Самая темная луна - Тодд Анна

– Здравствуйте, слушаю вас, – проговорила я и покосилась сперва на часы на стене, затем на входные стеклянные двери.

От темноты за стеклом пробирала дрожь. Последнее время я не любила находиться в салоне в одиночестве – и сама не могла понять причины. Испытывала сосущую тревогу, которая пугала до чертиков. На меня давило необъяснимое чувство, будто вот-вот случится что-то плохое. Настоящая паранойя, и в голове полный сумбур.

Прежде чем мужчина заговорил, я успела мысленно умереть от его руки дважды.

– Есть у вас сейчас свободные места? – хрипло спросил он.

Сердце ушло в пятки в третий раз.

– М-м…

Хотелось ответить «нет», мол, у меня весь вечер расписан, но я очень нуждалась в деньгах, а на следующей неделе предстояло платить за электричество. Скорее всего незнакомец не станет меня убивать. Ему неизвестно, что я тут одна, и это хорошо. О чем я только думаю? Я, конечно, знатный параноик, но я еще и женщина, а женщину повсюду подстерегают опасности.

– Да… какой массаж желаете? – Я указала на прейскурант на стене.

Ламинированные уголки были загнуты, некоторые цены читались с трудом из-за неразборчивого почерка Мали, да еще и чернила выцвели со времени открытия салона. Я периодически подводила блеклый прейскурант маркером, но Мали и бровью не вела. Только глаза закатывала, когда я предлагала нарисовать новый ценник.

– Час, наверное? Страшно массаж нужен. Спина просто никакая, вот здесь. – Мужчина потер поясницу сбоку, медленно повернувшись.

– Сделаю вам часовой массаж, – заверила я. – Вы у нас первый раз, да?

Я знала в лицо всех постоянных клиентов, и не только своих.

Мужчина кивнул, и я вручила ему папку-планшет с бланком для нового клиента. Ногти у него были грязными, а кожа рук очень сухой, костяшки потрескались и побелели. Лицо выглядело моложе рук, но, даже глядя в черные глаза незнакомца, я не могла определить его возраст. Понимала лишь, что передо мной трудяга, то ли родом из Алабамы, то ли поклонник алабамской команды.

Пока он заполнял бланк, я достала из кармана телефон, незаметно проверила сообщения. Уведомление из «Инстаграма». У меня два новых подписчика и три лайка под недавней публикацией – фото одуванчика, выглядывающего из травы. Еще два подписчика, значит? Я, можно сказать, популярный блогер: двенадцать подписчиков, двадцать лайков под некоторыми публикациями. Впрочем, мои ногти на кресле собрали сотни лайков, так что народ в Интернете впечатлить нетрудно.

– Заполнил. – Голос мужчины прервал мои мечты о сотнях тысяч долларов, получаемых за публикацию эстетических фотографий.

– Спасибо. – Я заглянула в бланк. – Брейди. Когда будете готовы, начнем.

Он кивнул, и я проводила его в свою кабинку. В тесном пространстве мужчина казался еще выше. Приходилось задирать голову, чтобы на него смотреть. Я включила музыку, обогнула стол и зажгла еще одну свечу на полке.

– Кроме поясницы, нужно проработать еще какие-нибудь проблемные зоны?

– Голову, – ответил Брейди.

Шутит или всерьез? Он чуть улыбнулся и стал не таким кровожадным на вид – благодаря ямочкам на щеках.

– Для этого у меня зарплата маловата, – улыбнулась я в ответ. – Есть другие пожелания?

Брейди покачал головой. Не такой уж он и страшный.

– Какой массаж вы хотите? Шведский стиль или тайский? Легкий, средний, глубокий?

Брейди растерялся.

– Я не знаю разницы, но, наверное, средний? Первый раз на массаже.

Я мысленно застонала. Я либо обрету постоянного клиента, либо испорчу человеку первое впечатление. Терпеть не могу такие напряги. Сама же их себе создаю, а потом мучаюсь. Ну почему я так устроена? Сил моих больше нет.

– Понятно. – Я выдавила слабую улыбку. – Я пока выйду, а вы раздевайтесь, как вам удобно, и складывайте вещи в корзину. Потом ложитесь на живот под простыню с одеялом. Я вернусь минуты через две. Не спешите.

Я задернула за собой шторы кабинки и вновь уткнулась в телефон, в переписку с Остином. Три моих «где ты?», одно «психовать втихомолку должна я!» – и до сих пор никакого ответа. Мы с братом-близнецом пережили немало ссор, нам случалось не разговаривать неделями, но на этот раз все по-другому.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Остин больше не мальчишка, сочинявший безобидные небылицы родителям и девушкам. Он стал лжецом. Соврал мне и поступил на проклятую военную службу, а помог ему Каэл, которому вообще нельзя было доверять! Так нет же, я подпала под его чары и позволила использовать себя в игре против папы. Ужасно хитрой игре и сложной, я даже думать о ней сейчас не в состоянии. Я пролистала переписку назад, нашла сообщения, которые Остин писал перед возвращением от нашего мерзкого дядюшки. Мы оба тогда радовались.

– Э-э, мэм? – вернул меня в реальность мужской голос.

С перепугу я даже подпрыгнула посреди коридора.

– Черт, – выругалась шепотом.

Долго я тут торчу? Понятия не имею…

– Иду! – пискнула я.

Нет бы сделать вид, будто именно столько и положено ждать.

Я отдернула штору и поспешила к позабытому клиенту. Он, ясное дело, второй раз не придет – даже ради моего убийства, не то что массажа.

– Как подголовник? Удобно?

Мужчина кивнул, я прикрыла ему спину простыней и приступила к работе. Руки заскользили по его лопаткам, а мысли полетели прочь из кабинки, по коридору, на улицу и дальше – туда, куда неизменно устремлялись последнее время.

Глава 3

Домой я попала около десяти вечера. Брейди, новый клиент, стал на сегодня последним. Записался ко мне на ближайшие две недели, и я возблагодарила свою счастливую звезду за то, что он не ушел разочарованным. Час промелькнул быстро, мысли успели пробежаться по всей моей жизни; дома же время потянулось медленно, как мед комнатной температуры. Элоди спала на диване. Я выключила телевизор, села в кресло и уставилась в темноту собственной гостиной. Я вечно боялась темноты, до сих пор иногда резко спрыгивала с кровати – вдруг под ней что-то есть? Я уже не страшилась призраков или того человека, который сидел под кроватью девочки в триллере «Городские легенды» и пугал меня в юности до полусмерти, но жуткое чувство не исчезало. Я обитала в окружении призраков, живых и мертвых.

Элоди крепко спала. Интересно, как там ее муж Филип? И с какой фрукт теперь размером ее малыш? Последнюю неделю я почти не общалась с Элоди – работала, спала и больше ничего не делала. Уже дважды строила планы выбраться в субботу в любимый магазинчик с товарами ручной работы – и каждый раз сама же себя отговаривала.

Часы на стене отбили время. Десять. Я чувствовала усталость и нервное возбуждение одновременно. Тело мечтало об отдыхе, разум не успокаивался. Дом казался пустым, несмотря на Элоди. Может, пусто не в доме, а внутри меня? В последнее время жизнь дарила много откровений, и это одно из них. Другое – у меня мало друзей. Ближайшая подруга беременна и проводит все больше времени с женами военнослужащих, что понятно, но в результате я лишь сильнее погружаюсь в чувство одиночества, которое уже и так меня снедает. Семьи нет. Да, мы с братом близнецы, а значит, связаны на всю жизнь, но он куда-то запропастился. Обычное дело, когда Остин напортачит.

Еще одна проблема – время. Два месяца назад моя жизнь текла совсем по-другому. Остин торчал в Канзасе, в наших с папой скучных отношениях отсутствовали любые драмы и потрясения. Каэл был мне чужим, что все упрощало. Просто невероятно – мы так недолго знакомы, а он уже успел испоганить мне жизнь. Даже сейчас я сижу в темной одинокой гостиной и думаю о нем. Не могу остановиться, хоть и ясно как божий день, что только делаю себе хуже. Я едва знаю Каэла, и тот Каэл, которого я знаю, проклятый лжец. Почему моя тупая голова никак этого не поймет?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Всего две недели назад я узнала о том, что Каэл помог Остину тайком завербоваться в армию – самый жуткий мой кошмар, и Каэл об этом знал, да только плевать хотел. Колени задрожали, я запустила пальцы в волосы. Минутная стрелка на часах едва сдвинулась, а я успела мысленно проиграть всю нашу с Каэлом совместную жизнь, от первой встречи до последней. Дождь, который поливал меня в тот день… Я не могла забыть, как ни старалась.