Конан и Великая душа 2. Огни Будущего - Брайан Толуэлл

По тонким губам Тот-Амоиа прошлась мстительная ухмылка. Он продолжал:

— Надо думать, после воскрешения карлик преис­полнен решимости отомстить своему погубителю. Может даже статься, это будет его главная цепь. Здесь, в моем плену, Конан станет отличной приманкой для Ве­ликой Души. Клянусь чешуей Сета, карлик явится за своей жертвой! Мы сумеем достойно встретить его и, будь уверена, никто больше не посмеет бросать вызов бессмертному Князю Тьмы!

— Что произойдет с Конаном, когда Тезиас будет мертв?

— Что может с ним произойти? — зловеще оскалил­ся Тот-Амон. — Когда приманка срабатывает, ее выбрасывают. Конан будет принесен в жертву всемогуще­му Сету! Это моя давняя мечта.

— И за сим ты призвал меня? — презрительно пове­ла плечами Ткутмертари. — Неужели среди сотен по­священных жрецов и Мастеров Черного Круга не най­дется никого, кто мог бы исполнить твою волю?

— Увы, прекрасная Тхутмертари! Ты не можешь себе представить, насколько силен и хитер этот варвар! Вот хотя бы последний раз: он дерзнул явиться в нашу благословенную страну, освободить — ужаснись, жен­щина! — Того-Чье-Имя-Нельзя-Произносить-Вслух, побывать у Хьяхъи, и, убив по дороге сотню преданных мне людей и лучших слуг Сета из мира духов, безнака­занно скрылся, унося с собой волшебный талисман, которому былр суждено погубить Великую Душу. Я при­ставил к Конану посвященного жреца Тотоакра. Это был лучший из моих людей; ты знала его, не так ли? Недавно его изуродованный труп нашли среди руин Птейона Проклятого.

— Хороши же слуги Сета! — насмешливо молвила женщина. — А почему ты сам не желаешь исполнить свой план?

Изумрудные глаза Величайшего злобно блеснули.

— Ты давно не была в свете, прекрасная Тхутмерта­ри, — сумрачно процедил он. — Ты, вероятно, полага­ешь, что за годы твоего заточения больше не было заго­воров? –

— Откуда мне это знать, благородный Тот-Амон? С тех нор, как твой враг Тутотмес отправился в Ад, все его сторонники были истреблены тобою!..

— Все, кроме его родного брата Атотмиса! — пере­бил женщину Тот-Амон.

— Да! — страстно воскликнула Тхутмертари. — Ты оставил его гнить в мрачной темнице в королевском Луксуре, ибо знал: брат твоего соперника — мой воз­любленный! Ты думал, я буду на коленях молить тебя за него?! Ты просчитался, Величайший! Стигийская прин­цесса не унизится перед тобой!

— И тй отправилась в темницу вслед за Аготмисом!

— Да! Я знала, что когда-нибудь понадоблюсь тебе.

И вот этот день настал! Черная жемчужина Сета вновь будет сверкать в сердце древней Сгипш!

— Ты ничего не забыла, прекрасная Тхутмертари, — задумчиво молвил Тот-Амон. — И я не забыл. Я пом­ню, как многие годы назад безумные поэты всего Вос­тока прославляли дьявольскую красоту внебрачной до­чери короля Ментуфорры. Я помню, как старый король отрекся от тебя, ибо ты занялась черной магией,, пре­зрев древний закон, согласно которому жрецами Вели­кого Змея могут быть только мужчины. Я помню и ле­денящие душу вопли сотен невинных девушек, которых ты, не знающая усталости, за волосы тащила к алтарю Отца Сета. Твой ум ц твои способности к магии были под стать твоей нечеловеческой жестокости, ужасавшей даже нас, опытных Кодцунов Черного Круга. Я помню это. Да, было время, когда твое имя воспринималось смертными даже с большим страхом, чем мое. Я помню и. то, как, едва взойдя на трон из слоновой кости, ко­роль Ктесфон именем Сета поклялся уничтожить тебя. Тысячи слуг короля с особым рвением готовы были ис­полнить его приказ, ибо почти каждый из них имел к тебе свой собственный счет. Кто спас тогда «черную жемчужину Сета»? Помнишь?

— Помню, — побледнев, ответила принцесса. — Ты. Но неужели ты настолько глуп, чтобы ждать от меня благодарности?

— Разумеется, нет, — расхохотался Тот-Амон. — Я жду от тебя не благодарности, но повиновения.

— Ты получшпь его! А что я буду иметь взамен?

— Король Огагии слишком мягок, — глядя прямо в глаза Тхугмертари, сказал Величайший. —  Чернь отби­лась от рук, бароны бушуют, дикаря и разбойники без­наказанно грабят наши границы. Само слово «статней» более не внушает людишкам на Севере, Юге и Востоке должного страха и почтения. Мы, нация, призванная править миром, строим каналы, чтобы священная вода из Стикса шла на орошение полей простолюдинов! Ве­ликое имя Сета все чаще произносится всуе. Прокля­тый культ Митры подступает к нашим владениям. Разве этого мало? Мне более по душе прежние порядки.

Только свежая кровь на престоле Луксура вернет былую мощь древней земле Сгипш!

— Не ожидала увидеть благородного Тот-Амона, верховного жреца Сета, в роли бунтовщика! — рассмея­лась принцесса.

— Разве это бунт? — поигрывая змеиным перстнем, проскрипел Тот-Амон. — Если наш благословенный король по воле Сета оставит этот мир, а на трон из сло­новой кости взоддет могущественная принцесса, под­держиваемая жречеством — разве это бунт?!

В голубых глазах Тхугмертари зажглась неумолимая жажда власти.

— И еще ты освободишь Атотмиса!

— Что? — как будто ослышавшись, переспросил Тот-Амон. — Тебе светит жемчужная корона Стигии, а ты печалишься о каком-то недоучившемся жреце!

— Не смей говорить так о моем возлюбленном! — в гневе вскричала Тхугмергари.

— Никогда не понимал женщин! Что ты в нем тако­го нашла? Вот, оказывается, где твое самое уязвимое место, черная жемчужина Сета!

— Так ты выпустишь его? — грозно вопросила принцесса.

— Выпушу. Может быть. Если ты все сделаешь пра­вильно. Доставь мне варвара, живого и невредимого. А теперь отправляйся! Такая женщина, как ты, способ­на утомить даже самого Тот-Амона.

Тхугмертари грациозно поклонилась.

— Да, и еще одно, — сказал на прощание Тот-Амон. — Тебе, несомненно, потребуются деньги. Сокровищница Сета в твоем распоряжении, прекрасная Тхугмертари. Трать столько, сколько сочтешь нужным. Расходы меня не интересуют. Только результат!

Главный тронный зал Немедии был великолепен. Напоминающий небесный свод высокий куполообраз­ный потолок испещряли фрески, изображавшие знаме­нитых героев немеднйской истории. Этот небесный свод поддерживали вычурные алебастровые колонны, похожие на Столпы Богов. С потолка на серебряных цепях свисали огромные золотые лампы. Но истинным украшением зала был сам Трон Дракона — грациозный, величественный, древний; говорили, девять столетии назад на нем восседал легендарный король Брагорас. Трон Дракона напоминал гигантский раскрывшийся цветок; с обеих сторон сидящего на троне властелина укрывали распахнутые крылья сказочного ящера, а зла­торогая драконья голова, возвышающаяся над престо­лом, грозно смотрела на того, кто представал перед взо­ром монарха.