы ранен адмирал Колиньи, который тогда был сторонником союза с Нидерландами, взбунтовавшимися против Испании. В ночь с 23 на 24 августа 1572 г. в Совете было решено приступить к истреблению протестантов. К реализации этого решения приступили немедленно, она продлилась несколько дней не только в Париже, но и в провинциях. Кто в ответе за происшедшее?

Ж.-Л. Буржон (J.-L. Bourgeon) и Д. Крузе (D. Crouyzet) отказываются от традиционных объяснений, возлагающих вину на Екатерину Медичи и ее сына, которые пригласили в Париж Генриха Наваррского для бракосочетания с Маргаритой. Попытка убийства Колиньи (22 августа) — дело рук Гизов (вендетта — одна из основных причин войн в XVI в.). Вина вдовы и сына Франсуа Гиза достаточно велика, чтобы не выставлять на первый план имя королевы-матери, которая в это время вела политику примирения и обеспечения равновесия соперничающих партий. То же относится и к мотивам убийств, приписываемых Екатерине, ее двум сыновьям и Гизам. Кто виноват? Фанатизм народа, давление со стороны крупной парижской буржуазии, эшевенов и Парламента, заговор Гизов и ожидание армии. У короля не было войска, не было союзников, [23] он сам находился под угрозой и был почти пленником. Король соглашается принять на себя ответственность за события и препоручает провинциям выполнение задуманного. Пытаясь воссоздать мотивы, которыми руководствовались участники этой драмы: божественная кара, возобновляющая связь с библейской традицией или мистическое возмездие, поражающее неверных подобно Филиппу II в битве при Лепанто, Крузе утверждает, что, беря на себя ответственность за совершенные зверства, государь, «подобно Искупителю, пожертвовал собой за грехи и жизнь своего народа». На заднем плане, за призывами подстрекателей к насилию, за цепной реакцией ненависти и смертей, просматриваются интриги испанцев и католического духовенства, пользующихся слабохарактерностью монарха (о которой говорит в своем письме к Швенди его тесть император Максимилиан II) и здравым смыслом королевы-матери, которая соглашается на неизбежное. Только в Париже было убито 2000—3000 протестантов и еще 6000—10 000 в провинции. В ту ночь Генрих Наваррский перешел в католичество и позже скрылся бегством.

Это преступление, которое еще долго будет тяжким грузом лежать на совести французов, было ошибкой. За кратковременным триумфом Екатерины, полагавшей, что гибель протестантских вождей обезглавит их партию, за поздравлениями, полученными от католических [24] держав и от самого папы, последовало горькое прозрение. Демократические элементы в протестантизме, с 1561 г. отброшенные на второй план за счет выхода на сцену дворянства, вновь заявляют о себе. Жертвы взывают к отмщению. Городские судьи и пасторы организуют сопротивление на западе и юге страны. В Ла-Рошель толпами прибывают беглецы: до 54 пасторов со своими прихожанами явились в этот город, где в 1571 г. жители, принадлежавшие к двум разным конфессиям, заявляли, что хотят жить в «добром мире и согласии». Этот город сначала защищал де ла Ну, затем он выдержал осаду герцога Анжуйского и был спасен вмешательством делегатов от Польши, в которой только что королем избрали Генриха Валуа. Булонский эдикт завершает в июле 1573 г. четвертую религиозную войну. Свобода совести предоставляется всем протестантам, свобода осуществления культа разрешена лишь в Ла-Рошели, Ниме и Монтобане, а также в домах некоторых высокопоставленных сеньоров. Те же условия получает для себя героически защищавшийся город Сансерр.