Оно вершится… - Саймон Уокер

– Где Стью? Когда вы расстались? – Рагнар пинал по тропинке шишку, шагая рядом с дедом.

– Мы дождались его приятеля Кая, тот привел с собой друида, и все вместе поехали на север. Кай и друид свернули в Пасть Камня, а мы со змеем поскакали дальше. Потом Стью взял курс на Нордвейр, а я прямехонько сюда.

– Как бабушка отреагировала на новости?

– Ну, – хмыкнул Олаф, – ты ее знаешь. То, что было сегодня, это так, легкий сквознячок. Весь ураган я принял на себя.

– Вот и я удивился, что это она так мало ругалась.

– Это на тебя реакция, мы ведь с ней уже все обсудили. Вообще… – Олаф смущенно почесал бороду, – надо признать, что вождь из нее хороший получился. Только ты ей об этом не говори.

Рагнар молча кивнул, потом пнул шишку так, что она улетела в кусты.

– У меня к тебе разговор есть, – решился он, поднимая взгляд на деда.

– Ну? – Олаф удивленно посмотрел на внука. – Излагай.

– Понимаешь… – Рагнар вдруг начал чесать плечо, которое, разумеется, совершенно не чесалось. – Я был в пещерах около Колдхарта. И там мне один… ну, короче, мне рассказали про твоего…

Ж-ж-жбах!

Прямо перед компанией рухнуло дерево. Старая сухая осина, явно кем-то подпиленная, перегородила собой дорогу. Из-за нее выпрыгнул тощий мужичонка с пучком веток, привязанным к голове, и указал на путников пустой бутылью.

– Ни ш мешта! – приказал он, демонстрируя все свои несколько зубов. – Пароль – или вы шмурики!

Олаф вздохнул, покачал головой и махнул Брокену, чтобы тот опустил лук.

– Гнитас, прекрати дурить, – сказал он агрессивному типу. – Это я, Олаф.

– Олаф? – протянул тот, щурясь на пришельцев. – Олаф! Это Олаф!

– Тебя на посту одного оставили?

– Да, шлюнтяи. Вше дрыхнут, поди, один я готов к драке!

Гнитас попытался перебраться через дерево, споткнулся и без чувств рухнул на тропинку. Рагнар покосился на деда:

– Это и есть твой отряд?

– Один из них.

– Бабушка будет в восторге.

Недалеко от крепости Кракапутра, застывшей на берегу Серединного пролива в ожидании великой битвы, в курятнике госпожи Вьорк открылся тайный подземный лаз. Из него выбрался Главный Друид Эйлории, растолкал наглых наседок, слегка повздорил с петухом, прикрыл соломой крышку люка и почти неслышно удалился.

После схватки с Виши Абракадабр отправил Эйбуса навстречу армии троллей, а Брома и Кая с Белым Легионом – к Перешейку. Сам же волшебник по Системе Переходов и Пересадок проник в Нижние Земли. Здесь предстояло уладить одно дельце, которое могло сыграть решающую роль в битве за обладание миром.

Очутившись в лесочке, Абракадабр развязал походный мешок и достал оттуда аккуратно свернутый куль с одеждой. Через некоторое время волшебник превратился из строгого друида в крестьянина. Сутулого, в поношенной и местами рваной рубахе, босоногого и самую малость нетрезвого. Обойдясь без магии, Абракадабр полностью изменил свой облик. Теперь Главный Друид мог не таясь миновать лагерь неприятеля и попасть на берег Серединного пролива.

Дисциплина не являлась коньком армии Зигмунда. Раннее утро и отсутствие боевых действий лишили воинов элементарной осторожности, первый патруль попался Абракадабру только на подходе к крайним палаткам лагеря. Без труда обогнув сонных орков, волшебник, пошатываясь, добрел до костра, вокруг которого сидели несколько магов низшей ступени. Колдуны молча и явно без удовольствия прихлебывали что-то из кружек, низко опустив капюшоны на бледные лица.

– Зд-дорово, – с трудом выговорил Абракадабр и неловко опустился на бревно возле огня. – Чего такие мрачные? – поинтересовался он у соседей.

Капюшоны не шелохнулись. Никто не посмотрел на явно ненормального крестьянина, одного из многих подобных, вечно сопровождающих большие скопления народа, будь то ярмарка или военный лагерь. Такие типы вечно вьются рядом, клянчат мелочь, предлагают себя в качестве оруженосцев и постоянно что-нибудь воруют.

– Экие вы неразговорчивые, – хмыкнул старикан и принялся копаться за пазухой. – Я не знаю, чего вы тут забыли, но раз уж мы встретились, не хватить ли нам по стаканчику?

Теперь колдуны повернулись к Абракадабру, внимательно наблюдая за появившейся в руке старика бутылкой.

– Луковый сироп, – отрекомендовал волшебник с довольной миной. – Спорю, такого вы не пробовали.

– Плесни мне, отец. – Один из колдунов опрокинул кружку, избавляясь от ее содержимого, и протянул посуду Абракадабру.

– О, вот это я понимаю, наш человек. Кто еще? Давай.

Быстро последовав дурному примеру товарища, все капюшоны обзавелись своими порциями лукового сиропа. На бледных лицах появились тусклые улыбки.

– За знакомство! – объявил волшебник и припал к горлышку бутылки.

Колдуны опробовали напиток, сморщились, замерли и, чуть помедлив, выдохнули.

– Хороша отрава, – сипло произнес один. – Меня Карпий зовут. – Он кивнул Абракадабру.

– Меня – Люкер, – ответил волшебник. – Дома старуха зверствует, вот я и подумал, не прогуляться ли мне к вам. Поболтать, развеяться…

– Молодец, что зашел, – улыбнулся Карпий. – Правда, у нас тоже не шибко весело.

– С кем воевать собрались?

– Без понятия. – Колдун протянул кружку. – Согнали нас сюда, а чего делать, не говорят.

– Не болтал бы ты лишнего. – Другой капюшон неодобрительно покачал головой.

– А что, я неправ, Нервик? – вскинулся Карпий. – Сидим тут, ждем приказов. Даже провиантом не запаслись. Это не поход, а сплошное мучение.

– Чего же ваш король не выступит? – Люкер вновь наполнил кружки собутыльников.

– Почем нам-то знать? – хмыкнул третий колдун. – Его тут вообще не было…

Через полчаса активного обсуждения поведения Зигмунда луковый сироп куда-то делся. К бурной радости колдунов, чудесная пазуха явила из своих недр следующую бутылку. Разговор продолжился с еще большим азартом. Затем Люкеру пришла идея прогуляться на берег Серединного пролива. Колдуны поддержали его во всех смыслах, и компания, продолжая спорить о тактике и тонкостях снабжения армии необходимыми припасами, двинулась сквозь лагерь. Их обходили стороной, видимо не решаясь связываться с шумной ватагой колдунов, тем более что лица их покраснели, а кулаки сжались. Таким образом выпивохи добрались до каменных ступеней, ведущих к мосту через пролив.

Здешние стражники оказались принципиальными.

– Проход закрыт, – объявил обезьяноподобный громила в кожаных доспехах и железных перчатках с шипами.

– Мы колдуны, к-как ты смеешь?.. – взвился Нервик.

– Приказ короля. Мне все равно, кто вы такие, – равнодушно ответил страж.

– Хочешь стаканчик лукового сиропа? – вступил в дискуссию Люкер.

Воин молча сложил ручищи на груди, показывая, что разговор окончен. Нервик продолжал возмущаться, его пришлось взять за локти и увести подальше от шипастых перчаток.

Между лениво бродящими по лагерю воинами протиснулась дюжина маленьких деревянных фигурок и, неуклюже перебирая ногами, направилась к стражу. Кто-то из них был похож на игрушечного медведя, кто-то на ежика. Достигнув поста, фигурки, не останавливаясь, проследовали мимо и удалились в сторону моста. Охранник даже не шевельнулся.

– Я дико извиняюсь, – елейным тоном произнес Люкер, обращаясь к стражу. – А это кто? Я их раньше не видел.

– Солдаты Корениуса, – нехотя ответил тот.

– А… – понимающе кивнул старик. – У них ставка там? – Он кивнул в сторону Перешейка.

– Да, – снизошел громила. – Кроме них, никого не пускаем.

Люкер вновь кивнул и вернулся к компании колдунов:

– Приказ есть приказ. – Он положил руку на плечо Нервика, все еще подрагивающего от негодования. – Давайте кружки.

Колдуны радостно зашумели, поддерживая идею. Люкер отвел их в сторону и достал новую бутылку.

– Ну ты даешь! – воскликнул Карпий. – Может, тебя надо к нам в отряд? У тебя волшебная рубашка.

– Да, порой она бывает магически бездонной, – согласился старик. – Ты разливай, а я пойду освежусь. – Он передал бутылку колдуну.

– Я с тобой, – икая, сказал Нервик.

– Пойдем, друг. – Люкер обнял собутыльника и помахал остальным. – Встречаемся у костра.

Компания разбрелась в разные стороны. Одни пошли пополнять кружки, другие освобождать внутренние органы. Люкер затянул кабацкую песенку и, пошатываясь, проследовал с Нервиком к ближайшим кустам. Скрывшись от посторонних взглядов, волшебник сомкнул пальцы на сонной артерии колдуна. Тот любезно не сопротивлялся, продолжая петь вплоть до потери сознания. Уложив тело в крапиву, Абракадабр воровато оглянулся и, убедившись в отсутствии зрителей, пробормотал заклинание.

Спустя несколько минут мимо сурового стража, охраняющего доступ к мосту через Серединный пролив, протопал маленький деревянный солдатик. В зеленом мундире, с игрушечной саблей и большой нижней челюстью. Не вызвав подозрений, кукла спустилась по ступеням на выложенную камнем мостовую и влилась в массу себе подобных.