Пропади оно пропадом - Виктория Токарева

Среди сосен появились человек и собака.

Собака остановилась, посмотрела на Надю, на Смоленского и побежала за хозяином.

Надя спрыгнула с пня, подошла к Смоленскому, подняла лицо.

– Я твоя собака… Я буду идти за твоим сапогом до тех пор, пока ты захочешь. А когда тебе надоест, я пойду за твоим сапогом на расстоянии.

«Не пойду домой, – подумал Смоленский. – Здесь мой дом…»

– Что ты? – Надя подняла голову, засматривая в его лицо.

– Ничего. Что-то с нервами творится невероятное…

– Нормальные нервы, – сказала Надя. – Просто тебе не все равно, что делается на свете. Я люблю тебя.

Они сели на плащ Ленки Корявиной. Надя прислонилась к плечу Смоленского. Он обнял ее, прижал к себе ее голову, ощутил под ладонью маленькое жесткое ухо.

Вдалеке слышался гул машин, и Смоленскому вдруг показалось, что он едет в эвакуацию и держит на руках собственную дочь.

Жена отворила Смоленскому и, ничего не сказав, ушла спать.

Он прошел в детскую, сел на маленький деревянный стульчик, сидел там долго – час, может, два…

Потом прошел в комнату.

– Влюбился? – спросила из темноты жена.

– Нет, – отрекся Смоленский и сам поверил в то, что сказал.

– Ты без любви не будешь, – не поверила жена. – Я тебя знаю…

– Пройдет, наверное. Ты только помоги мне.

– Как?

– Потерпи, – сказал Смоленский, ужасаясь необратимости этого разговора с женой. Они никогда раньше не выясняли отношений, а всегда перемалчивали все недоразумения, молча ссорились, молча мирились, и потом, когда они мирились, получалось, что никаких недоразумений и не было. А сейчас, когда все это облекалось в слова, – это как бы формулировалось, закреплялось и оставалось, и уже нельзя было сделать так, будто этого не было.

Если бы можно было снять трубку и прокричать в никуда: «Не трогайте, не препарируйте мою любовь, еще не все. А если разрежете – будет все».

– Если ты нас бросишь, мы сиротами останемся, – сказала жена.

– Не брошу, – сказал Смоленский. Подумал: «Вещество любви уйдет, и все».

Куда уходит вещество любви, доверия, постоянства? Откуда берется вещество предательства?…

– Я закажу себе ключи, – проговорил Смоленский.

– Не имеет значения, – сказала жена. – Я ведь все равно не сплю…

На другое утро Смоленский снова шел в клинику, входил в знакомую дверь хирургического корпуса, поднимался по лестнице.

Навстречу ему в кабинет УВЧ неровной цепочкой тянулись выздоравливающие дети. У одних были подвязаны руки, у других перебинтованы головы, и они походили на маленькое побитое войско.