Конан и Великая душа 2. Огни Будущего - Брайан Толуэлл

А с востока на их заснеженные пики уже надвига­лась заря нового дня. То были огни будущего — буду­щего, которое с этой ночи стало еще более непредска­зуемым…

Глава первая

Месть и Вероломство

Чудна природа у истоков Красной реки. Там, где среди цветущих лугов и покрытых пролесками холмов сходят­ся границы Немедии, Коринфии и Офира, всегда многолюдно. Богатые поместья вельмож соседствуют с обширными купеческими поселениями, стихийные рынки работают днем и ночью, все новые караванные тропы появляются тут и там, чтобы еще теснее связать между собой разноязыкие хаиборийские народы.

По одной из таких дорог, лихо обгоняя купеческие кибитки, на добрых вороных конях скакали двое — об­лаченный в стальную кольчугу гигант-воин и прекрас­ная стройная девушка в облегающем походном костю­ме, подчеркивающем совершенство ее фигуры. На полое у гиганта висел широкий двуручный меч, девуш­ка же была безоружна.

Всадниками были Конан-киммериец, могуществен­ный король Аквилонии, и его супруга Зенобия. Вен­ценосная чета возвращалась домой, в аквилонскую сто­лицу Гарантию, после далекого и ответственного путешествия к берегам моря Вилайет. Там, в темных водах великого внутреннего моря, закончилась захва­тывающая, стремительная, полная потрясающих при­ключений и переживаний история схватки Конана с могущественным карликом Тезиасом, более известным в хайборийских землях под именем «Великая Душа». Много горя и страданий принес призрачный Бог самым разным народам от Пиктлэнда до Заморы, пока, нако­нец, не был поражен в мрачном подземелье Бельверуса острым клинком Конана — в самое сердце. Сгинула с белого света и черная душа его, втянувшись в загадоч­ную темницу волшебного кристалла — Ромба Яхкунга. Кристалл этот покоится ныне в покрытых тысячелет­ним илом безднах вилайетских впадин.

— Все-таки славно, Зенобия, раз этак в год спасать мнр от мерзавцев, подобных нашему низкорослому другу! — с природной беззаботностью варвара пробасил Конан.

Прекрасная королева также пребывала в хорошем настроении, но поспешила поправить мужа:

— И все же лучше обойтись без подобных приклю­чений! Или ты желаешь, чтобы меня каждый год пре­вращали в воду?

Весело посмеявшись над собственной шуткой, Зенобия игриво подтолкнула конанова жеребца и, вонзив легкие шпоры в бока своей лошади, унеслась вперед.

— Не уйдешь! — разыгрывая свирепого преследова­теля, возгласил Конан, и его конь бросился вдогонку за скакуном королевы.

Путь домой проходил легко, без каких бы то ни было приключений. Даже в землях Турана, где на каж­дом шагу Конан рисковал встретить старого недруга, — кто-кто, а уж он изрядно потрепал нервы покойным ко­ролям Илдизу с Ездигером и их бесчисленным поддан­ным, — ничто не омрачило победного шествия кимме­рийца-триумфатора. Его спутники и друзья, сыгравшие немалую роль в борьбе против призрачного Бога, — старый волшебник Пелиас и жрец Асуры Хадрат, — от­правились каждый по своим делам, оставив влюблен­ных короля и королеву наслаждаться обществом друг друга. Хадрат покинул их еще на берегу Вилайета: он отправился в далекую и загадочную Вендию, роди­ну культа его мудрого древнего Бога. «Я никогда не прощу себе, если сейчас, в двух шагах от великих хра­мов Айодйи, я не навешу своих братьев по вере; убеж­ден, асурийцы Вендии страждут услышать о моих при­ключениях из первых уст», — говорил на прощание Хадрат.

Пелиас, высокий сухопарый старик с величествен­ной седой бородой, расстался с ними недалеко от Хор-шемища, крфийской столицы. «Схватки с Тезиасом вконец измотали меня, — решительно заявил волшеб­ник. — Человеку, не помнящему век, в котором он ро­дился, трудновато странствовать по миру и при этом еще совершать подвиги! А потому — все, точка! К дья­волу магию, белую и черную! Мягкий диван, сладкое хауранское вино и обнаженные девушки с пышныформами — вот все, что нужно старику до конца ценных мне великой Иштар дней!» От души Посмеявшись над новой философией многоопытно­го Пелиаса, Конан и Зенобия пожелали волшебнику счастливого пути, и тот отбыл домой, в город Ханарию, что в маленьком королевстве Хорайя, где, окруженвая дивным садом, возвышалась Золотая башня чаро­дея…

Близился вечер. Конан и Зенобия надеялись до на­ступления ночи пересечь аквилонскую границу, и по­тому кони их неслись во весь опор. Здесь, в Офире, также испытавшем иго Великой Души, встречали Ко­нана как освободителя. Но гигант-киммериец торопил­ся домой, ведь он не был на аквилонской земле с того самого ужасного дня, когда, гонимый дьявольским гипнозом Тезиаса, вынужден был спасаться бегством от разъяренных толп тарантийцев. Но злой гипноз карли­ка остался в прошлом, и теперь благодарные поддан­ные с нетерпением ждали возвращения короля-освобо­дителя.

Переполненный благостными видениями грядущих. пиров и празднеств, киммериец не сразу заметил опас­ность. В надвигающихся сумерках из-за небольшого холма навстречу продвигался вооруженный отряд. Изум­ленный король резко осадил скакуна. Тихо вскрикнула Зенобия.

— Кром! — выдохнул киммериец, отказываясь ве­рить собственным тазам.

Этих воинов невозможно было не узнать. Размахи­вая дорогими инкрустированными мечами, на них не­слись десятка два богато разряженных рыцарей с пере­кошенными от гнева лицами. Это были кшатрии, воины-аристократы из Вендии. Вел их высокий, горде­ливо сидящий в седле юноша, и в колючих глазах его пылал огонь смерти.

Положение Конана было безнадежным. Он воевал в разных землях, повидал всяких воинов. Против этого отряда шансы его были ничтожны. Однако в другой раз он, не раздумывая, первым бросился бы в атаку, а там еще одному Крому известно, чья возьмет… Но сейчас он был не просто Конан-киммериец, искатель приклю­чений, а король великой Аквилонии, и радом с ним была его королева. Не для того он рисковал жизнью, отвоевывая у гнусного карлика царство и жену, чтобы бесславно погибнуть здесь, среди офирских холмов, от стальных клинков неизвестно огкуца взявшихся кшатриев. Конан тряхнул черной гривой и высоко поднял над головой длинный, блестящий меч.

— Эй, вы! Вас больше, и намерения ваши понятны мне, — проревел голубоглазый великан на языке химе-лийских горцев. — Может статься, мне суждено уме­реть. Но мне ведом кодекс чести кшатриев. Я имею право знать, кто вы и почему желаете моей смерти!

В десяти шагах от Конана кшатрии придержали своих коней. Рослый юноша-предводитель выехал впе­ред и бесстрашно приблизился к Конану. Его красивое лицо полыхало ненавистью.