Дураки умирают - Марио Пьюзо

На сцене расставили инструменты. Джордан заметил взгляды, брошенные на него, когда он дал официантке красную пятидолларовую фишку. Они думали, что им движет щедрость. На самом деле ему не хотелось прикидывать, сколько положено давать на чай. Мысль о том, как изменилась его шкала ценностей, вызвала у Джордана улыбку. Раньше он никогда не сорил деньгами. В том мире, где он жил, за любой труд полагалось вознаграждение, соответствующее затраченным усилиям. Да только ничего путного из этого не вышло. Каким же абсурдом оказалось стремление построить жизнь на фундаменте такого вот рационализма.

Музыканты направились к сцене. Играли они очень громко, не давая возможности поговорить. Их первая композиция служила для троих мужчин сигналом: пора включаться в большую игру.

— Сегодня у меня счастливая ночь, — объявил Калли. — Я чувствую, что моя правая рука настроена на удачу.

Джордан улыбнулся. Энтузиазм Калли всегда вызывал у него улыбку. Он знал его только как Калли Счетчика, это прозвище Калли заработал за столиками для блэкджека. Джордану нравился Калли, потому что говорил он практически без умолку и от собеседников редко требовались какие-то ответы. Его болтовня цементировала их маленький коллектив, потому что Джордан и Мерлин-Малыш относились к молчунам. И Диана, зазывала к столикам для баккара, часто улыбалась, но не отличалась многословием.

Смуглое, с мелкими чертами, лицо Калли светилось уверенностью.

— Сегодня я целый час не выпущу кости из рук. Выброшу множество чисел, но ни одной семерки. Вы, парни, ставьте на меня.

Заиграл оркестр, словно подтверждая правоту Калли.

Калли любил кости, но удача чаще всего сопутствовала ему в блэкджеке, поскольку он мог просчитать все карты в «башмаке». Джордан любил баккара, потому что эта игра не требовала ни специальных навыков, ни запоминания карт. Мерлин любил рулетку, потому что его завораживало вращающееся колесо. Но Калли заявил, что сегодня ему обязательно повезет в игре в кости, и им не оставалось ничего другого, как сыграть вместе с ним, пронестись на гребне волны его удачи. Калли не сомневался, что кости, брошенные его рукой, никогда не выдадут семерку.

Тут голос подала Диана:

— Джорди сегодня здорово сыграл в баккара. Может, вам лучше ставить на него?

— Мне ты не кажешься счастливчиком, — сказал Мерлин Джордану.

Вообще-то ей не полагалось говорить об успехах Джордана другим игрокам. Они могли попросить у него взаймы, и, возможно, потом он мог обвинить ее в том, что она спугнула удачу. Но за три недели Диана достаточно хорошо узнала Джордана, чтобы почувствовать, что ему наплевать на приметы, в которые свято верили многие игроки.

Калли Счетчик покачал головой.

— У меня предчувствие, — и взмахнул правой рукой, словно выбрасывая кости.

Музыка гремела, не позволяя продолжать разговор. Она вынесла их из темного убежища на ярко освещенную сцену — игровой зал казино. Игроков заметно прибавилось, но свободного места еще хватало. Диана — у нее закончился перерыв на кофе — вернулась к столу для баккара, ставить деньги, создавать видимость массовости. Страстности в ее игре не было. Она выигрывала и проигрывала хозяйские деньги, потому занятие это не вызывало у нее ничего, кроме скуки. Вот и шла она к секции баккара медленнее, чем остальные.

Калли выдвинулся в авангард. Они напоминали трех мушкетеров, сменивших накидки с крестами на сине-алые пиджаки «Чемпион Вегаса». Калли не терпелось добраться до стола, его переполняла уверенность в собственных силах. Мерлин шел с ним шаг в шаг, предчувствие выигрыша будоражило кровь. Джордан чуть приотстал. Громадный дневной выигрыш словно тормозил его. Калли огляделся, попытавшись найти горячий стол, за которым в этот вечер игроки брали верх над казино. Одним из показателей служила горка фишек перед крупье. Наконец выбрал. Они встали так, чтобы кости первым из троих получил Калли. Пока они шли по кругу, каждый из них делал маленькие ставки. Но вот Калли взял в руки красные кубики.

Малыш поставил двадцатку. Джордан — две сотни. Калли — пятьдесят. И выбросил шесть очков. Они возобновили свои ставки, поставили на все числа. Калли, преисполненный уверенности, вновь взял кости. Бросил в дальний край стола. Они уставились на застывшие на зеленом сукне красные кубики. Замерли в изумлении. Семь очков. Катастрофа. Малыш потерял сто пятьдесят баксов. Калли — триста пятьдесят. Джордан лишился тысячи четырехсот.

Калли что-то пробормотал и ушел прочь. Случившееся потрясло его, теперь ему не оставалось ничего другого, как играть в блэкджек. Играть с предельной осторожностью. Просчитывать каждую карту из «башмака», чтобы остаться в плюсе. Иногда срабатывало, но работа была тяжелой. Случалось, что он запоминал все ушедшие карты, просчитывал те, что остались в «башмаке», ставил фишки и выигрывал. Но иной раз и это не помогало. Значит, предстояло запоминать и просчитывать карты в следующем «башмаке». Ситуация усугублялась тем, что правая рука лишила его свободных денег. И теперь ночь превращалась в пытку. Второй неудачи он позволить себе не мог.

Ушел и Мерлин-Малыш. Проигрыш пробил брешь и в его ресурсах. Просчитывать карты он не умел, так что ему оставалось уповать только на удачу.

Джордан, оставшись в одиночестве, прошелся по казино. Нравилась ему отстраненность от толпы игроков и гула казино. Вроде бы не один и в то же время сам по себе. Казино прельщало его тем, что он мог час просидеть с кем-то рядом, а потом уже никогда не увидеть этого человека. За спиной по-прежнему стучали кости.

Он забрел в секцию для блэкджека, к стоящим рядами подковообразным столикам. Прислушался к щелканью второй карты. Об этом фокусе ему и Мерлину рассказал Калли. Глазом движение рук нечестного крупье не ловилось. Но, если прислушаться, ты мог услышать, как щелкала карта, которую крупье вытаскивал из-под верхней. Потому что верхняя требовалась самому крупье, чтобы побить игрока.

К ресторану тянулась длинная очередь посмотреть шоу. Настоящая игра еще не началась. Никто не делал крупные ставки, никто не выигрывал астрономические суммы. Джордан тряхнул в руке черные фишки. Подошел к практически пустому столу для игры в кости, взял в руку красные кубики.

Джордан расстегнул «молнию» наружного кармана пиджака, вытащил пригоршню черных стодолларовых фишек, высыпал на тарелочку у локтя. Поставил две сотни на кон, потом купил все числа по пять сотен каждую. Кости не покидали его рук с добрый час. После первых пятнадцати минут уже все казино знало, что его рука не дает сбоев, и около стола столпился народ. Он ставил и ставил предельные пять сотен, всякий раз выбрасывая магические числа. Мысленно он отправил фатальную семерку в ад. Запретил ей появляться. Тарелочка у локтя уже ломилась от черных фишек. Карманы оттопыривались все сильнее. Наконец он уже не мог поддерживать предельную концентрацию, не мог держать семерку в аду, а потому передал кости соседу по столу. Толпа наградила его аплодисментами. Сотрудник казино принес ему проволочные корзинки для фишек. Появились Мерлин и Калли. Джордан улыбнулся обоим.

— Вы ухватили кусочек моей удачи? — спросил он.

Калли покачал головой.

— Я захватил только последние десять минут.

Мерлин рассмеялся.

— Я никак не мог поверить в твою удачу. И не делал ставок.

Мерлин и Калли проводили Джордана к кассе. Джордан удивился, когда выяснилось, что фишки из корзинок потянули больше чем на пятьдесят тысяч. А ведь еще немало фишек осталось у него в карманах.

Мерлин и Калли смотрели на него с благоговением.

— Джорди, для тебя самое время покинуть город, — говорил Калли на полном серьезе. — Если останешься, спустишь все.

Джордан рассмеялся.

— Ночь еще только начинается. — Его забавляла реакция друзей: очень уж большое значение придавали они выигрышу. Но напряжение начало сказываться. Усталость тяжелой ношей навалилась на плечи. — Я поднимусь к себе, немного отдохну. Увидимся в полночь, и я угощу вас отличным обедом. Идет?

Кассир закончил подсчет и спросил Джордана: «Сэр, вы хотите получить наличные или чек? Или нам просто подержать фишки в кассе?»

— Возьми чек, — посоветовал Мерлин.

Калли насупился, потом заметил, что карманы пиджака Джордана набиты фишками.

— Чек безопаснее, — согласился он с Мерлином.

Они подождали возвращения кассира. Джордан стоял посередине, Калли и Мерлин — по флангам. Все смотрели на залитый ярким светом игровой зал казино. Наконец кассир принес желтый чек и протянул Джордану.

Трое мужчин синхронно развернулись на сто восемьдесят градусов. Сине-алые пиджаки блеснули под неоновыми огнями. Мерлин и Калли проводили Джордана до коридора, в котором находился его номер.

Роскошный, дорогой, сверкающий. Золотые портьеры, серебристое покрывало на огромной кровати. Как и положено в отеле-казино. Джордан принял горячую ванну, попытался почитать. Уснуть он не мог. Сияющая реклама Лас-Вегаса отбрасывала на стены отблески неонового многоцветья. Он задернул портьеры, но в голове по-прежнему стоял гул игрового зала казино, доносящийся снизу, как шум прибоя. Он выключил свет, забрался в постель. Расслабился. Прикинулся, что спит, но мозг не поддался на эту уловку. Заснуть Джордан так и не сумел.